ТИМУР

Ослепительно улыбаясь, блондинка переводила взгляд с моего лица на руку без обручального кольца и обратно. Когда я улыбнулся ей в ответ, показав ряд ровных белоснежных зубов, та часть блондинки, которая отвечала за принятие разумных решений, растаяла, как пломбир на солнце. Сердце ее зачастило, ладони вспотели, а губы внезапно пересохли. Вот оно какое, безумное сексуальное влечение у женщин. Оно существует! Прямо как в кино! Я был уверен, что оба, страстные неутомимые любовники, мы подходили друг другу как нельзя лучше. Не прошло и десяти минут, как мы уже уединилась в туалете, прекрасно понимая, кто и чего хочет. Взяв с места в карьер, я начал тереться своим восстающим членом о ее попку. Флирт? О, да… обеими руками ЗА! Но блондинка, то есть… Анечка (не сумев точно вспомнить, что было указано в резюме в графе имя, я выдумал ей такое) рассчитывала еще и на отличный секс. Непроизвольная реакция на мои действия была слишком бурной, чтобы сохранять ясность ума. Ее кожа — а при такой одежде я многое мог рассмотреть — была ухоженной, и загорелой. Еще в своем кабинете я смог оценить ее красоту, практически полностью открытую взгляду.

Без лишних прелюдий, она впустила мой горячий, мягкий, настойчивый язык себе в рот. От моего напора у нее вырывались почти мяукающие звуки. И она сама решила стянуть с себя юбку. Я издал тихий, типично мужской смешок. Мне лишь оставалось отодвинуть в сторону кружевную полоску трусиков и открыть для себя доступ к истекающему от желания местечку, которым природа наградила каждую женщину. Как же она хотела, чтобы я там оказался… Наконец, головка эрегированного члена дотронулась до входа куда нужно, и Анечка с силой подалась назад, прыгая на него, как на самый классный аттракцион Диснейленда.

— О, да, Ан… малышка! Вот, как ты хочешь, чтобы тебя трахнули? — озвучил вслух, желание тысяч моих сперматозоидов.

Чисто мужское вожделение струилось в моих венах вместе с кровью, грохотало в ушах.

— О-о-о! Сильнее! — взмолилась блондинка, находясь под эротическим кайфом.

Недостаток ума она компенсировала хорошим либидо… Орудие любви нежно, но уверенно, раздвигало стеночки ее вагины и упиралось в преграду, заставляя Анечку сходить с ума, посасывать мой язык, отчаянно желая большего.

Я полностью входил во влагалище и выходил по самую головку наружу. Затем с силой вгонял своего монстра обратно. Забывшись в нахлынувшем на нее желании, она слегка стукнулась лбом о дверцу кабинки. Отслеживая каждый изгиб тела, я буквально долбил ее лоно.

Когда мои ладони сжали ее грудь, блондиночка среагировала так, что сама удивилась: видимо, ей нужно было нацепить на груди табличку “Для супер-траха сжать вот здесь”. Анечка прогнула спинку, потерлась сосками о мою широкую ладонь. Она извивалась в моих руках, она желала, чтобы я коснулся ее вот здесь… и тут… и вот там. Миллионы нервных окончаний умоляли об этом.

Что-то кроме похоти промелькнуло в сознании, и я озабоченно посмотрел на часы — малая стрелка приближалась к десяти.

— Блин! Встреча с Климом….

Член начал сновать в ее лоне сильнее, резче и быстрее. Затуманенным разумом Анечка поняла, что бомба, механизм которой отсчитывает последние секунды, вот-вот “взорвется”.

— В меня! — колени блондинки подгибались. — Обожаю чувствовать теплую сперму внутри! Наполни меня до краев!

Несколько посетителей решительно вошли в сортир и также быстро выскочили из туалета из-за наших охов.

Я подался вперед почти до боли, хриплое дыхание смешалось с ее стонами. Ритм стал единым, и мы достигли пика вместе.

— Кааайф, — произнес, а она вскрикнула, когда я снова двинулся в ней, завершая любовную игру.

Из лона моментально предательски вытекла порция спермы вперемежку с обильной смазкой и стала капать, образовывая лужицу на полу.

— Ну как? Я прошла собеседование, Тимур Игоревич? — нарочито вызывающе блондинка поцеловала меня в щеку.

