Это было предложение мира и Варг ухватился за него:

- Не только нос. Я знатно потрепал его тогда, даром что король. Это ведь я был самым сильным драконом поколения!.. Он не имел права объявлять тебя своим наследником без моего разрешения.

А потом Варг задал вопрос, который мучил его много лет, а гордость не позволяла задать:

- Ты ведь не дал ему своё согласие? В обмен на моё помилование?

Дарос снова вздрогнул:

- Тебя не помиловали. Смерть была бы более гуманна, как по мне!

Варг, к его удивлению, беспечно улыбнулся:

- Это тебе так кажется. И я так думал. Но, скажу я тебе, жизнь прекрасна и без прорвы магии, власти или почестей. Скорее, всё это не позволяет ощутить её вкус в полной мере.

Дарос смотрел на него с плохо скрытым стыдом:

- Ты утешаешь меня! Это ведь я...

Варг не позволил ему закончить:

- Ты сделал то, что было до́лжно и мне жаль, что тебе пришлось пройти через это. Никому не пожелаешь такого опыта, особенно ребёнку любимой женщины.

Дарос пристально смотрел на отца. Слишком пристально. А потом спросил, словно через силу:

- То, что ты рассказывал о матери и о себе - правда?

Варг ободряюще улыбнулся ему:

- Ты же ищейка, Дарос. Найди драконов, что служили у меня, спроси своих телохранителей, если тебе недостаточно моего слова. Хотя я, кажется, не лгал никогда...

- Ты не лгал, но и не рассказывал. Мне представляли вашу историю иначе. Всегда и все.

Варг хмыкнул:

- Придворные - удивительные существа. Они помнят и забывают, исходя из конъюктуры... Всем было удобно забыть, что командующий войсками был банальным подкаблучником человечки в течение почти ста лет. Носил брачный браслет, звал её на военные советы, носил на себе. Помилуйте! Это же унизительно!..

Варг расхохотался злым, колючим смехом. Захлебнулся им. И заговорил нежно и мечтательно, Дар и не думал, что отец способен на подобный тон:

- Твоя мать была удивительной: сильной, храброй, прямой и верной. Ты похож на неё. И достоин её... Уже одно то, что ты держишься своих принципов и не убил ни одной женщины, заставляет меня безмерно гордиться тобой! Мне жаль, что я оказался негодным отцом и запятнал имя рода. Жаль, что тебе пришлось пройти через то судилище...

Дарос долго молчал, опустив голову. Заговорил о, казалось бы, другом:

- Я послушался твоего совета год назад. Я дал бы Олиху умереть и попытался отстоять его право решать свою судьбу...

Мёртвая, пустая улыбка Варга была понимающей слишком многое:

- Как Армос обошёл тебя?

- Никак. Юридически у него не было бы возможности оспорить решение Олиха, а потому... Я больше никогда ничего в рот не возьму у него в гостях! Меня вырубили и заперли в пещере под дворцом. Такой узкой, что не обернуться, и с ошейником из аколита на шее. Пока я снял эту дрянь и выбрался, всё было кончено.

Дарос ждал реакции отца, а тот уставился невидящим взглядом в пространство.

- Дядя сказал, что Олих сломался почти сразу, а ты продержался так долго, что едва не умер от истощения.

Варг пожал плечами:

- Я слишком привык быть с одной женщиной. Сто лет! Я и не помнил, что было что-то до неё. Я сожрал первый десяток девушек только потому, что был безумен тогда. Армос нашёл похожих на Асту, и я в своём бреду тянулся к ней. Не знаю на каком десятке я понял, что когда жру, мне становится легче, и можно жить... Так, Дарос, и клепают маньяков ради великой цели сохранения нас как вида... Будь осторожен с Армосом, он способен на всё. Он ведь так и не заставил тебя принять титул его наследника?

Дарос покачал головой.

- Смотри... Береги спину...

- Ему нечем шантажировать меня. У меня нет привязанностей и личной жизни. Я даже любовниц перестал заводить.

Глаза Варга насмешливо блеснули:

- Что ж так?

- Шпионки. Двойные, тройные... От сильных и опытных магичек трудно ожидать честности. Последняя история была такой мерзкой, что вместо женщины я скорее заведу себе кошку!

Варг рассмеялся. Хорошо, когда что-то можно поправить. Пусть ниточка взаимопонимания и доверия, протянувшаяся между ними, была тонкой, но она была. И это главное.

