Для них подготовили кареты, запряженные пенисто-белыми ферналями. Предполагалось, что в одной карте будут сидеть четверо, но они ухитрились уместиться впятером. Агата, Магда и Лидия, как самые субтильные, втиснулись втроём она одну скамью. Агата оказалась посередине, и то Магда, крутясь тыкала ее локтем в бок, то Лидия, резко повернувшись, хлестала волосами по лицу.

Агата не жаловалась. Больше ее раздражало то, как скрипели колеса, и как ее подкидывало на каждом ухабе.

К счастью, ехали они не долго. Солнце едва успело выкатиться из-за моря и обронить первые чистые, как слезы, лучи на зеленеющие верхушки деревьев, когда карета со скрежетом остановилась.

Правивший ферналью служитель, слез с козел, и распахнув дверь, по очереди подал каждой из них руку, помогая спуститься.

Магда и Лидия загораживали ей обзор, и потому Агата не знала куда они приехали. Выйдя из кареты, она обомлела.

Деревья расступились, обнажая каменные стелы, образующие два гигантских круга, вдетых друг в друга. Под ногами не было травы, только черная бесплодная земля.

Они оказались на том самом месте, куда однажды привел Агату Фрол Зерион, и где, как он утверждал, сошел на землю дракон-император.

Прямо на черной выгоревшей земле, возвели целый город из разноцветных шатров. Одни были алыми — для невест, другие синими — их должны были занять, прибывшие на турнир вельможи, в зелёных будут проходить испытания. Отдельно ото всех высился самый просторный и роскошный, расшитый сияющими на солнце, золотыми нитями шатер дракона-императора. Его окружали все равно, что стеной белоснежные шатры служителей.

В загоне на окраине лагеря клокотали фернали. Агата вытянула шею, пытаясь разглядеть нет ли среди суетившихся вокруг них людей ее отца.

Невест подгоняли служители, спешившие сопроводить их к алым шатрам и вернуться к своим делам. Девушки были взвинчены и встревожены. Много дней они не покидали стен дворца, и теперь, оказавшись посреди древнего и величественного леса, под открытым всем ветрам, синим, как слеза младенца, небом, чувствовали себя беспомощными.

Они торопливо шагали вперёд, приподнимая юбки, чтобы не запачкать их об странную черную землю, крутили головами, разглядывая исполинские, точно зубы дракона, стелы, и казавшиеся рядом с ними ничтожными шатры.

Внезапно, вдали раздалось пение рога. Служители остановились, оглядываясь на дорогу, ведущую из леса. Девушки замерли, не понимая, что происходит.

Из-за пелены деревьев появился служитель, ферхом на фернале. Прижав к губам рог, он снова подул в него, а затем громко прокричал:

— Его величество дракон-император прибыли!

Служители опустились на колени, приветствуя Андроника Великого. Девушкам не оставалось ничего иного, кроме как последовать их примеру.

Сперва из-за деревьев показалась вереница служителей, ферхом на ферналях. Их было не менее сотни, и они ехали один за другим, выстроившись в два ряда, а затем появилась, запряжённая шестеркой лазурно-синих ферналей, золоченая карета.

Постепенно сбавляя ход, она проехала мимо приветствующих дракона-императора служителей, но не доехав до золотого шатра, остановилась.

Игры и подмены

Дракон-император сидел на обитом шелком сиденье. Иногда карету подбрасывало, когда колесо попадало в яму, и тогда его подкидывало над сиденьем и шлепало вниз. Парча и шелк его одеяний взметались, точно подхваченные ветром.

Киру и Фролу Зериону, сидевшим напротив него на низкой деревянной скамье, приходилось пригибаться и уворачиваться от его ступней в расшитых каменьями туфлях, чтобы он ненароком не разбил им ударом ноги нос или не выбил челюсть.

Фрол Зерион натянуто улыбался, явно недовольный тем, как подготовили дорогу к прибытию Андроника Великого.

Сам же дракон-император огорченным не выглядел и тонко взвизгивал, когда карету в очередной раз подбрасывало.

Кир сидел, прислонившись плечом к резной дверце, и стараясь не чихать от сладковатого аромата масел и благовоний, которые источали одежды Андроника Великого, всматривался сквозь прозрачные синие занавеси в проносящийся за окном лес.

