- Папа! Папа! Папа-а-а… - неслась ко мне восторженная дочь. А за ней вся остальная лягушачья банда! Некоторые, из мелких, поспешая, даже перешли на прыжковую технику. Впечатлились, да!

- Я тоже, я тоже так хочу! - подпрыгивала от возбуждения Жемчужинка.

- А почему бы и нет! - широко улыбнулся я, - Головастик, будешь страховать.

- Головастик готов, Хозяин, - пробулькал тот в ответ.

С дочей держать баланс было чуть сложнее. Но ничего особо критического. Запас плавучести, как знал, я сделал с учётом, что дочь обязательно полезет кататься. Несколько скольжений я совершил, просто катясь по волне. Потом ухватил гребень. А приноровившись, вошел в трубу и успешно из неё вышел. Головастик же во время наших скольжений всё время держался рядом, внимательно отслеживая не только нас, но и окружающую обстановку. Бдил…

Восторженный визг и счастливый хохот дочери мне награда! И даже когда очередной раз я не удержал баланс, и меня с Жемчужинкой начало кувыркать в волнах, я совсем не испугался. Потому что меня тут же подхватил головастый, хотя особой надобности в этом никакой. А дочери и вовсе никакой помощи не требовалось. Упругая и нежная волна подхватила её, хохочущую, и аккуратно принесла на берег. Богиня воды. Чтож вы хотите…

- Папа! - с ходу, как только я вылез на берег, ухватила за руки она меня, - Сделай такуюже штуку!

- Сёрфинг.

- Да-да, вот его…

И я сделал. За три дня, под габариты Жемчужинки. И тем самым открыл ящик Пандоры. Ибо через день ко мне заявилась целая делегация лягух, возглавляемая Квакой.

- Великий и Справедливый, - квакнула она, - Добрый. Щедрый…

- И Ужасный, - прервал я её, - Квака, вот в ком в ком, а в тебе почтение если и есть ко мне, то благоговения точно нет. Колись, за чем пришли. Хотя могу угадать с первого раза, хе-хе..

- И нам сделай! - решительно выдала она.

- Э нет, ребята! - помотал я пальцем, - Пулемёта я вам не дам.

- Ва-а-а… - удивилась толпа бацхвари и шустро стала переглядываться меж собой.

- Стругать вам доски, многозанятому мне?! Делать больше нечего! Но вот научить вас самим себе сёрферы клепать я могу.

- А-а-а… - слегка растерянно показала проблемные ладони Квака.

- А это мелочь, - ухмыльнулся я, - технология не самая сложная. Прессовать вату из бочкового дерева, варить хууст и пропитывать им слои, собирать нужные материалы и так сможете. А на что посложнее я вам правильные прилады сочиню. Ну и склеить, где это необходимо, подмогну первое время. А вообще, варить стойкие клеи тоже научу. Ибо, если вы освоите изготовление доски в полном цикле, то я вам ещё и виндсёрфинг покажу, а может и водные лыжи…

Можно накормить голодного рыбой, а можно ему дать удочку, чтобы он кормил себя сам. Если и не дословно, то очень близко к тексту. Эх! Всё же несмотря на то, что я себя тоже считаю мало-мало мудрым, все реально великие мудрости уже озвучили давным-давно. Три-пять, а может и все десять тысяч лет назад.

Это я к тому, что через месяц все бацхвари, поголовно, рассекали на сёрферах. Эдакое тихое помешательство пополам с национальным видом спорта. И почти все доски были изготовлены ими самими. Даже Старый баловался скольжением по волнам. Не каждый день, но нет-нет - да и да!

С возрастом у девятого народа вообще всё довольно печально было. Вот, к примеру, Старый, называется таковым больше по должности, чем по возрасту. На самом деле он, по меркам бацхвари, не так чтоб старый, каких-то триста лет с хвостиком. Пожалуй, если соотнести с человеческими мерками, его можно считать мужчиной в полном расцвете сил. До реальной старости, до возраста шестьсот-семьсот лет, ему ещё как медному котелку до дембеля.

