«ЕСТЬ ТОЛЬКО ОДИН СПОСОБ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ МНОГОВЕКОВОЙ НЕНАВИСТИ, И ТЫ ЕГО ЗНАЕШЬ».

Элвар слез с коня и подошел к толпе вплотную. Взгляд императора привлёк маленький мальчик лет семи. Слезы ручьём текли по обеим щекам, но его челюсти были сильно сжаты. При этом мальчик пристально смотрел прямо в глаза Элвара. Смотрел с ненавистью. Император подошёл к нему и присел на одно колено, чтобы быть на одном уровне с ним. Первые ряды миран замерли.

— Ты очень храбрый мальчик, но ненависть — это яд, и боюсь, что я не смогу его вылечить.

Элвар встал и повернулся к пленным спиной.

— Это все, кого вы нашли?

— Я отправил десять человек прочесать окрестности, — снова появился рядом Шин Зе.

— Возьми остальных и проверь все тщательней. Никто не должен уйти. А я… разберусь здесь сам.

Император взглянул в глаза хайши. Тот почувствовал необъяснимую боль в груди. Он сел в седло своей лошади и ускакал, забрав с собой оставшихся рыцарей, подальше от источника этого неприятного чувства. Как только пыль, поднятая конями, улеглась, Элвар тяжело выдохнул. У него не было ни сил, ни храбрости повернуться обратно к миранам.

«ЕСЛИ НЕ МОЖЕШЬ САМ, ТО ЭТО СДЕЛАЮТ ЗА ТЕБЯ».

Император молча закрыл глаза.

Пять мечей поднялись высоко над его головой и начали быстро раскручиваться, образуя кольцо. Звук от вибрации Небесного оружия заставил миран впасть в подобие транса. Затем режущий диск из мечей резко влетел в толпу, раскидывая кругом отрубленные части тел. Через пару мгновений оцепенение с людей спало. Они начали в панике разбегаться в разные стороны, толкаясь и растаптывая тех, кому не повезло устоять на ногах. Но далеко уйти никому не удалось. Кара Небес настигла каждого. После того, как затих последний крик Элвар открыл глаза, но все еще не мог обернуться. Меч одобрительно прозвенел в голове.

«НАКОНЕЦ-ТО ТЫ МЕНЯ ПОСЛУШАЛ. ЭТО БЫЛО ПРАВИЛЬНО. ПРИНЯТИЕ ТЯЖЁЛЫХ РЕШЕНИЙ — ДОЛГ КАЖДОГО ПРАВИТЕЛЯ. НО ТЫ — НЕЧТО БОЛЬШЕЕ. ТЫ МОЙ ИЗБРАННИК!»

— Лучше бы я умер тогда, — прошептал император.

Когда Шин Зе вернулся, чтобы доложить о безуспешных поисках, он обнаружил Элвара, стоящим на том же самом месте. Но картина за его спиной была похожа на ту, что они видели в амбаре. Страх снова по-приятельски обнял хайши. Император медленно направился в его сторону, а Шин Зе еле сдерживал себя, чтобы не умчаться прочь. Элвар не стал его ничего спрашивать. Он был полностью опустошен.

— Пускай все отдохнут. Завтра отправимся домой. Спешить нам уже больше некуда.

— Хорошо, — старался ответить как можно спокойнее хайши.

— И ты больше ничего мне не скажешь?

Шин Зе посмотрел в глаза Элвару, но так и не произнес ни слова. Император еще долго будет вспоминать этот взгляд, полный участливого сожаления.

Империя Эларис. Лайдрек 1390год.

— Ты никогда не сомневался в том, чему учили тебя старшие?

— Нет.

Дьютос улыбнулся Шин Зе.

— А может, в какой-то момент, они тоже смогут чему-нибудь научиться у тебя? Фехтованию, например.

Последнюю фразу он произнес, уже не сдерживая свое веселье. Глаза Доблестного были полны детского озорства.

— Им это не нужно, — как обычно серьезно ответил хайши.

— А ваше искусство? Так ли оно важно?

— Важно.

— Почему? — не желал останавливаться Дьютос.

«Почему?» — удивился собственной мысли Шин Зе.

Сколько бы он не пытался найти приемлемый ответ, у него ничего не выходило. Времена раздоров давно прошли, а хайши до сих пор продолжали изучать искусство. Это происходило естественным образом — по инерции. Впоследствии, вокруг этой традиции выстроилась культура уважения семей мастеров.