— Мой секретарь обязательно тебе перезвонит… — выдавил из себя.

***

Опустив взгляд на свою рубашку, наполовину заправленную в брюки, я поспешил привести себя в порядок перед встречей с братом.

В просторной комнате, перед тяжелой дубовой дверью, меня встретила его милая секретарша, сидевшая за широким столом, засыпанным кипами бумажных папок. Она увлеченно копалась в них с важным видом. При виде меня секретарша, одетая в классический “белый верх, черный низ” подскочила. Ее ножки были облачены в обычные черные балетки. Я даже немного разочаровался, ведь, к своей чести, я заставляю свою секретаршу радовать взгляды клиентов высокими каблуками. Клим же от нее этого не требовал…

— Здравствуйте, Тимур Игоревич, — пролепетала она.

Я чуть не задохнулся от приторно-сладких духов, шлейфом тянувшихся от нее. Непроизвольно придавил нос большим и указательным пальцами.

— Клим у себя?

— Да, — вскользь кивнула. — Он вас ждет.

— Отлично.

В высоком кресле за массивным письменным столом восседал Клим. Он активно махал в воздухе руками и что-то доказывал высокой светловолосой женщине в бежевом брючном костюме с черным платком на шее.

— Мама, — воскликнул я. — Неужели не могла сообщить заранее о своем визите?

На середине дорожки мы обнялась. Соприкоснулись щеками, звонко целуя воздух.

— Я хотела сделать моим мальчикам сюрприииз… — ответила она, ничуть не переставая улыбаться. — К слову, Клим мне все рассказал, — сдвинула брови. — Ты что, собрался взять в жены эту Кристину Зайцеву? Зачем? Зачем тебе эта колхолзница?… Ответь честно, ты влюбился в нее?

— Не смеши меня, мама…

ОЛЕСЯ

Свобода!

Запомню этот день…

Меня ждет впереди новая жизнь!

Не замечая ничего вокруг, я пребывала в каком-то эйфорическом состоянии. И вдруг, оп…

— Шалава! — мимо прошла соседка, грубо толкнув меня плечом, вкладывая в пусть и слабый женский удар, но всю свою злость.

Ее руки были грязные, под ногтями виднелись кусочки земли. Все утро она полола огород. Я обернулась, поймав на себе ее взгляд, пылающий ненавистью.

Глубоко вздохнула, набираясь мужества. Как и предполагалось, местные жители села Окопино до сих пор меня не забыли. Порой казалось, что именно на мою голову свалились все несчастья этого мира, и сколько бы я ни барахталась, пытаясь выплыть, берег все равно оставался слишком далеко. Но я не могла повлиять на прошлое, да и будущее мне тоже неподвластно.

Уф… было жарко. Дорога набирала уклон, земля под ногами сменилась гравием. Идти стало тяжелее. Белый кроссовок, тот который остался без шнурка, то и дело норовил соскочить с ноги. Прорезиненная подошва иногда скользила на мелких камешках. Заставляя мозоли нещадно ныть. Все мои вещи были мне либо слишком велики, либо слишком малы, как будто я не подходила миру, в который вновь вернулась… Сумка со всеми пожитками оттягивала плечо, поэтому приходилось постоянно перевешивать ее с правой стороны на левую. Село очаровывало ароматами трав, и апокалиптическим видом постепенно ржавеющей техники.

На подходе к дому меня настигло целое стадо коров, я прижалась к разваливающемуся забору, чтобы пропустить животных с крутыми боками. Одна корова остановилась рядом со мной, обнюхивая мою сумку. Я с замиранием сердца ждала, когда она удовлетворит свой интерес и пойдет дальше. Мне крупно повезло, что корова в этот момент не начала опорожняться, иначе брызги полетели бы во все стороны, попадая на мои ужасно немодные джинсы.

Позади, на пятнистой лошадке ехал молодой мужчина, моего возраста, лет двадцати трех, с рыжими вихрами и носом, усыпанным конопушками. Ванька Захарчук! Точно! Одноклассник мой. Он с независимым видом, лениво покачивался в седле и периодически пощелкивал бичом, подгоняя нерадивых буренок, которые не упускали возможности отщипнуть на ходу пучок сочной травы.