— Только что вышла из душа? — Я не отвечаю. Он негромко хихикает — Я думал, у парня есть вкус. Похоже, я ошибался.

Я чувствую себя незащищенной. Обнаженной.

— Вообще-то я уже собиралась уходить, — говорю я, ведя его к двери.

— Уходить? — Он садится на один из барных табуретов. — Куда, черт возьми, ты можешь пойти, Тори? Ты никого здесь не знаешь.

— Почему ты действительно здесь?

— Мой дядя сказал мне, что ты беременна. — Я вздрагиваю от его тона и от того, как его взгляд опускается к моему животу. Сейчас самое время сказать ему правду, но я этого не делаю. Я не должна ему ничего объяснять.

— Я думаю, тебе лучше уйти, — говорю я вместо этого.

Он отталкивается от табурета и идет в мою сторону. Его грудь ударяется о мою. Он так близко, что я чувствую запах алкоголя на его дыхании. Колтон всегда злее, когда выпьет. Мое сердце бешено колотится, когда я пытаюсь сделать шаг назад, но его крепкая хватка удерживает меня на месте.

Его глаза изучают каждую черточку моего лица.

— Это все, что у тебя есть? Я думал, мы могли бы немного наверстать упущенное, раз уж ты уже влилась в коллектив. — Я напряглась. — Что ты позволишь этому куску дерьма прикасаться к тебе, а не мне? Не знаю, как я к этому отношусь. — Его голос становится громче, его хватка крепче.

— Да. Это бесит меня до чертиков!

— Прекрати, Колтон. — Я вздрогнула. — Ты делаешь мне больно!

— Ты мне должна!

— Я тебе ничего не должна.

— Вот тут ты ошибаешься… Ты должна извиниться за то, что сбежала с моим кузеном.

— Хорошо. Я извиняюсь, — говорю я. Его пальцы впиваются в мою кожу, и я вздрагиваю. Он качает головой.

— Скажи это так, как будто ты действительно это имеешь в виду.

— Мне жаль.

— Давай, детка, ты можешь лучше.

— Мне жаль, что ты такой самовлюбленный засранец.

— Осторожно, — ухмыляется он. — Ты слишком много общаешься со Стерлингом. Ты начинаешь вести себя как он. Он заставляет тебя выглядеть и звучать дешево, Тори.

Я наклоняюсь к нему, шепча ему на ухо:

— Секс просто охренительный! — Он отшатывается назад, его глаза вспыхивают гневом, но затем появляется медленная улыбка.

— Ты такая же, как твоя подруга. Все, что тебе нужно, это немного мотивации.

Шлеп! Его ладонь проходится по моей щеке, жжение сильное. Я думаю о том, как странно вела себя Кира до моего отъезда. Как она больше не использовала Колтона.

— Что ты с ней сделал, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы, проводя ладонью по щеке.

— Ничего… пока. — То, как он говорит «пока», заставляет меня вцепиться в его руку, впиться ногтями.

Болезненный смех Колтона наполняет квартиру.

— Я вижу, тебе нравится грубость, да? Я могу дать тебе это грубо. — Его руки обхватывают мою талию, прижимая меня к себе, его рот накрывает мой. Я издаю звук протеста, прижимая ладони к его груди. Мой желудок бунтует, рвота поднимается в горле. Я извиваюсь, попадая в сильные настойчивые руки, отрывая свои губы от его губ.

— Отпусти меня! — кричу я.

В одну секунду Стерлинг входит в парадную дверь, а в следующую он прижимает Колтона к полу, нанося ему множественные удары кулаком. Я в ужасе смотрю, как он поднимает Колтона с пола и швыряет его в один из стеклянных торцевых столиков, опрокинув лампу. Колтон соскальзывает с другой стороны стола и тут же поднимается на ноги, понимая, что Стерлинг еще не закончил. В глазах Колтона на секунду мелькает страх, но затем он исчезает. Стерлинг разжимает кулак, костяшки которого уже распухли и кровоточат. Его челюсть сгибается под кожей.

Два парня сталкиваются лицом к лицу.

— Я сказал тебе никогда больше не прикасаться к ней! — шипит Стерлинг.

— Ты волнуешься? — Колтон усмехается. — Волнуешься, что Тори может решить уйти со мной?

— Феникс никуда с тобой не уйдет! — рычит Стерлинг.

— Я убью тебя, прежде чем позволю ей оказаться с кем-то вроде тебя, — отвечает Колтон.

