Агата вздрогнула. Перед ее глазами вдруг пронеслись мачеха, княгиня Дуаре, графиня Дэву, Фелиция и даже Елена, отобравшая у нее отрез ткани. Хотела ли она всю жизнь подчиняться им, если могла взлететь и стать выше?

— Ваш дар прекрасен и удивителен. Он был послан вам создателем, — продолжал Фрол Зерион. — Если бы только вы научились им с умом пользоваться, то перед вами преклонил бы колени весь мир. Так что скажете, госпожа Агата?

Он впился в нее взглядом, ожидая ответа. Она замерла приоткрыв рот, и тут постучали в дверь.

Страх и одиночество

Кровь так быстро прилила к ее лицу, что Агата едва не упала без чувств. Фрол Зерион же не растерялся. Скользнув вдоль стены, он притаился за широкими занавесями, прикрывавшими окно. В тусклом свете свечи, не было видно даже его силуэта и нельзя было догадаться, что в комнате еще кто-то есть.

Ноги у Агаты обмякли и она опустилась на пуф, забыв, что зашила в него кинжал. Стук повторился вновь.

— Войдите, — слабым голосом проговорила она.

В опочивальню, поклонившись, вошла служительница. В руках она несла сложенный алый плащ. Агата выдохнула, решив, что та всего лишь принесла ее наряд на завтра, но служительница, смерив ее долгим и темным, тревожным взглядом произнесла:

— Госпожа Агата, ваше величество желает видеть вас.

— Что? Но сейчас же ночь…

Агата даже повернулась к окну, желая проверить не поднялось ли как-то незаметно для нее солнце, но нет, за тусклыми стеклами было все так же темно.

— Да, госпожа, — согласилась служительница. — Его величество желает видеть вас сейчас.

— Вы поможете мне надеть платье?

— Боюсь, нет времени и необходимости. Вот, накиньте это на плечи, — служительница протянула ей плащ.

— О! — только и смогла протянуть Агата.

Дрожащими руками она накинула плащ и вышла вслед за служительницей из опочивальни.

Она шла вслед за служительницей по переплетением открытых галерей, лепившихся к стенам дворца. Путь им освещал слабый месяц, норовивший спрятаться за тучи, и чадящие факелы.

Агата зябко куталась в плащ, стремясь спрятаться от пробирающего до костей ветра. В голове у нее вдруг сделалось пусто. Она больше не боялась, спокойно принимая то, что ее ждет. Наверно, так себя чувствуют, идущие на казнь.

Они повернули за угол, когда путь им преградила высокая, темная фигура. Агата вздрогнула, но быстро успокоилась, поняв, что это Кир Аверин.

Он, где-то раздобыл новый черный плащ и выглядел деловито и собранно, несмотря на поздний час. Его темные волосы, казались влажными, будто он попал под дождь или шел из купальни.

— Госпожа Агата, — он поклонился им, и они ответили поклонами. — Куда вы идете так поздно? Вам сделалось нехорошо?

— Со мной все прекрасно, генерал. Его величество желает меня видеть.

— Желает вас видеть? В такой час? — переспросил он и по его лицу скользнуло понимание, а в глазах мелькнул то ли ужас, то ли жалость.

Агате стало неловко перед ним и от этого она разозлилась. Служительница отступила на пару шагов, будто не желая мешать их разговору.

— Какое вам дело до наших с драконом-императором дел? — выпалила Агата. — Вас они не касаются.

Кир Аверин покачал головой.

— Хотите ли вы этого, госпожа Агата? — спросил он.

— Конечно же, хочу. Как может быть иначе?

Его лицо потемнело, но он ничего не сказал. Они оба понимали, что неважно, чего хочет Агата, если этого желает дракон-император. Никто не мог указывать ему.

Хотя Фрол Зерион полагал, что Агата могла бы, если бы научилась с умом пользоваться своим даром.

— Я могу пойти с вами, — предложил Кир Аверин. — Возможно, я мог бы поговорить с его величеством…

— Не надо. Поговорить с его величеством я могу и сама, и куда лучше вас.

Агата так устала от всего, что совсем перестала держать себя руках. Она нагрубила Фролу Зериону, а теперь и Киру Аверину, хотя оба они едва ли были повинны в ее бедах.

— Как скажете, госпожа, — чуть поклонившись, он отступил назад, давая ей пройти.