Беседы с доблестным стали обыденностью. Он часто посещал Лайдрек, и всегда встречался с Шин Зе наедине для таких вот увлекательных бесед. За год службы в армии Дьютоса хайши убедился, что доблестный — человек слова. Никто не чувствовал себя ненужным в его владениях, все получали достойную оплату за свою работу. В первый свой день в тренировочном лагере Дьютос показательно продемонстрировал на что способен Шин Зе. Его ставили против самых опытных воинов, которые проигрывали ему в сухую. В конце дня хайши снова оказался в шатре доблестного.

— Как ты думаешь, зачем я сегодня так поступил с тобой?

— Вы хотели убедиться в моем мастерстве, сэр.

Дьютос обрадовался так, будто долгожданная дичь попалась в капкан.

— А еще?

«Еще?»

Шин Зе не мог выдумать других причин. Он был уверен, что его ответ единственно верный.

— Все увидели твою силу. И мои воины и новобранцы. Для них ты будешь теперь примером, но это не главное.

Доблестный сделал драматическую паузу, которая никак не повлияла на хайши.

— Ладно. Это был урок для всех. Мои воины не будут сильно задирать носы перед новичками. А в твоем случае: ты должен помнить, в реальном бою у них больше опыта. Еще неизвестно сможешь ли ты убить.

Дьютос испытующе посмотрел на Шин Зе. Он молча выдержал его взгляд.

— Мастерство владения мечом не всегда сможет спасти твою жизнь. Помнишь я говорил, что тоже учился в Дизансе?

— Да, сэр.

— Я ни разу не попадал в рейтинговую десятку. Не был даже близко к ней. А знаешь где те, лучшие из лучших мечников, выпускавшихся со мной?

— Нет, сэр.

— Они в могилах, Шин Зе. Были убиты на войне обычными дикарями. А я, безродный, выжил и стал доблестным. В дуэли я, наверняка, тебе тоже проиграю, но на войне правил нет.

Его аргументы для хайши были более чем убедительны.

Шин Зе готовили ни как обычного воина. Дьютос грамотно определял все сильные и слабые стороны своих людей, чтобы эффективнее использовать их в работе. Он решил сделать из хайши разведчика. В маленькой группе Шин Зе чувствовал себя комфортнее, чем в большом отряде. Его обучали тихо и скрытно передвигаться, условным сигналам для командования и составлять карты местности. Доблестный уже тогда знал, что хайши преуспеет. Благодаря внимательности к деталям, отличной памяти, острому зрению, другие кандидаты оставались далеко позади. К концу года Шин Зе отдали на попечение двух людей.

— Теперь ты их командир. Отвечаешь за них головой, — говорил строго Менфлик.

Этими двумя оказались лучшие разведчики, после хайши разумеется. Можно сказать, что они даже соперничали друг с другом. Но Шин Зе ни с кем не соревновался, и ни с кем не общался, кроме как с самим Дьютосом. Одного звали Хорт. Он почти не разговаривал, но зато был очень исполнительным. А вот с Лонсом у хайши сразу не заладилось. Несмотря на то, что имперец слушался его во всем, он не давал ушам Шин Зе насладиться тишиной. Вечно травил байки и рассказывал сплетни. Не нужно было ходить в библиотеку. Просто спроси у Лонса, он знает все. От него исходило знакомое ощущение. Такое хайши испытывал только к одному человеку. К Дарсту Новису. Свои фамилии подопечные не называли. В армии Дьютоса было так принято. Никто не знал кто прикрывает твою спину: простолюдин или отпрыск из знатной семьи. Поэтому Шин Зе применил свое особое зрение. У Лонса был схожий энергетический рисунок с хвастуном из Дизанса. Это могло означать их родственную связь.

«И тут покоя не будет».

Однажды он даже отдал приказ ему не произносить ни слова целый день, и общаться только условными знаками. Но это не помогло. Его не хватило даже на пол дня. Для Лонса было проще получить наказание за неисполнение приказа, чем молчать. Было только одно исключение — тренировочные миссии. За Лайдреком простирался большой лес. Он уже считался территорией дикарей, но никто из них не осмеливался подойти так близко к имперскому городу. Как раз этот лес и стал тренировочной ареной для разведчиков. Их заводили в его разные уголки, давая каждому особое задание. Это могли быть поиски растений, выслеживание по следу зверя, наблюдение за другими разведчиками, составление маршрутных карт. Лонс обожал слежку за другими. В ней он был, на удивление, хорош. Но благодаря своим глазам, Шин Зе всегда мог найти его, если тот следил за ним. Каждый раз это был вызов для имперца. Он жаждал любой ценой обойти хайши, хотя бы в этом.