Он предпочел бы проделать этот путь на Арайе, или хотя бы ферхом, но Фрол Зерион настоял на том, что глас дракона-императора должен сопровождать его величество в карете.

Кир плохо спал в последние дни и с трудом ел, заставляя себя протолкнуть в горло кусок. Фрол Зерион заваливал его поручениями и заданиями, уверяя, что только Кир может с ними разобраться. На деле же оказывалось, что рассчитать нужное количество обозов с крысами для ферналей или же проверить подготовку шатров для невест, мог кто угодно помимо генерала на службе Визерийской Империи.

С трудом, но все же, Кир сумел вырвать время для того, чтобы наведаться в хранилище вещательных кристаллов, где наткнулся на запертые двери. Как ему объяснили другие служители, сестра Ноксия слегла с недугом, и вход в хранилище был закрыт до ее выздоровления. Кир порывался ее навестить, но ему не позволили, деликатно дав понять, что это неуместно, и ему ничего не оставалось кроме, как убраться прочь.

Кир и сам не мог бы сказать точно, сходит ли он с ума, или же ему открылась страшная истина, которую предыдущий глас дракона-императора и культ, скрывали ото всех.

По всему выходило, что князь Дуаре обо всем знал. Быть может он хотел обнародовать то, что дракон-император давно умер, и за это его каким-то образом убрали? Подмешали в питье зелье, от которого он повредился умом? Может быть и брат Иннокентус хотел прекратить затянувшуюся ложь и за это его изящно подставили?

Знали ли обо всем во Верхней ложе? Вполне вероятно, что да. Возможно, что не все, но хотя бы некоторые из вельмож могли обо всем знать. Это означало, что во время восстания, они усиленно делали вид, что от дракона-императора все скрывают лишь для того, чтобы оправдать его невмешательство.

Смерть и подмена дракона-императора объясняли и то, почему за последние сорок лет Андроник Великий ни разу не вставал на крыло, и почему во время покушения вместо того, чтобы разъяриться, вел себя, как испуганный ребенок и позволил госпоже Агате увести себя и спрятать в саду.

Но, чего хотела тогда дочь генерала Хайро, и что за кольца она тайком везла в Альтору? Может быть они с Еленой ошиблись в своих домыслах и это были всего лишь побрякушки, которые она хотела продать…

Внезапно, его коленную чашечку прострелила острая боль. Андроник Великий, по крайней мере тот, кого он привык так называть, все-таки пнул его.

Сжав зубы, Кир молча перетерпел боль.

— А долго нам еще ехать? — поинтересовался дракон-император, беспокойно ерзая.

— Полагаю, что нет, ваше величество, — благостно улыбаясь, отозвался Фрол Зерион. — Мы будем на месте до того, как солнце войдет в зенит.

— А оно скоро туда войдет? — спросил дракон-император, и не дожидаясь ответа, потянулся к окну и откинув в сторону синие занавеси, едва ли не по пояс высунулся наружу.

Кир же, тем временем, думал о том, как удобны были правила для того, чтобы все скрыть. Никто не смел задавать дракону-императору вопросы, и даже прямо смотреть на него было нельзя. Разумеется, при таких порядках, было почти невозможно его изобличить.

Кем же был этот несчастный юноша, занявший трон? Неужели, простым воспитанником культа, некогда носившим желтые одежки? Как многое пришлось ему пережить, чтобы стать тем, чем он стал?

От Елены, Кир знал, как мучительно и болезненно было испытывать на себе костяное колдовство. Когда кости плавились, меняя форму, жилы и чресла тянулись, человек испытывал столь мучительную боль, что недолго было и сойти с ума.

Знал ли этот юноша, кем он на самом деле был и всего лишь играл, отведенную ему роль или он помутился умом и всерьез возомнил себя воплощением дракона?

Андроник Великий порой двигался с нечеловеческой скоростью, но для Империи, населенной колдунами, обладавшими самыми разнообразными дарами, это не было такой уж редкостью. Скорость движений, сила и выносливость были дарами часто встречавшимися среди солдат и крестьян. В войске, которым некогда руководил Кир, под его началом служило немало таких парней.