Все остальные бацхвари девятого народа или чуть моложе, или реально много моложе. Просто суровые условия, налагаемые Искуплением, регулярно "вымывали" взрослое, дееспособное поколение. Они первые шли в опасные места, они рисковали на охоте, они оставались прикрывать племя когда приходилось удирать от опасности… А ещё, это я выяснил совсем недавно, бацхвари, как раса награждены природой или богами, кто знает, особой способностью - сохранять силы и энергию до самой смерти. Ну, почти до самой. Лишь в последние пять-десять лет, перед естественной кончиной, они начинают заметно увядать. Дряхлеть телом, сдавать физически, но, тем не менее, уходить в памяти и при светлом разуме. Божественное благословение, не иначе.

Говорят, на Земле, я тоже слышал краем уха, водятся подобные примеры. Киты, черепахи, крокодилы вообще растут да самой смерти. Конечно, это не разумные виды, но тут главное - принцип возможного. Эх, людям бы такое, но не дал Господь…

Но это я отвлёкся несколько, да. Так вот, возвращаясь к содеянному, я ещё и накидал всяческих спортивных составляющих в увлечение бацхвари. Кто оседлает самую крутую волну, кто совершит самый пафосный выезд на пляж, дал, так сказать, направляющий толчок. Остальное "дисциплины"они напридумывали себе сами.

И всё бы хорошо, но дочь, пользуясь своими способностями, повадилась поднимать волны повыше и покруче. Сначала немного, потом ещё немного, а как приноровилась, осмелела - и ещё прибавила. И добралась до очень больших волн. Ну очень больших! И оседлав такую, они - Жемчужинка, её друзья и остальные большие лягуши - мчались на ней со всем пролетарским бесстрашием. Однако, надо признать, дочь ещё и умудрялась гасить огромный вал при подходе к пляжу. Хоть я и не очень приветствовал такие развлечения, но то, что они приносили пользу дочери в практике и контроле водной магии - несомненно. Поэтому хоть и со скрипом, волнуясь и переживая, такие развлечения разрешал. Но нудел постоянно…

- Доча, - остерегал я её, - аккуратней.

- Конечно, папочка, - соглашалась она со мной.

- Жемчужинка, будь внимательней.

- Непременно, папочка!

- Ребёнок, это опасно. Можешь не удержать волну, - качал я пальцем в назидание.

- Что ты, папочка! Моё второе имя - контроль!

Ну ведь чудная девочка! Как такой не верить? Правда, слов и выражений нахваталась странных. От кого бы это…

И однажды Жемчужинка волну не удержала! Уж не знаю, отчего так получилось, что на это повлияло, толи слишком высокую и массивную подняла, толи увлеклась скольжением, отдалась восторгу и азарту и потеряла концентрацию, но…

Слава богу, когда волна навалилась на пляж, она уже не стояла двадцатиметровой вертикальной стеной. Но огромным пологим многометровым валом многие сотни тонн морской воды перекатились через кольцо суши, собрав в себя весь мусор, песок и вырванные растения, ворвались в лагуну, сдёрнули нашу флотилию с якорей и подхватив, на остатках силы, закинули на противоположный пляж.

А ещё вал смыл весь наш лагерь. Палатки, навесы, очаги и сети, утварь и всё, что было не закреплено. И, конечно, смыло всех бацхвари, что находились в лагере. Ведь далеко не каждый катается на волнах день ночь, как говорится. У племени хватает повседневных забот.

В момент, когда на нас накатил огромный вал, я, Старый и ещё пара авторитетных лягуш как раз говорили о высоком, комфортно расположившись под тентом и попивая морсики. По-простому: трендели ни о чём.

Приглушенный рокот волн и ослабленные восторженные крики, что долетали постоянно с отдалённого пляжа, уху уже было привычны, и от того почти не слышны. Но в этот раз шум как-то резко усилился, крики отчего-то тоже приблизились и перестали быть восторженными. И очень даже наоборот. А тут ещё загудела "тревожная раковина". На самом верху острова у нас располагался пост наблюдения. Там постоянно бдила пара дежурных, что зорко обозревали горизонт в артефактные подзорные трубы. Во избежании, так сказать… Вот они и просигналили тревогу, узрев как на лагерь мчится цунами!

Я только и успел выскочить из-под тента и зафиксировать страшную и в чём-то завораживающую и удивительную картину. Страшную оттого, что на меня стремительно катился уже довольно мутный холм воды! А удивительным было то, что вся серферная братия, ловко маневрируя, умудрялась мчаться на верхушке вала, а не бессильно кувыркаться в его толще. И в том числе Жемчужинка! Секундное облегчение и… вал накатил на лагерь!