Человек не ощущал этого. А потому шёл в пропасть прямо, безоглядно и гораздо быстрее, чем мог бы, если бы понимал, как беззащитен он перед притяжением пары.

- Странно,- думала Кира.- Это могучее, практически всесильное существо и есть отражение моей души. Что в нас обоих есть такое, что так роднит нас?

Эти дни и недели, когда они застыли на изломе времени, стали для неё откровением. Он был весь для неё. Был так близок и понятен, что скажи ей кто-то об этом раньше, не поверила бы. Не он один пропадал в том, что их связало. Кира тоже плавилась от нежности, восхищения, любви. Если бы дело было только в её жизни, она не глядя шагнула бы в этот омут. Но погубить даже не двоих, а неизвестно сколько разумных из-за мечты? Никогда! Она хорошо представляла себе, как печальный и нежный стон дракона, что она слышала по ночам, обернётся безумным рёвом и чего он будет стоить миру. Потому и торопилась так, как только могла.

Сняла котелок с огня, охлаждаться. Понимающе ухмыльнулась, когда Дарос тут же испепелил неиспользованные травы.

- Это ещё не всё, дракон. Нужно три дня варить разные зелья. Сегодня я вотру это в волосы, они подрастут. И завтра тоже. На третий день ты увидишь эффект во всей красе.

***

И он увидел. На четвёртый день поутру. Теперь косы Кирии доставали едва ли не до земли. Сама она была недовольна:

- Я, наверное, полдня потрачу, прежде чем расчешу их и заплету. Может быть, укоротим немного?

- Нет,- коротко ответил Дарос, зарываясь в кудри руками и притягивая за них Кирию к себе ближе.

Он выглядел сейчас странно. Каким-то осоловевшим, немного безумным. Обнял Киру, замер и не отпускал. Только шумно дышал ей в макушку. Потом осторожно поцеловал волосы.

Столько нежности было в этом трепетном поцелуе! Но не только её ощутила Кира. Её хорошо учили и она ощутила многое: и то, насколько он открыт перед ней, и то, как медленно и верно теряет контроль, и то, что пока не ощутил за полнотой чувств он сам. Он потянулся к ней и потянул силы из неё.

Едва-едва.

Киру удивило, что это не страшно. Вместо ужаса и безысходности она ощутила ответный трепет и невыразимую нежность к нему. Готовность ко всему. И сбросить этот морок не просто не получалось, но и не хотелось.

- Вот как действуют драконы на сознание жертвы, когда поглощают её!- думала она, плавясь в его руках.- Как говорится, умри счастливой!

Чувство юмора и тут не подвело её. Потом, правда счастливый дурман начал рассеиваться. Он прошептал ей в волосы:

- Сегодня иду к королю.

Кира вздрогнула, и он обнял её сильнее:

- Я вернусь. Сегодня вернусь. Он никогда не карает сразу. А значит, у меня будет время подготовиться. У нас будет время...

И снова эти объятия, выматывающие душу. Только теперь она приветствовала то, что происходит. Отдавала свои силы с радостью, спокойно. И просила богов сберечь ему жизнь.

В какой-то момент он почувствовал, что происходит и отскочил. Обвиняюще уставился ей в лицо. Будто это её вина. Кира ответила наивным взглядом "я ничего не знаю". Но когда он ушёл, крепко задумалась.

Ещё не всё подготовлено. Нужны ровно сутки. И тогда она будет готова полностью. Как продержаться сутки? Как он продержится? И как выдержит разговор с королём?

Дворец, как обычно, поражал немыслимой роскошью и незамутнённой ничем злобой и глупостью дядюшкиных холуёв. Они приветствовали его подчёркнуто почтительно, сверля при этом откровенно ненавидящими взглядами.

- Знали бы они, что мечты их, как никогда, близки к исполнению, и место наследника скоро станет вакантным!- думал Дарос сардонически, приветствуя этих высоких лордов.

Он проходил между ними спокойно, отвечал на приветствия с чётко выверенной смесью благоволения и презрения на лице. Столько лет наблюдал за дядей и слушал его наставления, что играть в эту игру не составляло ни малейшего труда. Он был даже не равным среди них. Самым. Ни у кого, кто видел его сегодня, не возникло бы и сомнения, что он самый знатный, сильный, могущественный среди них.