За прошедшие годы ниточка окрепла. Они разговаривали, обычно, раз в неделю. Если была надобность, то Дарос звал его чаще. Рассказывал о своей работе, иногда просил совета. Варг знал всех сколько-нибудь знатных драконов в королевстве, со многими вместе рос. Воевал, подавлял мятежи, жёстко приводил человеческие королевства к пониманию того, что хотя драконов осталось относительно немного, но они всё ещё хозяева мира, и так будет всегда.

Даросу приходилось нелегко. Люди, орки, гоблины уразумели, что в прямом столкновении драконов не победить, а потому старались подточить их изнутри. Стравливали кланы между собой, покупали лояльность слишком молодых или глупых, кто мог бы доносить им о том, что происходит в драконьем обществе изнутри. А в последнее время случилось и вовсе немыслимое: было убито несколько драконят, в том числе, двое цветных. Это была невосполнимая потеря.

Дарос уставал, поэтому Варг старался, как мог, развлекать его байками из жизни местных и из своей жизни. Любое упоминание о том, что живёт не один, обходил. Советовал сыну завести себе, наконец, женщину. С людьми их мира энергообмен почему-то не наступал, а значит, с обученной магичкой мог быть даже такой сильный дракон, как Дарос. Сын кривился и приводил тот же аргумент, что и раньше: о том, как глупо тащить работу к себе в постель.

Варг не верил, что ему легко даётся одиночество, но принимал его выбор. Если не хочет быть откровенен, то он и не заслужил...

Сегодня Дар опять просил о встрече, вечером. Придётся Кирии погулять. Ага! Девочка отойдёт подальше и станет гонять комплекс упражнений на развитие силы и выносливости. Вернётся абсолютно вымотанная. Сколько она уже бьётся об этот свой пресловутый человеческий предел? И не останавливается...

***

- Ты угасаешь,- это был даже не вопрос, а утверждение. Вместо приветствия, так сказать.

- Угасаю,- спокойно согласился Варг.

Дарос смотрел на него с непроницаемым лицом, но Варг знал, что это лишь маска. А потому обратился к мальчику, что прятался за той маской:

- Ты ни в чём не виноват.

Дарос скрипнул зубами. Ему потребовалось некоторое время, чтобы взять себя в руки и заговорить: отрывисто, зло, обречённо.

- Виноват, и ты знаешь это! Я был молодым, идеалистичным дураком! Почему ты не сказал мне тогда?! Я потом узнал, что дядя прикрывал и худшие преступления, чем твоё. Тем более, что он сам сделал это с тобой! Он мог устыдиться и снизойти!..

- Не нужно ворошить эту грязь, Дар!

- Нужно! Тебе и мне! Я виноват. И понял это довольно быстро после того, как всё произошло. Он убрал тебя моими руками, отомстил за унижение. Он был уверен, что я и дальше буду его марионеткой!

Варг философски пожал плечами:

- Что сказать? Он оказался самым хитрым драконом поколения. Нашего поколения. Докажи ему, что в твоём поколении ты не только самый сильный, но и самый умный. Только так ты выживешь и сохранишь свободу воли... Да ты и действуешь так, сынок. Уже одно то, как ты избегаешь слабостей и привязанностей...

- Я покалечил тебя своими руками! Напрасно!

- Ну нет! Не передёргивай. Не напрасно! Я преступник и преступления мои доказаны. Потому не смей подыгрывать ему и терзаться виной! Ты исполнил свой долг, оказал мне честь и взял на себя бремя. От тебя я смог принять это... А что касаемо остального... Тут тебе придётся мне просто поверить или нет. Я рад, что так произошло. Я должен был уйти ещё тогда, вслед за Астой. Ритуальные самоубийства после потери пары в нашем старом мире были вовсе не дикостью. То была дань уважения к тем, чьё сердце разорвано пополам. Дети и родные шли на жертву и отпускали того, кого любили, чтобы он или она не страдали. Всегда и всё было добровольно. Но, скажу я тебе, большинство оставалось жить ради тех же детей. Немногие были такими слабаками как я... Наши предки в гробу бы перевернулись, увидев наши договорные браки или наложниц потом. Для них это было бы таким же абсурдом, как пить из лужи. Зачем перебиваться суррогатом, когда есть где-то для тебя самое лучшее существо? И какие резоны могут заставить тебя от него отказаться?.. Ну, у них были свои недостатки... Их буйный нрав и распри привели к тому, что мы оказались пришельцами в чужом мире...