Агата решительно шагнула вперед, а служительница бросилась за ней.

— Ваша подруга, госпожа Лилиана покинула Отбор, — бросил он вслед. — Возможно, и вам было бы лучше остаться с ней.

Агата замерла, едва наступив на длинный подол плаща. Ей до смерти хотелось повернуться к нему и спросить, знает ли он, как дела у Лилианы, и что сталось с Мирой, жива ли она?

Вместо этого, она повернулась к нему и косо на него взглянув бросила:

— Я сама лучше вас знаю знаю, где мне быть и с кем оставаться.

Сказав это, Агата едва ли не бегом бросилась вперед. Служительница, которая должна была показывать ей дорогу, с трудом за ней поспевала.

Вскоре они были на месте. Служители распахнули перед ней высокие резные двери.

У Агаты сперло дыхание. Ей казалось, что вот вот она рухнет без чувств. Не помня себя, она шагнула внутрь

Опочивальня дракона-императора находилась в круглой башне. Вдоль стен тянулись стрельчатые витражные окна, закрытые полупрозрачными синими занавесями. По центру стояла кровать — тяжелая и широкая, с резным позолоченным изголовьем.

Дракон-император сидел в изножии постели на измятых простынях. Легкие, как морская пена, нижние одежды укрывали все его тело, оставляя нагими лишь бледное лицо, кисти рук и ступни с загнутыми когтями. Он опустил голову, закрыв лицо пеленой спутанных волос. Агата видела лишь его острый подбородок и искусанные красные губы.

Помимо него в комнате было не меньше десятка служителей. Они стояли недвижимо и тихо, подобно статуям, выстроившись вдоль тянущихся кругом стен.

Когда Агата вошла, дракон-император не поднял лица, но его тонкие нервные пальцы сильнее сжали простыни.

— Пошли все прочь! — сказал он и служители, склонив головы, стройными рядами, потянулись к двери.

Она сделала было шаг назад, не понимая, относился ли его приказ и к ней, но дракон-император тут же окликнул ее:

— Агата, ты останься.

Она вздрогнула, как от удара хлыста и замерла.

Мимо нее шли служители. Их лица были скрыты капюшонами и она не видела их глаз. Лишь один из них, проходя мимо, поднял на нее лицо, и несмело улыбнулся, словно этой улыбкой пытался ее поддержать.

Это был брат Сильвий, с которым она танцевала, готовясь к балу тысячу лет тому назад.

Двери захлопнулись за ее спиной. Все ушли. Они остались вдвоем.

Дракон-император молчал. Он смотрел на собственные ступни, елозившие по шелковому ковру.

Агата не знала, что ей делать. Она не была так уж наивна, и примерно знала, что мужчина и женщина могут делать наедине. Хотя мачеха всегда весьма расплывчато рассказывала о том, что происходит после таинства брака, Агата прекрасно разбиралась в разведении ферналей, и понимала, что должно произойти, чтобы на свет появились птенцы. Также Агата воочию видела вместе Веронику с Нестером и Лили с ее возлюбленным. Теперь, вспоминая странные стоны, доносившиеся из соседнего номера в постоялом дворе Зераны, она догадывалась, что ее соседям тогда было не то, чтобы плохо, а скорее очень хорошо.

Ей не верилось, что нечто подобное вот-вот произойдет и с ней и, что это сделает дракон-император. Раньше, она бы почувствовала себя самой счастливой девушкой во всей Империи, но теперь он пугал ее.

Мысленно, Агата возвращалась к тому дню, когда она сделала ужасающее открытие и, заговорив с ним на змеином языке, осознала, что не человек, а зверь в людском обличие. Все ее тело пробрало дрожью, а сердце и до того бившееся, как птица в клетке, едва не выскочило наружу из ее горла.

— Ты боишься нас? — спросил дракон-император по змеиному.

Агата до боли прикусила щеку, думая, что ответить.

Она вдруг вспомнила отца, и то, как когда она была еще совсем маленькой, он подвел ее к загону, где паслись фернали и объяснил, как надо себя с ними вести:

— Самое главное — нельзя бояться. Они сразу почуют твой страх и твою слабость. Ты всегда должна быть сильнее и выше их, пусть не телом, но духом, и тогда они подчинятся твоей воле.