Я почувствовал, что кто-то приближается, и оглянулся, когда Эрик встал рядом со мной. Он возложил Монтану на алтарь рядом с Келли, и они соединились в смерти так же, как всегда были едины при жизни.

Мы встретились взглядами, и я почувствовал его гнев так же сильно, как и свой собственный.

— Я убью его, — сказал я, и мне не нужно было уточнять, кого я имею в виду. Смерть Андвари была единственным, что сейчас имело какое-то значение для нас обоих.

— Я иду с тобой, — ответил он.

Я кивнул один раз, затем протянул руку, чтобы взять молот.

Мои пальцы обхватили толстую рукоятку, и сила потекла по моим мышцам, когда я взял его в руки. Он был тяжелее всего, что я когда-либо держал в руках, и вес его был намного больше, чем просто физический. Но сила моей любви к женщине, которая лежала мертвой в дальнем конце комнаты, придала мне сил, необходимых для того, чтобы владеть им.

— Это молот Тора? — Кларисса ахнула, и я мог сказать, что она не думала, что я должен держать в руках такую вещь.

Мой взгляд скользнул мимо нее, и я, ничего не ответив, поднялся на платформу за каменным помостом и направился к задней стене пещеры.

— Это место находится между царством богов и царством людей, — прорычал я, поднимая огромный молот в свои руки.

— Магнар, — начал Джулиус, спеша ко мне. — Ты не можешь…

Я взмахнул молотком изо всех сил, с оглушительным грохотом ударив им в стену.

Гора застонала и завыла над нами, и я зарычал, снова взмахивая молотом. И еще раз.

Джулиус заключил Клариссу в объятия и начал пятиться от меня, поскольку стена сопротивлялась моим попыткам разломать ее на части. Но боги одарили меня силой и умением владеть своим оружием, и теперь им предстояло узнать, что это значит.

Я взревел от усилия, снова замахиваясь молотом на стену, и земля у моих ног содрогнулась, когда трещина расколола камень на части.

Я зарычал, занеся молот для последнего удара, и мои мышцы начали дрожать от усилий, связанных с владением таким оружием. Но я отказался останавливаться. Я бы не отступил от этого боя. Андвари заплатит за то, что отнял у меня, и жизнь Келли будет отомщена.

Я вложил свою ярость, свое горе, свою боль в этот удар, и молот врезался в стену с такой силой, что она раскололась на части. Камни каскадом посыпались мне под ноги, и передо мной возник грубо вырубленный дверной проем.

Я уронил молот рядом с собой, не в силах больше выносить его вес.

Пространство за дверью мерцало зеленым и голубым светом, как поверхность какого-то глубокого пруда. Я знал, что переход через порог потребует от меня гораздо большего, чем движения моей плоти, но какая бы цена ни была потребована, она будет того стоить. Жизнь Андвари оборвется от моего клинка, или я умру, пытаясь.

Я повернулся обратно к комнате, наполненной сокровищами, которые не представляли для меня никакой ценности. Мой взгляд с сожалением скользнул по моему брату.

Я сократил расстояние между нами, и он отпустил Клариссу, когда его глаза встретились с моими.

— Я иду с тобой, — яростно сказал он, но я покачал головой.

— Ты — единственное, что я не могу оставить позади, — сказал я ему, обхватив его лицо руками. — Но у тебя все еще есть жизнь, которую ты должен прожить, и я не собираюсь тащить тебя за собой на смерть.

Я видел, как в его глазах закипает отказ, и прижался лбом к его лбу. Мое сердце болезненно забилось о ребра, когда я приготовился расстаться с ним. Но он нашел то, ради чего действительно стоило жить. И я бы никогда не отнял у него это.

— Я бы последовал за тобой на край света, — прорычал Джулиус, и его руки сжали мои запястья, когда я обнял его.

— Я тоже, младший брат, — ответил я. — Но теперь мой путь ведет меня за пределы земли, в царство богов. Это неподходящее место для тех, у кого есть причина жить.

Джулиус покачал головой, и я отстранился, чтобы посмотреть ему в глаза, которые светились от эмоций.

— Люби ее, — прорычал я. — Живи ради нее и умри вместе с ней, когда придет твое время. А я буду ждать тебя в золотом зале с кувшином эля и нашими друзьями рядом.

