— Передайте вашему господину мою благодарность за гостеприимство и ужин. Я иду спать.

Не дожидаясь ответа старого нахала, я встала из-за стола и ушла, гордо подняв свою, пусть и не благородную, но вполне устраивающую меня голову. Кастелян проводил меня недобрым взглядом.

Малуша, как и следовало ожидать, стерегла в комнате. Необходимо как-то от неё отделаться. Пробраться в помещение с тряпками надо было этой ночью. Может удастся её подкупить? Я вытащила из сумки свои «маленькие сокровища». Малуша благовеяно взглянула на косметику и припала к ракушке.

Игра началась. Я напустила на себя скорбный вид и тяжело вздохнула:

— Что может быть хуже для женщины, чем остаться старой девой?

Малуша заинтересованно на меня посмотрела.

— У вас есть это, дама Фотиния, — она махнула рукой на косметические принадлежности, — можете охмурить какого-нибудь вдовца.

Ну, спасибо хоть на этом, маленькая воображала!

— Мужчины предпочитают молоденьких, таких как ты, — я театральным жестом махнула в сторону воображаемых мужчин, — а я была бы рада, по крайней мере, не умереть старой девой.

Глаза лисички заговорчески сверкнули.

— У вас есть кто-то на примете, дама Фотиния?

— Молодой Филис – очень пылкий юноша и проявляет ко мне интерес. — Я перешла на шёпот. — Он назначил мне встречу этой ночью.

Малуша взвизгнула и прикрыла рукой свой ротик, будто сдерживая последующие вскрики.

— И вы пойдёте?

Вот оно. Пора.

— Малуша, — я взяла её за руки (как я читала, тактильная близость помогает наладить контакт), — Дай мне время до первой трапезы, не обнаруживай моего отсутствия, прошу.

На лице служки отразился категорический протест. Нельзя позволить произнести его вслух. Я взяла в руки тушь и помаду.

— Ты видела, как эти вещи преображают женщин, делают их привлекательными? Помоги мне и они – твои. Ничего подобного не найти ни в Базелоне, ни за его пределами. Подумай, Малуша, с помощью этих вещей ты сможешь выйти замуж за оружейника или кого другого, кого захочешь. Ты – молода, а вот с этим будешь ещё и сказочно красива!

Малуша колебалась, на её лице отразилась душевная мука.

— Только до первой трапезы, пожалуйста, раньше меня и не схватятся, а я, хотя бы раз отведаю любовных ласк. Тебе не нужно врать, просто скажешь, что я в саду или сама изволила вылить ночной горшок.

Я вложила помаду и тушь в её маленькие, но цепкие пальчики.

— Только до первой трапезы, — сдалась Малуша, с восхищением разглядываю новоприобретения.

Я мысленно поздравила себя с маленькой победой. Первое дело сделано.

— Во сколько вы договорились? – Спросила Малуша.

— В полночь.

— Хорошо, что вы выбрали Филиса, а не этого зануду Ждана — хихикнула лисичка.

Пятница. Полночь. Захватив свою изрядко исхудавшую за последние дни сумочку, я вышла из комнаты в нижнем сюрко. Малуша сделала вид, что спит, но краем глаза, я видела, что она наблюдает за мной. Признаться, я боялась до последнего, что она вдруг передумает и доложит лорду.

Стараясь издавать как можно меньше шума, я пошла по тёмному коридору. Сердце бешено стучало. Вдруг раздались чьи-то шаги, звук которых эхом отдавался от каменного пола. Я спряталась за выступом. Стражник. Оказывается, замок по ночам патрулируют стражники. Первый рыцарь Ордена Чести на поверку оказался паникёром. На несколько секунд я ощутила себя в главной роли второсортного квеста. Будто всё это – не на самом деле, а всего лишь игра. Но нет. Это не игра. Я взяла себя в руки и прижавшись к стене (чтобы не отбрасывать тени в свете факелов) двинулась дальше, вниз по лестнице. Снова услышала шум – шум чьих-то приглушённых голосов. В отдалении, перед самыми внутренними воротами стояли две окутанные замшевой тьмой фигуры, силуэты которых неясно проступали под скудным светом факелов. В одной из них я сразу опознала Дарека, а его собеседник был в тёмном плаще, его лицо укрывал глубокий капюшон. Что за тёмные делишки ты проворачиваешь, кастелян? В общем, это сейчас – последнее, что меня волновало. Я двинулась дальше, туда, где хранили бельё. И вдруг меня будто кипятком ошпарило: ключ. Что если комната с бельём заперта на ключ?

