— А ты ничего, смотрю. Зря под балахонами такую красоту прячешь. Вот и пухнешь у себя от одиночества.

Тия хотела взвыть, но вместо этого зарыдала. Её жёсткость и сталь унесло вместе с дымом тоже. Сейчас она была просто маленькой беспомощной девочкой, которая безудержно рыдала и от стыда, и от собственного бессилия. Не так она представляла продолжение отношений с Пьером. Не так она хотела сбросить одежды перед мужчиной. Да, вообще она об этом ещё не думала. Вместо доказательств своего могущества она продемонстрировала невероятнейшую тупость. Тут не то, что раньше несовершеннолетней не сделают, тут до конца жизни насмехаться будут. Если узнают...

В глазах Тии загорелся зелёный огонь.

— Я мечтала об этом с первого дня нашей встречи, мой милый, — заговорила через слёзы она. — Я бросила всё, чтобы отыскать тебя. Чтобы слиться с тобой воедино, а ты держал дистанцию. Не подпускал меня.

Девушка как бы невзначай подергивала бёдрами и то и дело поднимала руки к волосам, чтобы грудь смотрелась эффектнее. Она то поворачивалась спиной, демонстрируя бесподобную попу, то выставляла напоказ грудь. И по чуть-чуть приближалась к принцу, вкрадчиво шепча:

— Я хочу чувствовать твои руки на мне, твои губы. Как твой язык проникает в меня, как ты проникаешь!

Она говорила томно, облизывая пересохшие губы. Эх, не умела она соблазнять мужиков. Столько полезных навыков приобрела, а это дело не освоила. Но вот она уже стояла вплотную к Пьеру, чувствуя напряжение в его теле. Он хотел её! Страстно!

— Давай ты исполнишь мою мечту, — томно выдохнула она, кусая его за мочку уха.

— Почему ты не делала этого в избушке? — еле выдавил он.— Так это же был не ты, милый, — Тия захлопала зелёными глазами. — Я всё ждала, когда ты придёшь, настоящий. А ты... подсовывал вместо себя. Кого?

— Да, так, — смутился Пьер, а Тия всё настойчивее слюнявила ему ухо. — Он был мне должен!

— Думаю, расплатился должник сполна, — захихикала Тия и, наконец, почувствовала его руки на своём теле. — Дааа, — выдохнула она, — только не останавливайся! — и впилась в его губы.

Тия, совершенно одетая, сидела на голом Пьере, заломив его руку за спину. Она бесновалась: царапала его, выдёргивала волосы, плевала, наколдовывала пиявок и всяких других мерзких тварей, которые облепляли его тело. От ругательств, которые она извергали, даже у стен вяли уши.

Поцелуй, как и было задумано, сделал своё дело — вся зачарованность, наложенная ухажёром, с Тии слетела мигом, а к ней вернулась сила, подогреваемая ненавистью и яростью! Вот она тут устроила, так сильно разбушевалась, что и не заметила рассвета. Когда солнце уже недвусмысленно заглянуло в окна, она опомнилась — ей не месть была нужна, а информация:

— Либо ты сейчас добровольно делаешь скрин всего, что знаешь, либо у тебя отсохнёт мужское достоинство, язык узлом скрутится, и глаза только мглу станут видеть. Язвы от пиявок по всему телу останутся на всю жизнь, будут чесаться и напоминать всех людей, кого ты обидел. Ну?

Она с силой потянула его за волосы к себе. Пьер со слезами умолял не держать на него зла:

— Это магия такая, — стенал он. — Я просто не смог сориентироваться, как защититься от тебя. Ты ж такая сильная! Я боялся смерти.

— А теперь будешь бояться жизни, —Тия не намеревалась быть милосердной.

— Но когда я увидел тебя обнаженной, то уже не смог совладать с собой. Ты так на меня подействовала. Я теперь о тебе буду мечтать днями и ночами, — молил принц.

— Скрин! — приказала Тия. — Я не лишаю тебя памяти только потому, что она нужна мне. Скинешь не полный, из-под земли достану. Твоя нить в моих руках, помни об этом каждый миг своей никчёмной жизни.

Ещё через пять минут Тия вылетела из этого дома под покровом невидимости.

Спустя полчаса чародейка была в гостинице и, забравшись в окно, застала рыдающего Брута перед своей кроватью.

