— Так ты говоришь, что предпочла бы быть моей служанкой, а не женой?

— Нет, — говорю я так быстро и резко, что слышу, как он неловко ерзает на своем стуле. Я даже не извиняюсь за свой тон. — Я никогда больше не буду чьей-то служанкой.

Я слышу, как он тихонько вдыхает.

— Прошу прощения за мою формулировку. Я бы никогда не сделал тебя слугой.

Еще одна правда. Я издаю вздох облегчения.

— Но мне бы хотелось иметь какую-то цель. Я бы хотела чувствовать себя полезной, по крайней мере. Мне нравится, когда мои руки заняты.

— Я поговорю с Ореном и узнаю, есть ли какие-нибудь задания, для которых, по его мнению, ты могла бы справиться.

— Спасибо. — Я смотрю в потолок, жалея, что здесь нет зеркала, желая разглядеть его получше. — Чем Вы занимаетесь, чтобы занять часы своего дня?

Он снова хихикает, и я слышу, как он делает глоток.

— Я? Я пытаюсь стать королем.

Я смеюсь вместе с ним. Но самое странное, что в воздухе нет даже намека на дым. Он говорит правду.

Но в этих землях уже много лет не было короля. Кем он надеется стать? Я так и не нахожу в себе смелости спросить об этом на протяжении всей нашей приятной беседы.

На следующее утро Орен ждет меня после завтрака. Я чуть не роняю свои тарелки на пол кухни от удивления при виде его.

— Из-за тебя у меня чуть сердце не остановилось. — Я тяжело вздыхаю, пытаясь успокоить свои внезапно расшалившиеся нервы.

Орен продолжает выгребать золу из очага, крошечные угольки все еще тлеют в глубине, готовые вновь разжечь огонь.

— У меня больше дел здесь, чем у Вас.

— Но ты никогда здесь не бываешь.

— Как, по-вашему, готовится Ваша еда? — Он смотрит на меня, пока я пересекаю комнату и иду к раковине. Я жду, что он скажет мне не мыть посуду, но он этого не делает. Возможно, это потому, что я занимаюсь этим уже неделю, и он знает, что останавливать меня бессмысленно. Или, возможно, это из-за того, что Лорд Фенвуд сказал ему вчера вечером.

— Я не знаю, — признаюсь я. — Я предположил, что там может быть повар. — Я пожимаю плечами и включаю воду, сосредоточившись на посуде, а не на нем. Мне до смерти хочется узнать, есть ли еще люди в этом доме или нет. Но я не хочу лезть слишком явно. Я уже знаю, что ничего хорошего из этого не выйдет.

— Нет.

— Тогда ты невероятен в приправах. — Я улыбаюсь ему.

Орен усмехается, когда заканчивает высыпать золу в металлическое ведро.

— Вы пытаетесь завоевать мое доверие.

— Я говорю правду. — Я пересекаю комнату, чтобы освободить раковину, чтобы он мог помыть руки — он покрыт сажей до локтей. — Кроме того, я не думала, что мне нужно ссориться с тобой. Нужно ли мне быть в ссоре с тобой?

— Полагаю, то, что Ваше присутствие здесь, оказалось не таким плохим, как ожидалось.

— Потрясающая поддержка, — сухо говорю я.

Он игнорирует замечание, выключает воду и слишком долго вытирает руки. Мне интересно, о чем он думает.

— Хозяин определенно заинтригован Вами.

По моему телу пробегает покалывание, похожее на теплый румянец после слишком горячей ванны. Почему мысль о том, что Лорд Фенвуд заинтригован мной, возбуждает меня? Я пытаюсь отогнать это ощущение, пока оно не достигло моих щек.

— Почему ты думаешь, что он «заинтригован» мной? — Любопытство берет верх. Я не могу остановить себя, чтобы спросить. Я должна знать.

— Он все больше и больше интересуется Вами, и я давно не видел, чтобы он проводил так много времени с новым человеком.

Он вообще почти не проводил со мной времени. Если это его понятие того, что он проводит много времени с кем-то, то это просто чудо, что он не сошел с ума, как затворник.

— Ну, ты можешь передать, что мне тоже нравится проводить с ним время. Я чувствую себя гораздо менее одинокой, когда он делит со мной стаканчик на ночь.

