Председатель совета переглянулся с коллегами и едва заметно кивнул кардиналу. Флавий скосоротился и, вцепившись в кафедру, проскрипел:

— На основании нерушимого супружеского права защиты и в виду отсутствия состава преступления, Священный совет постановил освободить Вйлинн из Эльса и снять с неё все…

— Постойте! — возглас, раздавшийся с задних рядов, заставил вздрогнуть. Кайден напрягся, словно туго натянутая тетива, и вперился взглядом в говорившего. Что за…? — По традиции вы должны задать особый вопрос, ваше преосвященство.

Время замерло. Лица судей застыли.

Серая скрипучая полумгла окутала зал заседаний, точно седая пелена предрассветного тумана. Тишина проглотила звуки. Все, до единого. Остался лишь гулкий цокот: у человека, что шёл между рядами лавок, вместо ступней имелись раздвоенные копыта…

Цок-цок-цок…

— Непременно надо задать традиционный вопрос, ваше святейшество.

— Непременно надо задать традиционный вопрос, ваше святейшество. — Леот приближался к помосту, и от улыбки друга по коже пробежал мороз, а ладони заледенели.

Кайден нервно сглотнул.

"Ты мёртв!" — хотел крикнуть он, да не сумел раскрыть рта: губы слиплись, будто кто-то смазал их смолой.

Обыватели на лавках застыли, подобно ледяным скульптурам в зимнем саду. Их кожа посерела. Глаза остекленели.

— Вы должны спросить его, — настаивал Леот. — А он обязан ответить правду.

— Я должен спросить его, а он обязан ответить правду, — тупо повторил председатель совета, пялясь в пустоту ошалелым взглядом. Изо рта его вырывался пар, как обычно бывает на морозе, хотя в зале суда стояла невыносимая духота.

— Так спрашивай! — приказным тоном изрёк внезапно воскресший товарищ.

Старый судья повернулся к Кайдену, как могла бы повернуться марионетка, покорная воле кукловода.

— За то время, что вы провели вместе, вступала ли ведьма в контакт с нечистой силой? — хрипло вопросили старческие уста.

— Не забывай, ты под присягой, дружище, — Леот ухмыльнулся и подмигнул Кайдену. — Поэтому будь паинькой, скажи нам правду. Общалась твоя благоверная с нечистью, или нет?

"Нет!" — вознамерился рявкнуть Кай, но вместо этого промямлил:

— Н-но это был сон! Просто сон!

— И что же вы видели в том сне? — голоса судьи, кардинала и Леота слились в один. Жуткий и пугающий.

Тошнота подкатила к горлу. Колени дрожали. Кровь громко стучала в ушах, оглушая, а руки тряслись, будто с похмелья.

Кай медленно повернулся в сторону клетки.

Вейлинн стояла в ней. Обнажённая и прекрасная, несмотря на уродливый намордник, скрывающий нижнюю часть лица. Волосы рассыпались по плечам тёмными волнами. В руках девушка держала пульсирующий красный сгусток. Кровь текла по узким ладоням, животу и стройным бёдрам, собираясь под ногами пленницы в багряную лужу…

— В полнолуние моя жена принесла в жертву духу-людоеду человеческое сердце, — слова вырвались против воли. Голос звучал глухо. Язык не слушался. Точнее — слушался, но кого-то совсем другого, а вовсе не его. Кайден будто покинул собственное тело, парил под потолком и видел со стороны себя самого: бледного, потерянного и совершенно беспомощного… — Она была совсем голая, а вокруг танцевали лесные феи…

— Хороший мальчик! — хохотнул Леот, и леденящий душу морок развеялся.

Кай обнаружил, что по-прежнему стоит за кафедрой, воскресший друг испарился, словно его и не было, а зал суда гремит от криков.

— Ведьма! Ведьма!

— Сжечь её! Сжечь проклятую нечестивицу!

Кардинал Флавий трижды стукнул молотком и проорал, перекрывая гвалт:

— Основываясь на показаниях супруга, суд признаёт Вейлинн из Эльса виновной в колдовстве и приговаривает к…

— Нет! — Кайден кинулся к кардиналу. — Не смейте! Она не ведьма! Не ведьма! Она не виновата! Это всё Леот! Он воскрес из мёртвых и хочет погубить нас! Леот заставил меня оговорить её!

