Пинна завозилась выронив один стилет, вторым она вслепую махала, пытаясь отбиться. Ее ферналь клокотала, щелкая клювом, но на нее набросились, стремясь заклевать сразу три другие птицы. Пинну же Ренита и Тасия вдвоем пытались стащить с седла.

В это мгновение, Магда с воплем выскочила из зарослей граната. ферхом на Тие. За ней бросились и Агата с Фифи.

Замахнувшись хлыстом, Магда ударила Рениту по спине, разодрав ее платье, и до крови разрезав спину.

— Вот, это тебе за Агату! — закричала она и ударила еще раз. — А вот за Лидию!

Ренита заорала. Не удержавшись в седле, она свалилась под лапы ферналям.

Тасия растерялась, а Пинна сумела распороть мешок, а затем быстрым и резким ударом рассечь Тасии руку от локтя до плеча.

Та закричала, и тоже едва не вывалилась из седла.

Земля заходила ходуном, трескаясь и выворачиваясь острыми уступами под лапами ферналей. Ренита колдовала.

Пинна, не успев толком устроиться в седле, свалилась на землю.

Она закричала высоко и протяжно. Земля засасывала ее.

Агата натянула поводья. Фифи заклокотала, прыгая с уступа над уступ, по трескавшейся земле.

— Хватайся! — свесившись вниз, Агата протянула руку Пинне.

Та сжала руками ее ладонь, так сильно, что едва не сломала пальцы. Лицо ее раскраснелось, на глазах выступили слезы.

Фифи заклокотала, съезжая на уступе вниз. Пинна едва не выломала Агате руку из сустава, а потом, словно земля ее отпустила, резко дернулась вперед, и хватаясь за седло и за сбрую, вскарабкалась на спину Фифи позади нее.

Магда и Лили, пронзительно кричали:

— Агата, скорее!

Перескакивая с уступа на уступ по раскуроченной земле, Фифи понеслась к ним. Распахнув крылья она прыгнула и приземлилась с такой силой, что Агата едва не вывалилась из седла, перевесившись вперед.

И все же они сумели вырваться из разорванной Ренитой, разгромленной воронки в которую превратился луг.

Вцепившись в талию Агаты, Пинна заорала:

— Лури! Лури!

Ее бирюзовая ферналь, клокоча ринулась к ним.

Вскоре четверо птиц уже неслись прочь, поднимая тучи пыли из под когтистых лап и унося своих наездниц.

Гранатовая роща давно осталась позади и они ехали по раскинувшемуся лавандовому полю. Нависавшая над ними горная гряда становилась все ближе.

Пинна перебралась на спину Лури. Ей повезло, и она даже не переломала ног.

— Кажется, оторвались, — выдохнула Агата, ослабляя поводья и, позволяя Фифи перейти с галопа на рысь.

— Вот и хорошо, — кивнула Магда. — Путь тогда эта, — она покосилась на Пинну. — Проваливает!

— Ну, что ты такое говоришь, — урезонила ее Лили. — Ты же первая бросилась ее спасать.

Пинна же ничего не сказала и, покраснев, опустила голову.

— Спасла я ее, положим, потому что я человек хороший, — насупившись сообщила Магда. — Я бы и блохастую овцу спасла, но это же не значит, что я хочу оставаться рядом с ней. Эта — она ткнула пальцем в Пинну. — Платья порезала и осколки в туфли Исоре засунула, а Агате — подкинула змею!

— Ничего я не резала, и не подкидывала, — еле слышно проговорила Пинна.

Ее прекрасные синие глаза стали мокрыми будто она вот вот была готова заплакать.

— Лично для меня, доказательств все-таки недостаточно, — твердо сказала Лили.

— Да, а почему ты тогда с ней перестала говорить? — взвилась Магда.

— Ты и сама знаешь, почему, — Лили покраснела и опустила взгляд. — Все решили, что это она все это сделала, и даже слова графини Дэву, что это была Мира не смогли всех переубедить. И Исора так думала, и она никогда бы не простила, если бы я поддержала Пинну. И Агата тоже, потому что они с Исорой самые лучшие подруги, и все бы от меня отвернулись, потому что Исору все уважают и никто не хочет против нее пойти. Прости, Пинна, но я не смогла собой пожертвовать, хотя и сомневалась во всей это истории.

