Жжение в моем горле становилось все более отчаянным в течение всей ночи. После крови, которой она пожертвовала ради других вампиров, я не смог заставить себя укусить ее до того, как она уснула, хотя она и предложила. Я нуждался в ней, жаждал ее, как будто она была солнечным светом, а я заблудился в темноте.

Но я не поддался.

Она заслуживала отдыха, по крайней мере, одну ночь, прежде чем мне снова придется пить из нее.

Келли согнула руки, ее пальцы слегка коснулись моей прохладной плоти и послали электрический разряд по моей коже. Она скатилась с меня, зевая, поворачиваясь ко мне спиной и крадя тепло своей кожи, когда отодвинулась.

— Ты проснулась? — С надеждой спросил я, поворачиваясь к ней и рисуя рисунок на ее боку средним пальцем.

— Нет. — Она выгнула спину, прижимаясь своим телом к моему, и я издал мрачный смешок, когда моя кровь закипела.

— Хм, а как насчет сейчас? — Я просунул руку под просторную футболку, которую она украла у меня, чтобы спать в ней, и провел пальцами вверх по ее животу и вдоль изгиба груди. Глубокое удовлетворение наполнило мою грудь, когда я почувствовал, как ее сосок затвердел под моими прикосновениями, и я продолжил свое медленное исследование изгибов ее тела.

— Все еще сплю, — выдохнула она, но вопреки своим словам прижалась ко мне задницей, и я улыбнулся, начав целовать ее шею.

Жажда поднялась во мне подобно приливу, и в глазах у меня потемнело, когда я коснулся губами шелковистой кожи под ее ухом. Я боролся с ней изо всех сил, глубоко вдыхая ее аромат, наполнявший меня отчаянным желанием.

Я слегка потянул ее за сосок, и тихий вздох сорвался с ее губ. Она снова прижалась ко мне попкой, а мой член крепко прижался к ней в ответ.

— Тогда мне придется потрудиться усерднее, чтобы разбудить тебя, — пробормотал я.

Я исследовал выпуклость ее груди еще несколько мгновений, пока ее дыхание становилось все более неровным, а затем скользнул рукой ниже. Я добрался до верха ее нижнего белья и просунул пальцы под него, а она резко вздохнула. Я страстно застонал, почувствовав, какой влажной она была для меня, и она требовательно прижалась своей задницей к твердому члену. Я прикусил зубами мочку ее уха, и она застонала, когда я начал двигать рукой по ее клитору.

— Если ты спишь, то тебе следует вести себя тише, — поддразнил я, и она прижалась ко мне своим телом с мягким смехом.

— Теперь я проснулась, — выдохнула она, пытаясь повернуться в моих объятиях, но я удерживал ее на месте, продолжая мучить. Я чувствовал, как ее тело приближается к краю, и не собирался отпускать ее, пока она не перевалится через него.

Она снова прижалась ко мне более требовательно, выдыхая мое имя, в то время как я продолжал двигать рукой.

Я провел языком по всей длине ее шеи, и она снова застонала, сжимая простыни в кулак. Я слышал, как бьется ее пульс под кожей, и мои клыки коснулись ее шеи, в то время как искушение укусить ее росло и росло. Я нуждался в этом, как она нуждалась в воздухе, чтобы дышать, но я пока отказывался сдаваться.

Мое тело жаждало ее с тем же уровнем отчаяния, какой и была моя жажда крови, и я был ошеломлен двумя желаниями, которые она разбудила во мне. Келли снова прижалась ко мне, и я жадно зарычал, желая всего, что могла предложить мне эта женщина в моих объятиях.

— Просто возьми меня, — умоляла она, и я мрачно рассмеялся, отказываясь уступить ее требованию, и упиваясь тем фактом, что она так же страстно желала меня, как и я ее.

— Ты будешь слишком шуметь, — шепотом запротестовал я.

— Не буду, — сказала она. Я сильнее надавил пальцами, и хриплый стон сорвался с ее губ, когда я доказал, что она ошибалась.

Я чувствовал, как напрягается ее тело, пока она продолжала извиваться в моих руках. Я подталкивал ее все ближе и ближе к кульминации, и ее дыхание участилось, а ее тело умоляло меня продолжить. Мое собственное возбуждение росло в такт с ее возбуждением, и мне пришлось упорно бороться с желанием зайти еще дальше. Я хотел выжать из ее тела удовольствие до последнего дюйма и намеревался не торопиться с этим.

