Стол был накрыт искусными сотворёнными Изеллой яствами. Я, как и всегда, села по левую руку от Брэнота, по его правую руку уселся Доброжир, а Ерослан – рядом со мной.

— Прелестная Фотиния, если передумаете связывать судьбу с сэром Брэнотом, настоятельно рекомендую рассмотреть мою скромную особу, — проговорил сэр Ерослан из Сиены, а потом принялся описывать собственные достоинства, некоторые из которых казались весьма сомнительными.

Брэнот обсуждая с Доброжиром военный поход пятилетней давности то и дело бросал на нас с Еросланом негодующие взгляды, которые я, равно как и мой собеседник, делали вид, что не замечаем.

— После всего что у нас будет, вы просто обязаны мне второй танец на помолвке, ну и на свадьбе коли до неё дойдёт, — проговорил сэр-наглец.

— Танец? — Не поняла я.

Какой ещё танец?

— Столбишь танец с невестой сэра Брэнота? — Хрипловатым голосом присоединился к нашей беседе Доброжир, — меня, добрая госпожа, учитывайте третьим. И там, и сям, хо-хо.

Танец. Да какой ещё танец? Наверняка какой-нибудь замысловатый, о которым я впервые слышу. Не румбу же здесь танцуют.

После обеда я решила второй раз попробовать достучаться до Вереи. Вдруг она опровергнет мою версию, которую я планировала представить на суде и тогда пиши пропало.

Спустилась вниз в подземелье, туда, где держали Верею. Зловонный запах с удвоенной силой ударил в ноздри и, вновь поборов тошноту, я прошла к клетке.

— Теперь взялась молчать, ни словечка не проронила, будто ей язык уже отрезали, — дорожил старший стражник.

— Верно поняла, что песенка спета и своё она отведьмачила, — усмехнулся младший.

Я окинула их испепеляющим взглядом и прошла к Верее. Девушка лежала на полу, свернувшись комком.

— Верея, — позвала я, но лесная дева не шелохнулась, — завра тебя будут судить, но я сделаю всё что смогу, чтобы оправдать тебя. Скажи же что-нибудь, не молчи.

Постояла перед решёткой минут десять, снова окликнула странную девушку, но та будто не слышала и даже головы не повернула.

Я уже повернулась, чтобы уйти, но Верея вдруг пропищала осипшим голоском:

— Будь осторожна. Ведьмы коварны.

А потом снова замолчала и не смотря на мои дальнейшие усилия больше не произнесла ни словечка.

Когда я поднялась по лестнице, передо мной возник сэр Ерослан.

— Дама Фотиния, где мы можем поговорить «без ушей»?

Я провела его в винный погреб – здесь всегда было пусто и только перед трапезой можно было застать Ждана.

Молодой рыцарь осмотрелся и присвистнул.

— Только не приводите сюда сэра Доброжира, а то потом не выставите. Доброжир без выпивки, что дятел без дуба и коли дорвётся – то слушать вам его пьяненькие песенки пока всё вино не выхлебает. А голос у него хоть и тихий, но уж очень противный.

Не сдержала смех. Ерослан улыбнулся и продолжил.

— Вы помните сэра Радигоста? Молчаливый такой с редеющими волосами на макушке и худой как полено. Он говорит, что присутствовал когда сэр Брэнот делал вам предложение руки и сердца.

Ощутила, как щёки вспыхнули краской. Я послала Брэнота при его оруженосце и сэре Радигосте. Блеск, теперь все в курсе.

— Да, я помню сыра Радигоста, — пролепетала я.

— И, если верить сэру Радигосту вы ответили отказом нашему дорогому сэру Брэноту и даже заявили, что скорее готовы связать свою судьбу с дохлой лошадью, чем с ним.

Я почувствовала, что в погребе становится душно и сделала шаг к выходу, но Ерослан поймал меня за руку. От тёплой горячей ладони сделалось ещё более не по себе.

— Вам не стоит меня бояться, Фотиния, — проговорил он. — Я могу помочь, стану вашим щитом, вашим защитником. Откройтесь мне.

Я нервно сглотнула. Где же ты был полтора недели назад, сэр Ерослан?

— Что вы хотите знать? — Спросила я, тяжело дыша от близости незнакомого рыцаря.

