Я с вызовом зарычал, врезавшись лбом в его переносицу, и черный эфир брызнул из раны, когда он отшатнулся. Я снова ударил его головой, сломав кость и раздробив левую половину его лица.

Андвари попытался слезть с меня, отпустив мои руки, пытаясь подняться, но я последовал за ним с яростью моего разбитого сердца.

Я ударил его кулаком в лицо, затем просунул Бурю между нами, выпустив ему кишки так, что из раны вырвалось изумрудное пламя.

Андвари начал кричать, причем так громко, что несколько небольших зеркал в комнате разлетелись вдребезги, и стекло посыпалось на пол пещеры вокруг нас.

Я воспользовался своим преимуществом, вскочив на ноги и замахнувшись Веномом на его чересчур длинную шею. Очередная форма Андвари отпрянула назад, поднимая руку, которая встретилась с острием моего клинка и была отсечена. Из раны полыхнуло еще больше изумрудного огня, и я ударил его ногой в грудь, отчего он отлетел назад, к высокому зеркалу в раме из горящих веток.

Он ударился о стекло, но вместо того, чтобы разбить его, упал в отражение, панически вскрикнув, когда его засосало внутрь.

Андвари начал колотить кулаками по стеклу, и мрачная улыбка осветила мое лицо, когда я понял, что он в ловушке.

Другая форма столкнулась со мной прежде, чем я смог приблизиться к пойманному в зеркале Андвари, и меня отбросило назад.

Я врезался в ряд зеркал слева, и стекло разорвало мою кожу, разлетевшись вокруг меня. Я упал на пол среди острых осколков, и цепкие руки потянулись ко мне из каждого целого зеркала.

Эрик ревел от боли на другой стороне пещеры, когда двое Андвари пытались развести его руки в разные стороны и разорвать на части.

Я рванулся к ним, Буря выскользнул из моей хватки, когда одна из рук выхватила его. Я бросился через пещеру, вопя от ярости, когда золотой свет полился из души Эрика в разинутые пасти существ, которые начали пожирать его.

Я столкнулся с ближайшим, врезавшись плечом в изгиб его сгорбленной спины и вогнав Венома прямо ему в грудь.

Он взвыл от боли, и я вытащил клинок, а ядовитая кровь покрыла мои руки, когда я бросил все свои силы, чтобы прикончить этого зверя.

Эрик упал на Андвари, который все еще цеплялся за его другую руку, впиваясь зубами в его плоть. Ростом он был ниже Эрика, но с толстыми мышцами, и он яростно прижимался к нему. Зубы Андвари глубоко впились в кожу Эрика, золотистый свет хлынул в его рот, и он застонал от удовольствия, начав высасывать душу моего друга.

Эрик закричал, нанося удары, но они отскакивали от его кожи, словно она была сделана из металла, и на его плоти оставались лишь царапины, истекающие темным эфиром.

Я подбежал к нему на помощь, врезался в мерзкое существо и оторвал его от руки Эрика.

Эрик взревел от ярости, пиная форму Андвари и швыряя его через всю комнату к пылающему зеркалу.

Я бросился за ним, когда он покатился по каменному полу, снова врезался в него плечом, когда он начал подниматься, и отправил его в полет к стеклу.

Я упал на колени от столкновения и поднял глаза, когда Андвари в панике закричал.

Когда он провалился сквозь зеркало, он слился с тем, кто уже был там в ловушке, их черты объединились в более ужасную версию двух форм. Он принял на себя коренастое тело одного и болезненно-бледную кожу другого и завыл, колотя кулаками по внутренней стороне зеркала, но вырваться не смог.

Мой взгляд встретился со взглядом Эрика через комнату, и оскал тронул его губы, когда три оставшиеся формы переместились между нами. Веном жаждал еще крови бога в моей руке, и я поднялся на ноги, готовясь исполнить его желание.

Д

ве формы Андвари сразу же набросились на меня, у одного были фурункулы на теле, а у другого — вывихнутая ступня. Я прицелился в более слабого, замахнувшись Дейнслейфом на его искалеченную ногу. Я промахнулся, когда они вдвоем прыгнули вперед, впиваясь ногтями в мою плоть.