Ее сердцебиение билось так сильно, что я чувствовал его там, где моя грудь была прижата к ее спине. Казалось, я чувствовал, как мое собственное сердце бьется в ответ, движимое желанием быть с ней. Жар ее тела наполнил меня жизнью, и я цеплялся за нее, как за плот в море всего, что было не так в этом мире.

Келли прижалась ко мне еще сильнее, и я вонзил в нее пальцы, застонав, когда ее тело, наконец, распалось на части под моими прикосновениями. Она уткнулась головой в подушку и вскрикнула от блаженства, когда я заставил ее кончить.

Я улыбнулся, вынимая руку из ее нижнего белья, и повернул ее в своих объятиях, чтобы поцеловать.

Она потянулась вверх, обвивая руками мою шею, когда я повалил ее на мягкий матрас и яростно поцеловал.

Я чувствовал, как колотится ее сердце, когда я прижался всем весом к ее теплому телу, и она поцеловала меня яростней, явно еще не закончив со мной.

Ее руки скользнули по моим плечам и по спине, оставляя за собой огненную дорожку. Она добралась до пояса моих боксеров и попыталась стащить их.

Я на мгновение перестал целовать ее и посмотрел вниз, на красоту ее лица. Ее голубые глаза горели желанием, и я испытал мучительное искушение дать ей то, что она хотела.

— Я люблю тебя, — выдохнул я, поймав горячий взгляд в ее глазах.

Келли прикусила нижнюю губу, сдерживая улыбку, и убрала руки с моей спины, чтобы провести ими вниз по моей груди. Мое тело напряглось под ее прикосновением, и озорная улыбка осветила ее лицо.

— Я думаю, ты слишком привык к тому, что я в твоей власти, — выдохнула она, ее глаза многообещающе заблестели, а кончики ее пальцев оставили обжигающий след на моей прохладной плоти.

Она схватила меня за руку и использовала свои дары, чтобы внезапно оттолкнуть меня, так что я упал на спину рядом с ней. Я удивленно рассмеялся, когда она взяла управление на себя и забралась на меня сверху, злобно улыбаясь, когда наклонилась, чтобы поцеловать меня. Я запустил руки в ее золотистые волосы и прижал ее к себе, упиваясь тем, как ее рот двигался напротив моего.

Мои пальцы скользнули по ее шее, и я почувствовал, как бьется ее пульс под кожей, взывая ко мне, как обещание на ветру. Мне до боли хотелось взять ее кровь, но этот момент страстного желания, прежде чем я поддамся ему, был самой сладкой пыткой.

Она повернула голову и провела губами по моему подбородку и вниз по шее, медленно продвигаясь ниже по мере того, как мое желание к ней росло. Она провела зубами по моему горлу, покусывая мою плоть, имитируя то, что я хотел сделать с ней. Мои мышцы напрягались в предвкушении каждого поцелуя, который она оставляла на моей коже, когда опускалась ниже, и ее губы прочерчивали линию по центру моего тела.

Я не мог поверить, что эта девушка была моей. Она была всем, о чем я когда-либо мечтал в самые мрачные дни моего прошлого. Она была светом, смехом и обещанием лучшей жизни. Она словно нашла все осколки моей избитой души и запуталась между ними, снова соединив их воедино и сделав из меня лучшего мужчину. Возможно, даже мужчину, который заслуживал ее любви. А если и не заслуживал, то собирался это сделать. Я хотел быть достойным ее больше всего на свете. И я потрачу каждый день оставшейся жизни на то, чтобы доказать, что смогу им стать, как только мы избавимся от этого проклятия.

Келли переместилась ниже, ее поцелуи разжигали огонь желания, который затопил меня, когда ее губы прошлись по моему животу, и она зацепила пальцами пояс моего нижнего белья.

— Келли, — протестующе выдохнул я, и ее имя было как молитва на моих губах, когда я наполовину предупреждал ее остановиться, наполовину умолял продолжать.

— Тсс, — выдохнула она со смехом, когда прикусила зубами мою плоть. — Ты должен быть тихим.

Она не остановилась, и все протесты, которые я мог бы высказать, замерли на пути к моим губам, когда она стянула с меня нижнее белье и забралась под одеяло.