— Так что же случилось? Почему передумали? Разобрали всех дохлых лошадей в округе?

— Сэр Ерослан, — проговорила я, кожей ощущая нарастающую между нами химию.

— Откройтесь мне, я готов пойти против Брэнота если оно потребуется для вашей защиты. Если он принудил вас – скажите. Я укрою вас в своём замке, в Сиене. Вы будете в безопасности.

Ещё немного и я вознамерюсь броситься в объятия Ерослана и отдаться ему прямо на холодном полу винного погреба, а потому, надо быстрее ретироваться куда подальше.

— Граф Сиенский, я передумала по доброй воле.

Ерослан отпустил мою руку, и я тяжело дыша понеслась к себе в комнату.

Ближе к вечеру прибыло ещё шестеро всадников – трое рыцарей со своими слугами. Среди них был долговязый сэр Радигост, хищнолицый сэр Горан и сэр Мокшан. Последним оказался седоволосый рыцарь с умными глазами, своими изречениями больше напоминающий философа, чем вояку. Он был одним из тех, кто основал Орден чести.

Но Орден чести собрался не в полном составе. Как я узнала был ещё один рыцарь-участник – сэр Велизар, но он сильно захворал и уже полтора года как из дома практически не показывался.

Прибывшие рыцари ждали завтрашнего дня – суда над несчастной Вереей.

Спала мерзко, ворочалась и чесалась от укусов насекомых. Клопы этой ночью отработали по полной.

— Лесную девицу уже повели в господскую залу на суд. Рыцари собрались, — доложила Дарена.

Я сидела наготове в бесформенном зелёном платье матушки Брэнота с тщательно убранными под чепчик волосами.

— Надо обождать, Дарена. Пусть вначале выступят обвинители, последнее слово всегда более веское, а мне есть что сказать.

Служанка пожала плечами.

— А это что у вас в руках? Вы это понесёте в большую залу?

Я посмотрела на маленькую кастрюльку, в которой лежал трутовик.

— Да, это я подожгу. Дарена, приготовь, пожалуйста, спички.

Вздорная округлила глаза:

— Какие такие «спички»?

— Ну чем вы поджигаете дрова? Как огонь добываете? — Забеспокоилась я.

— Ясное дело, огнивом. Оно на кухне.

— Сбегай пожалуйста.

Дарена нехотя двинулась за дверь – лишний раз встречаться с Изеллой ей явно не хотелось.

Где же ты, Дарена Вздорная!? Я нервно маршировала по комнате взад-вперёд. Слишком долго не было служанки. Видно сцепилась с поварихой. Лучше б я сама пошла.

— Эта кухарка – просто несносная баба, возомнила себя хозяйкой замка, приживалка, посмела меня пытать зачем мне огниво, — вошла Дарена с недовольным бормотанием.

— Даренушка, быстрее поджигай!

Подлетела я к служанке подставляя посуду с грибом. Дарена, в недоумении от такого моего напора, ударила кресало о кремень, вызвав искру, которая попав на трутовик породила дым. Синеватый густой дым.

— Батюшки! — Перекрестилась служанка.

Я с самодовольной улыбкой двинулась в большой зал.

Стражники, которым был отдан приказ пропустить меня, без лишних вопросов расступились.

— … признай, что ты ведьма, спаси свою душу! — Послышалось из зала.

— Отвечай, что делала в лесу и пусть Господь не даст тебе соврать! — раздался грозный возглас сэра Мокшана.

Я вошла. Головы доблестных рыцарей обернулись ко мне. Верея, поддерживаемая с двух сторон стражниками, закрывала заплаканное лицо ладошками.

Я открыла крышку кастрюли и в залу повалил дым синеватого цвета, источая характерный запах. Среди рыцарей послышалось перешёптывание, они явно были обескуражены.

— Здравия славным рыцарям Ордена чести, бичам всех ведьм! — Пафосно произнесла я. — Сэр Горан, прошу ответить, такой ли дым вы видели?

Сэр Горан поднялся со скамьи, на его ястребином лице отразилась растерянность.

— Может быть, — поколебавшись ответил рыцарь.

— Сэр Брэнот, прошу ответить на тот же вопрос, — обратилась я к своему жениху.

Лорд Макотский тоже поднялся со скамьи.