— Ты чего? —Тия удивленно уставилась на телохранителя.

Тот оцепенел, потом побелел, следом покраснел, вскочил и бросился к выходу. По дороге упал три раза. Хлопнул дверью. Через пару минут заскочил без стука:

— Ты ничего не слышала?

Тия кивнула, занимаясь скрином:

— Меня дома не было.

Дверь снова хлопнула, но Тия не предала значения странному поведению Брута. Во-первых, она не спала всю ночь. Во-вторых, горело всё тело от пережитого унижения. Если бы не тётушка, то Тия бы проиграла, а пошла-то она ва-банк. В-третьих, в руках был скрин, готовый дать ответы на все вопросы. Но нужно быть очень аккуратной — малейшее неправильное движение испортит этот сгусток памяти, добытый так неожиданно и так трудно. Она не может потерять его! Поэтому Тия с осторожностью хирурга, которых в этом мире ещё не было, открепляла слой за слоем, чтобы добраться до сути. Главное, не спешить — удалять слои можно только по одному. Подцепишь два — уже что-то сотрёшь, десять — не узнаешь ничего.

Спустя два часа кропотливой работы ведьма выдохнула — сгусток памяти, трепещущий и живой, был в её руке. Теперь можно. Тия хищно улыбнулась и раздавила комок.

Тия лежала на кровати и смотрела в потолок. Она не хотела этого знать.

Человек, от чувств к которому всё-таки трепетало её девичье сердечко, оказался козлом. Конечно, она в своих чувствах не могла разобраться до конца. То он её бесил, что она готова была убить — еле сдержалась ночью. То она хотела его объятий и этого взгляда, полного желания. Да, когда она стояла перед ним обнажённой, ей понравился его взгляд. Такого не было ни на одной их встрече. Конечно! Он посылал вместо себя марионетку, звенящую пустотой. Как она играла леди Пу, так кто-то играл Пьера. Идеальная копия, но пустая, без любви и без этой страсти, которую она увидела сегодня. Что-то внутри от этих глаз, его прикосновений поднималось у неё внутри, и она не могла понять, что. Любовь? Или ненависть? Или просто похоть? Которую нужно удовлетворить и забыть.

Итак, козёл Пьер решил её использовать. Зачем? Всё очень просто — король Вирий Единственный готов отдать трон. Но старикашка очень боится за свою империю, поэтому с абы кем делится не готов, как и рассчитывать на случайность. Два сильнейших мага, он и она, станут императором и императрицей, поженившись, конечно. В одном из них должна течь королевская кровь, ибо продолжат они его род. Как только женщина в паре забеременеет, он отдаст корону.

Совершенно секретная информация. Зеркало, показывающее суть и уровень магии, выбрало Пьера. Где раздобыл это зеркало старикашка, даже ведьмам неизвестно, но, когда искали сильнейшую женщину, обладающую магией, то оно указало на Тию.

— Твоя пара, — уведомил король Пьера. — Сможешь найти и добиться, значит, стать тебе императором.

Там ещё нужен был наследник в животе у ведьмы — женщина его должна была зачать в любви.

Так и попал Пьер в чащобу... не из-за любви, а из-за тщеславия и желания власти. Конечно, у него были помощники — королевские магибыли в его распоряжении, ибо такова была воля ВирияЕдинственного. То, что Тия— сильная ведьма — знали, но откуда она взялась, никто не мог понять. Неучтенная, очень сильная и свободная, будто неприрученный лев, который, чуть ошибешься, откусит голову. Поэтому Пьер и побоялся сам ходить. Не из-за занятости или отсутствия времени, а из-за страха. Любил ли он её? Внутри принца был такой клубок перепутанных чувств, что Тия не поняла. Он бился, чтобы она полюбила его, так как быстро понял, что просто так эту странную жительницу леса из чащи не выманишь. На первой их встрече был он сам, именно тогда дрогнуло её сердце. И на последней тоже был он, а она стояла перед ним голой и никак не могла забыть его взгляда, сначала насмешливого — за этот хотелось убить, а потом, горящего страстью — после него кружилась голова и хотелось, чтобы он крепко обнял.

Да, король выбрал её. Она корова, могущая стать императрицей. Но зачем ей это? Она хотела любви, а для Пьера она была дорожкой к власти. Кривой дорожкой, своенравной, с ухабинами.