— Ничего страшного, — дрогнувшим голосом ответила Пинна. — Я все понимаю.

— А, что если это все-таки она? Что тогда? — не унималась Магда. — Мы отвернемся, а она нас своими ножичками почикает! И как она их только на Отбор пронесла!

— Я бы никогда так не сделала, — сказала Пинна. — И это были заколки, а не ножи. Они выточены из кости, мне их мачеха подарила, потому что девушка должна уметь себя защитить. Я ими заколола волосы, и добрые служители позволили мне оставить их у себя, когда я объяснила им, как они мне дороги. А теперь я их все равно потеряла. Выронила, когда свалилась с Лури.

Она нежно потрепала свою ферналь по шее и та заскрежетала от удовольствия.

— Мне без разницы ножи это или заколки, — отрезала Магда. — Проваливай!

— Нельзя так, — раскрасневшись сказала Лили. — Сейчас ей опасно оставаться одной, пусть идет с нами.

— Нет, пусть проваливает!

— Нет, пусть с нами!

— Агата, а ты, что молчишь⁈

Все вдруг уставились на Агату и та испуганно распахнула глаза, не зная, что сказать.

Выбор и три черепа

Все уставились на Агату, а она растерялась и не знала, что сказать.

У нее все еще болела спина, ее подташнивало и больше всего ей хотелось лечь в чистую постель в темной и тихой комнате и провести так по крайней мере день, а не принимать сложные и ответственные решения, которые от нее требовали.

Лили побледнела и смотрела яростно, если не свирепо, Магда раскраснелась и надула губы, а глаза Пинны влажно мерцали, словно в любое мгновение она готова была разразиться слезами.

С одной стороны, как и Лили, Агата сомневалась в том, что Пинна совершила все то, что ей приписывали, а с другой…

Она не могла этого доказать или объяснить, она просто чувствовала также, как чует ферналь приближение другой хищной птицы — ей казалось, что с Пинной, что-то было не так. Слишком уж доброй, мягкой и нежной она была. Люди такими не бывают. Если только Пинна не восьмая сестра и ей не суждено однажды взойти к создателю на небеса.

И все-таки, было жестоко бросить Пинну одну. Еще одного столкновения с шайкой Фелиции она бы точно не пережила, те явно были настроены серьезно и готовы на все.

Если они ее оставит и Пинна в итоге погибнет или, как-то иначе серьезно пострадает, то в этом будет их вина, и они никогда уже не смогут ее смыть или позабыть о ней. Даже если по суду они не будут ни в чем виновны, все равно, сами они будут знать, что поступили подло и низко и из-за них пострадал другой человек.

Но что, если Пинна все же не была так чиста и невинна? Что если ночью, покидая теплую постель, она брала ножницы и шла…

— Ну, что Агата, что думаешь ты? — поторапливала ее Магда.

— Да, Агата, что ты думаешь? — подхватила Лили.

Агата тяжело вздохнула, обвела их взглядом и произнесла:

— Я думаю, что пусть она идет с нами. Ей опасно оставаться одной, да и нам лишние руки не помешают.

Лили радостно улыбнулась, явно довольная, что Агата ее поддержала, а Пинна пронзила ее своим взглядом и выдохнула:

— Спасибо, я этого не забуду!

Магда насупилась.

— А, что будет, если эта снова, что-то вытворит? — недовольно спросила она.

— Если вытворит то, чего не надо, то мы ее прогоним, — отрезала Агата.

Натянув поводья, она снова пустила Фифи галопом так, что остальным пришлось ее нагонять.

Вскоре их накрыло тенью горной гряды. Агата издалека приметила нужную им скалу — высокую и словно сложенную из трех поставленных друг на друга неровных шаров.

На карте скала была изображена, так словно состояла из черепов, и Агата думала, что это преувеличение и, что когда-то кто-то приметил будто бы скала похожа на большие черепушки и так это и закрепилась в виде шутки, но, чем ближе они подбирались к скале, тем отчетливее она видела, что нет. Это не была шутка.

Скала походила на огромную скульптуру, которую вытесали придав нужную форму. Это была тонкая и искусная работа, следовавшая всем правилам человеческой анатомии. Черные провалы глазниц, носовая раковина и застывшие в вечной усмешке зубы пугали тем насколько реальными они казались.