— Смотрите! — Лавидий Корвудский рывком поднялся со своего места и вскинул руку. — Этот юноша одержим злыми чарами, как я и говорил!

— Держите его! — приказал кто-то из судей.

Стражи рванулись к Кайдену. Накинулись. Скрутили.

— Нет! — ревел он, вырываясь. — Не трогайте меня! Пустите! Моя жена невиновна! Невиновна!

Невиновна!!!

Кай не знал, кто ударил его и чем именно. Может, кто-то из стражей. Или один из обывателей — любители почесать кулаки вскочили с лавчонок и бросились к помосту, где завязалась драка. Не исключено даже, что сам кардинал Флавий огрел его по затылку судейским молотком — с него станется.

Да это и неважно…

Удар обрушился внезапно. Бледное, как полотно, лицо Вейлинн мелькнуло перед глазами, и Кайден обмяк, проваливаясь в темноту.

— М-м-м… — Кай чуть приподнялся на локте. Тело отказывалось слушаться: руки и ноги затекли. В голову, похоже, кто-то впихнул колокол и звонаря в придачу: от малейшего движения башка звенела, точно пустой жбан, а перед глазами вспыхивали искры.

Чёрт!

Кто-то поднёс к губам глиняную чашу, и Кайден выпил воду жадными глотками.

— Вейлинн? — сипло позвал он, вглядываясь в полумрак.

— Да, это я, — откликнулся мальчишеский голосок. — И я очень рад, что ты очнулся. Мы уж было решили…

— Где я? — Кай заморгал, силясь унять головокружение. — В темнице?

— Нет. — Кресало чиркнуло о кремень, и жёлтый огонёк свечи выхватил из мглы веснушчатую рожицу. — Ты в коморке для слуг.

— А Вейлинн? — Кайден попытался сесть, и голову пронзила боль. Острая, как щучьи зубы. — Что с ней? Она жива? Говори же!

— Да, она жива, — парнишка не стал тянуть с ответом. — После того, как тебя признали одержимым, суд долго спорил, как с ней поступить. В последний момент костёр заменили испытанием.

— Испытанием? — Кай нахмурился. — Что за испытание?

— Понятия не имею, — пожал плечами рыжий сорванец. — Но если госпожа его пройдёт, будет полностью оправдана.

— Откуда знаешь?

— Послушал разговор отца с кардиналом, — не моргнув глазом, выдал пацан.

Кай смежил веки и потёр виски: череп раскалывался. Мысли ворочались медленно, точно откормленные свиноматки, и любая дума превращалась в адскую пытку.

— Когда состоится испытание? — спросил он, судорожно прикидывая в голове варианты освобождения Вейлинн.

— Завтра. На рассвете, — ответ прозвучал, как приговор. Что можно успеть за ночь? Ничего!

Кайден уронил голову на руку и шумно выдохнул.

Если Вейлинн пройдёт испытание, её оправдают… Может, ещё не всё потеряно? Но…

— Я должен увидеть её, — заявил Кай и для убедительности ухватил рыжего мальчугана за ворот. — Слышишь? Я должен увидеть её непременно. Возьми моё серебро из седельной сумки, подкупи всех, кого сможешь, но устрой нам встречу. Понял?

Пацанёнок преданно смотрел на него грустными карими глазёнками и молчал.

Кайден рывком притянул его к себе и выцедил сквозь стиснутые зубы:

— Сделай это для меня, парень. Я знаю, ты сможешь.

Вейлинн смог.

Кай не знал, как это ему удалось, да и не хотел знать. Главное, что в глухую полночь рыжий пройдоха бесшумной тенью скользнул в каморку для слуг и, приложив палец к губам, потащил  Кайдена за собой.

— Держи. — Вей сунул ему шерстяной плащ с глубоким капюшоном. — Надевай, и чтоб ни звука!

Без лишних разговоров Кайден набросил плащ на плечи и двинулся следом за мальчишкой. Губернаторский сын двигался быстро и тихо, точно камышовый кот. Он безошибочно угадывал в лабиринте коридоров нужное направление и не нуждался в освещении там, где любой другой без факела свернул бы себе шею. Они миновали галерею, спустились через кладовую в винный погреб, вынырнули где-то в глубинах зимнего сада, отыскали брешь в заборе и очутились на старом городском кладбище.