Губы Стерлинга растягиваются в наглую ухмылку.

— С моей точки зрения, похоже, что она уже со мной.

— Я бы не был так уверен. Ты так и останешься просто татуированным панком, которого девочки используют, чтобы позлить своих мамочек. Никто никогда не воспримет тебя всерьез.

— Я решил, — говорит Стерлинг. — Я буду наслаждаться, надирая тебе задницу.

— Жаль, что мы не можем выбирать, кто нам родственник… о, подожди… нет никаких реальных доказательств, что ты не незаконнорожденный ублюдок, которого сумасшедшая женщина пыталась заложить невинному человеку с деньгами.

Я вижу, как пылают глаза Стерлинга, и делаю шаг между ними, вставая лицом к нему, положив руку ему на грудь.

— Ладно. Хватит! — Я оглядываюсь через плечо. — Убирайся отсюда, Колтон!

Колтон фыркает, вытирая кровь из носа. Его глаза медленно блуждают по мне.

— Жаль, что я не забрал то, что принадлежало мне давным-давно. Я бы взял, если бы ты не играла обиженную хорошую девочку… Теперь я вижу, что это был всего лишь спектакль.

Стерлинг делает выпад, но останавливается, когда я отказываюсь подпустить его к Колтону.

— Я сказала, уходи, Колтон! Сейчас же! — Стерлинг бросает на меня грязный взгляд.

— Ты заступаешься за этого придурка?

— Я заступаюсь за тебя. Если ты убьешь его, то попадешь в тюрьму.

— Мне плевать.

— Ну, а мне нет.

— Это еще не конец, — Колтон тычет пальцем в сторону Стерлинга, направляясь к двери. Хулиганы всегда поджимают хвост и убегают. — Ты не можешь быть с ней каждую секунду.

Стальная дверь открывается и закрывается, и я вздыхаю с облегчением. Грудь Стерлинга вздымается от нерастраченной ярости. Его взгляд переходит на мой, и он в панике бросается ко мне, обхватывает мои щеки, внимательно изучает мое лицо. Последний синяк, который мне поставил Колтон, наконец-то исчез. Глаза Стерлинга сужаются на щеке, которая все еще болит.

— Он ударил тебя? Клянусь Богом, я знаю, что он член семьи, но, если он еще раз причинит тебе боль, я убью его.

Я отступаю назад, оставляя между нами некоторое пространство, прикрывая щеку рукой.

— Я в порядке. — Он изучает меня обеспокоенным взглядом, как будто не верит мне.

Это безумие. То, что Колтон пришел сюда, думая, что я беременна, подтверждает, что ситуация вышла из-под контроля. Я далеко не в порядке.

— Стерлинг, зачем ты привез меня сюда? — Он ничего не говорит, просто наклоняет голову, глядя на меня, но потом, как всегда, когда тема разговора переходит на нас, он уходит.

— Странный вопрос для того, чтобы задавать его прямо сейчас, не находишь? — Он пересекает квартиру и опускается на край кровати, снимая туфли.

— Это не ответ. — Его пальцы работают над пуговицами рубашки, расстегивая их. Он встает и медленно снимает хрустящую рубашку, отбрасывая ее на несколько футов.

— Это единственный ответ, который ты услышишь от меня.

— Когда ты перестанешь избегать меня?

— Я не избегаю тебя, — хрипло говорит он.

— Нет, избегаешь, — настаиваю я, не обращая внимания на звук расстегиваемого ремня, свист, с которым он выдергивается из петель и стучит по твердому дереву. Слава Богу, на этот раз на нем боксеры, хотя небольшой кусочек ткани не мешает его сексуальности или моему знанию того, что под ними. Мои мысли все равно устремляются туда. Он мог бы быть и голым от медленного огня, который разгорается глубоко внутри меня.

Я тяжело сглатываю и смотрю куда угодно, только не на него, когда он подходит и достает джинсы, засовывая в них одну ногу, а затем другую. Он натягивает Хенли с длинным рукавом.

— Должна быть причина, по которой парень, явно довольный тем, как складывалась его жизнь, привел в свою квартиру незнакомую девушку, с которой только что познакомился, и расхаживал бы перед ней взад и вперед. Ведет себя так, будто она невидима. Но продолжает позволять ей оставаться. А потом что, что ты сказал Колтону только что… то, как ты себя вел. Почему, Стерлинг? Что тебе от меня нужно?

— Я ничего от тебя не хочу. — Он звучит убежденно, ступая босыми ногами по квартире.