Я судорожно нащупала ручку массивной тяжёлой двери и толкнула её. Фортуна улыбнулась мне. Дверь была не заперта. Вошла. Судя по описанию Филиса нужно было проделать длинный путь и, кто знал, какие опасности меня на нём поджидали. Я решила, что переодеться в мужское платье будет безопаснее. Чистые мужские камизы лежали на верхней полки. Выбрала самое узкое и самое, на мой взгляд, невзрачное мужское платье серо-коричневого цвета. Волосы. Я бы состригла их, если бы было чем. Ну да ладно, спрячу за воротник. Здешние мужи как раз носят волосы по плечи. Так, а теперь в ящик с грязным бельём. Я подошла ближе. Разношерстная вонь. За бельём придут только утром, оставалось время, в течение которого, я не хотела себя погружать в кучу этих грязных тряпок, так что я спряталась за полкой.

Началось самое мучительное – утомительное ожидание. Дико хотелось спать. Но нет, нельзя. Не время. На миг мне снова почудилось что всё это неподдающаяся разумному объяснению путешествие в другой мир – просто иллюзия, результат моего взбудораженного мозга. Но нет, слишком реально. И если я хочу выжить и выбраться отсюда — надо действовать. Нельзя спать. Я потёрла пальцами виски, потом принялась разогревать ладони, чтобы взбодриться.

Казалось, прошла целая вечность пока я не услышала крик петухов. Меня от него будто током ударило. Пора! А что будет, если меня поймают? Что они со мной сделают? Прочь, трусливые мысли! Не буду об этом думать. Сбежать, добраться до ведьминой пещеры, вернуться домой. Больше не хочу ни о чём думать, только цель, только цель…

Прихватив деревянную палку, которая очевидно, предназначалась для сушки белья я, вдохнув поглубже, погрузила себя в корзину грузных средневековых тряпок. Густой смрад проник в мои ноздри, рот, горло, вызывая рвотные позывы. Но надо было перетерпеть, взять себя в руки и сидеть скорчившись под кипой грязных тряпок не издавая ни звука. Сколько? Сколько понадобиться так сидеть? Я с силой вцепилась в деревянную палку, чтобы сдерживать себя, ухватилась так сильно, что костяшки пальцев побелели, но мне сделалось лучше. Снова предательские мысли: а вдруг тот, кто будет забирать бельё, увидит меня? А что если корзина окажется слишком хрупкой и дно отвалиться, когда меня будут закидывать в телегу? Я сильнее вцепилась в деревянную палку. Пусть так, всё равно тут не останусь, ударю возничего, вскачу на лошадь и погоню прочь, прочь из этого жуткого неприветливого места.

Наконец шаги. Кто-то пришёл. Я напряглась. Корзину схватили, я чувствовала это, но не смогли поднять. Снова шаги, которые делались всё тише, уходящие шаги. Нет! Неужели план провалился? А вдруг, слуга решит «располовинить» бельё и моя идея покатится в тар-тартары? Вернись! Вернись же!

Меня словно услышали: снова приближающийся звук шагов причём нескольких человек, двоих.

— Хватайся там! — приказал один другому.

Я узнала голос лысовласки. А тот второй, должно быть… Да, Филис.

— Ну и тяжёлая же балдовина, — простонал паренёк.

Я почувствовала как вместе с корзиной поднимаюсь вверх, меня несут к тележке. Только бы всё не раскрылось раньше времени. Только бы дно не провалилось.

Меня грубо закинули в телегу.

— Всё, ступай, — отдал распоряжение Часлап.

Дальше женский повизгивающий голос:

— А разве не Филис сегодня нас везёт?

— Ты видишь на сёдлах Однорукого? — голос «милашки» Часлапа.

— Заканчивайте молоть языком и поедем, работы сегодня много, — другой женский голос.

Я не видела их но предполагала, что кроме лысовласки сопровождать бельё будут Чернава и Дарена. Наконец Часлап выкрикнул команду лошади, и мы тронулись. Сначала медленно, до ворот, а после короткого общения со стражником, когда выехали за пределы замка – уже быстрее.