Он, в кои то веки, не скрывал это. Облачение выбрал не торжественное, но роскошное, отражающее то место, что он занимал в их обществе по праву крови и силы. Кирия, увидев его при параде сегодня, испугалась ещё больше. Но и восхитилась. Пусть это мелочно и смешно, но видеть, как расширились её зрачки, и слышать, как изменился ритм дыхания, было необъяснимо приятно. Да, он был красив сегодня. Сильнейший из драконов в своём расцвете.

При дворе это тоже увидели и оценили. Кто-то посматривал на него со злорадством, но большинство с сочувствием и недоумением. Столько лет успешно прятался от зависти короля, а теперь решил подставиться? Зачем? Количество этих сочувствующих удивляло. Дарос запомнил их. Если ему удастся выжить, то они станут теми, кто поддержит его власть в дальнейшем. Хотя, вопрос выживания был, на данный момент, очень и очень спорным.

Вместе с тем, Дарос внезапно осознал это, проходя между рядами знатнейших из знатных, что не боится, а находясь сейчас на пике, перед самым началом битвы, спокоен и собран как никогда, и не может дождаться начала игры. Словил себя на том, что походка и повадка его изменились. Так, наверное, менялся отец перед началом сражения.

Он не жалеет о том, что сделал и не пожалеет никогда. Подарок, который он получил от мироздания, разгадав загадку отца, поистине бесценен. А то, что за всё в жизни приходится платить, всего лишь справедливо. Он заплатит. Но и бороться будет до последнего.

***

Его впустили в кабинет короля сразу же. Дарос дошёл до половины роскошного помещения, опустился на одно колено и склонил голову.

Если поза вины и подчинения в исполнении племянника и удивила короля, то вида он не подал. Удобнее устроился в кресле, словно собираясь смотреть увлекательное представление, и насмешливо приветствовал его:

- Что же такого ты, мой дорогой, мог натворить, что решился смирить свою гордыню настолько?

- Я виновен, мой король!

- В чём же, позволь узнать?

- Я прибег к праву сильного, воспользовался помощью Хранителя, чтобы отвести беду от тебя и королевства. Но это не оправдывает меня!

Голос короля был столь же насмешлив и доброжелателен, как и раньше. В нём даже прорезались нежные нотки:

- Конечно, не оправдывает, мой мальчик. Расскажи-ка, почему мне придётся обходиться без карманного духа целых семьдесят лет?

Кто-то послабее упал бы в обморок, услышав это воркование. Дарос не шелохнулся и, не меняя позы, флегматично, подробно пересказал всю легенду, что придумали они для короля. Закончил рассказ словами:

- Отчёты у меня с собой. Остальные документы предоставлю по первому требованию... Мой король, я готов искупить свою вину кровью, если ты посчитаешь меня виновным в небрежном исполнении обязанностей!

Склониться ещё ниже и ждать. Если это и было глубоко противно его природе, то плевал он на это. Выживание многих, Кирии и его собственное, стоили того. Что такое внешние атрибуты? Пустота! Игрушки слабых и глупых!

Король стремительно встал с кресла и приблизился к племяннику. Гибко склонился над ним, заглянул в лицо. Выпрямился и расхохотался, запрокинув голову.

Услышав смех, Дарос не удивился. Армос смеялся даже тогда, когда убивал, особенно тогда. Смех, правда, был не обычный: мелодичный и выверенный, а безудержный, искренний. Отсмеявшись, король сказал слегка запыхавшись, с нотками восхищения в голосе:

- Вырядиться, чтобы вызвать всеобщее восхищение и недоумение. Вести себя так, чтобы максимально польстить противнику. Поразить и деморализовать, чтобы получить своё даже в самой патовой ситуации! Так могла вести себя только Аста! Ты воистину её сын!

Дарос резко вскинул голову, не выдержал. И натолкнулся на горящий взгляд короля. Тот снова склонился к нему гибко и пластично, как змея, и пристально рассматривал его. Увидев что-то, сделал странное движение головой, резко отпрянул и текуче направился к своему месту. Опустился в роскошное кресло. Маска снова плотно села на лицо, сделав его фальшивым и нечитаемым.