Я закричал, когда они начали высасывать свет из моей души, силы покидали мое тело, и я упал на колени. Я отбивался локтями и пытался поднять свой меч, чтобы встретить их, но они держали меня со свирепой силой.

Мой разум затуманился, и мои мысли пропадали так же быстро, как и появлялись. У меня отняли еще больше воспоминаний о моем детстве, о моей матери, о годах, проведенных в одиночестве, о битвах с истребителями. Я стиснул зубы, прижимаясь к земле и пытаясь вспомнить, зачем я вообще здесь.

В моем сознании промелькнуло видение темноволосой девушки с кожей бледной, как луна, которой принадлежала каждая жалкая частичка моего сердца.

— Я найду тебя, — сказал я ей, когда зубы Андвари глубже погрузились в мое тело. — И я останусь с тобой навсегда.

Издалека до меня донесся крик, и золотой меч вонзился в тела двух Андвари.

Я ударился о землю, и дымка света, которую они украли у меня, выскользнула из горящих останков их тел и вернулась ко мне.

У меня перехватило дыхание, когда Магнар поднял меня на ноги, и я моргнул, прогоняя туман в голове. Магнар дико ухмыльнулся, разворачивая меня лицом к последнему Андвари в комнате. Кожа бога была покрыта жесткими черными волосами, а на лице застыла гримаса ярости.

Мы снова бросились на него, но он отступил в зеркало, и его смех зазвенел, когда он пробежал сквозь стекла. Я ударил рукоятью своего меча по каждому, разбив их, чтобы ему некуда было бежать. Я преследовал его, охотился, выслеживал. Я разбивал все больше и больше, пока раздавался его смех, и Магнар присоединился ко мне, разбивая стекла повсюду, пока не осталось только несколько зеркал.

Андвари выскочил из одного из них и бросился вперед с угрожающим блеском в глазах. Он двигался как ветер, в его руке появилось короткое лезвие, и он пронесся мимо Магнара, вспоров ему бок.

Магнар с шипением зажал рану, и я обернулся, пытаясь разглядеть зверя, который его порезал.

Пятно движения на периферии предупредило меня о его приближении, и я сделал выпад вперед, пронзив мечом воздух. Я нанес ему глубокую рану на щеке, и он вскрикнул от ярости, пригнувшись и нанеся удар по задней поверхности моего бедра.

Я ударил его здоровой ногой, сбив его с ног, и он отлетел назад. Золотистый свет стекал с его лезвия, и он слизнул его с голодной улыбкой.

— Боги склонятся передо мной, когда все закончится. В моем теле появятся еще две сильные души. Близнецы солнца и луны и так были очень сильны, а с учетом того, как долго каждый из вас прожил, я стану еще более непобедимым, — засмеялся Андвари, снова подбегая к нам.

Магнар схватил меч, который выронил, и взмахнул обоими клинками, зажатыми в руках. Он бросился на Андвари, и я бросился вперед, чтобы мы могли вместе перехватить последнюю его форму.

Андвари пригибался и метался, быстрее молнии передвигаясь вокруг нас, уклоняясь от смертоносных взмахов наших клинков. Гнев затопил меня, нагревая каждый дюйм моего тела, и я издал яростный рев, направляя свой меч к размытому пятну движения в уголке моего глаза. Лезвие задело мою спину, и в тот же миг мой меч достиг цели.

— Нет! — Андвари взвыл, ударившись об пол и отползая назад, когда черная кровь потекла из зияющей раны у него на животе.

Магнар бросился на помощь, когда я вогнал Дайнслейф в грудь Андвари. Магнар тоже пронзил его для пущей убедительности, и я выдохнул сквозь зубы, когда у наших ног вспыхнул изумрудный огонь.

Я смотрел сквозь оставшиеся в комнате зеркала, ожидая, что он появится снова. Но он не появился.

Черный пепел, оставшийся от его павших тел, начал двигаться, перемещаясь в бесплотном ветре, который нес его навстречу друг другу, закручиваясь в вихрь перед нами. Мы подняли мечи, и парящий пепел попятился назад, когда мы двинулись вперед. Мы направили его к пылающему зеркалу, откуда пыталась выбраться невысокая болезненно-бледная фигура. Когда пепел просочился сквозь стекло, он обвился вокруг Андвари, и появилась его окончательная форма, в которой были черты каждого из его павших форм.