Джулиус взглянул на Клариссу, которая прижалась к Эрику, — у них был такой же спор, как и у нас. Я видел, как мучительно это решение давит на моего брата, но я не оставлял ему выбора. Его путь дал ему все, что только можно пожелать, и я скорее вырежу свое собственное сердце, чем позволю ему отказаться от него ради меня. Я снял кольцо со своего пальца и вложил его в его руку.

— Защити ее от них, — прорычал я. — И знай, что я люблю тебя так сильно, что даже не могу выразить словами.

— Я не могу отпустить тебя… — выдохнул он, и его пальцы сжались вокруг кольца, поскольку он отказывался принять то, что должно было произойти.

— Я увижу тебя снова, — прорычал я. — Но не в этой жизни.

Джулиус открыл рот, чтобы возразить, но я притянул его к себе, стиснув в последнем объятии, которое положило конец нашему спору.

— Я люблю тебя, Магнар, — выдавил он, когда его рука сжалась в кулак на моей футболке сзади, и его слезы потекли мне на шею.

— Тогда живи для меня, — ответил я, целуя его в щеку, прежде чем отстраниться от него.

Кларисса упала в его объятия, когда Эрик отпустил ее, и он повернулся, чтобы обнять Фабиана в последний раз. Чикоа всхлипнула, когда он шагнул к ней, но я отвел взгляд от ужаса в ее глазах.

Я подошел к столу, заваленному сокровищами богов, и перекинул через плечо рог, а затем лук.

Я передал Эрику меч, когда он подошел ко мне, и он принял его, кивнув, а затем взял кинжал и амулет.

— Ну что ж, враг мой, — мрачно сказал я, удерживая его взгляд.

— Давай покажем богам, на что мы способны, когда едины, — ответил он.

Мы повернулись к расщелине, которую я вырубил в склоне горы, и я сделал последний вдох, в последний раз оглянувшись на своего брата и женщину, которую он любил, прежде чем шагнуть в пустоту.

M

ы с Магнаром двинулись в сияние колеблющегося сине-зеленого света, который, я был уверен, приведет нас в страну мертвых. Я бросил тоскливый взгляд на свою семью, зная, что вижу их в последний раз, пока они однажды не присоединятся ко мне в смерти.

Мы шагнули в поджидающие объятия разлома между мирами, и он захватил нас в свои объятия, унося прочь от всего земного, что мы когда-либо знали.

Мое тело протащило сквозь водоворот кружащегося света. Я не мог дышать, не мог думать, не мог чувствовать. Я превратился всего лишь в атомы, когда мое физическое существо разорвалось на миллиард крошечных фрагментов. Я почувствовал присутствие Магнара, когда основы нашей плоти развеялись под порывом странного ветра, увлекающего нас навстречу нашей предрешенной судьбе.

Части меня соединились, и мои ноги коснулись мягкой земли. Магнар встал рядом со мной, поднимая лук, который он взял из сокровищницы богов. Мой рот приоткрылся, когда я заметил странную черную мантию, в которую он был одет. Красный плащ свисал с золотых гребней на его плечах, ниспадая на спину и делая его похожим на короля. Я взглянул на себя и обнаружил на себе ту же одежду.

— Что это? — Выдохнул Магнар, дергая за накидку, свисавшую с его плеч.

— Кто знает, — пробормотал я, мрачно разглядывая пейзаж перед нами.

Мы стояли на берегу черной реки, которая перед нами исчезала в густом тумане. Туман давил со всех сторон, как будто это было все, что существовало над бурлящей водой. В туман уходила серебряная цепь, прикрепленная к огромному металлическому штырю на берегу реки.

Я шагнул вперед, и ветер, казалось, изменился вокруг меня, как будто он был гуще воздуха на Земле. Жара была невыносимой, и запах серы ударил мне в ноздри. Приглядевшись к реке повнимательнее, я понял, что это не туман, а пар, поднимающийся с ее поверхности.

Что-то в моих костях подсказывало мне, что нам нужно пересечь ее, но, когда я шагнул вперед и занес ногу над поверхностью, вода зашипела, и ее обжигающий жар заставил меня отпрянуть. Мой ботинок был в порядке, но каким-то образом моя кожа внутри него была обожжена, и я застонал от боли.