— Я передам ему. — Орен направляется к боковой двери на кухню, держа ведро с пеплом в руке. — А теперь идемте. Несмотря на мои протесты, лорд сообщил мне, что у Вас есть работа на сегодня.

— Правда? — Я не могу скрыть своего волнения, когда бегу за ним. Однако на пороге задней двери я останавливаюсь. — Я думала, мне нельзя заходить в заднюю часть дома?

— Здесь все в порядке. — Орен указывает на старую каменную стену, которая тянется по периметру участка, выходя за правое крыло дома и уходя в лес. В тусклом свете леса я могу различить точку, где он рассыпается в прах. — Ни в коем случае нельзя пересекать то место, где заканчивается эта стена. Наша защита распространяется только на ее пределы. Это значит, что сад в безопасности.

Сад находится между стеной справа от нас, правым крылом поместья позади нас и столовой-консерваторией с левой стороны. Удивительно, что я не заметила этого раньше, но, возможно, это потому, что назвать это «садом» — слишком щедрый способ описать эту территорию. Заросшие грядки выходят на потрескавшиеся дорожки, покрытые толстым слоем хвои. В углу, где стена примыкает к дому, стоит деревянный сарай, который держится просто чудом. Орен подходит к тому, что, как я предполагаю, является компостным контейнером рядом с ним, и выбрасывает золу.

— Ты... выращиваешь здесь что-то? — спрашиваю я.

— На этой грядке картошка, — говорит он, идя по тропинке и указывая по ходу дела. Конечно, я узнаю заостренные плоские листья картофельного растения. — Морковь здесь, вперемешку с петрушкой. Розмарин — сзади. Куст базилика прошлой зимой захватил помидоры, а потом... погиб. — Он выглядит немного виноватым за это. — Ну, как у Вас дела с садоводством?

— Все хорошо, я полагаю. — Это немного натянуто. Джойс не раз била меня хлыстом по костяшкам пальцев из-за плохой урожайности. Это не худшие шрамы, которые она мне оставила. Можно подумать, что ее суровое наказание сделало бы меня уникальной. Но это сделало меня просто сносной, потому что наполнило меня только негодованием по отношению к делу. — Но я, конечно, могу навести здесь порядок, укрепить сарай, переделать грядки. И если ты дашь мне указания по поводу растений, я их не испорчу.

Он смотрит скептически. Я в восторге от этого замысла и не хочу, чтобы он был отнят у меня из-за того, что у меня посредственные навыки в садоводстве. Поэтому я добавляю:

— Я обещаю, что не подведу тебя, Орен.

— Почему бы Вам не начать с уборки сегодня? — предлагает он. — Потом мы посмотрим, как Вы будете ухаживать за растениями.

— Звучит отлично, — быстро говорю я.

Орен оставляет меня. Это немного сложная задача, учитывая состояние сада. Но это означает, что мне понадобится несколько дней, чтобы выполнить ее. Мой разум уже начинает составлять список приоритетов и заполнять все возможности, которые есть у этого сада. Возможно, если будет достаточно материалов после того, как я все отремонтирую, я сделаю скамейку. Это может стать прекрасным местом, где можно будет посидеть поздней весной или летом, когда опылители будут радостно заниматься своими делами.

Я осмеливаюсь открыть дверь сарая, и все это чуть не рушится, когда я это делаю. Но внутри лежат грабли, и это все, что мне сейчас нужно. Я начинаю с дорожек, складывая хвою у заднего края сада. Там есть четкая линия, где заканчиваются каменные дорожки и начинается лесная подстилка. Я сдвигаю хвою на лесную подстилку, но дальше не иду.

Уже позднее утро, когда я делаю первый перерыв. Я прислоняюсь к стене и вытираю пот со лба. Мои мышцы болят. Прошла всего неделя безделья, а я уже потеряла немного сил. Жесткость в костях заставляет меня чувствовать себя еще лучше от того, что я продолжаю работать. Работа заставляет меня двигаться, а это придает мне сил.

Мое внимание привлекает звук сопения, за которым сразу же следует тихий плач. Я оглядываюсь в поисках источника, и мой взгляд устремляется в лес. Там, вдалеке, я вижу девушку с руками, сжатыми в маленькие кулачки, которая вытирает мокрые щеки и плачет.

— Что... что ты там делаешь? — зову я ее. Она продолжает плакать, как будто не слышит меня. — Девочка, ты потерялась?