Все эти размышления не заняли и пары секунд. Она рефлекторно сделала то единственное, что могла — дотянулась до руки мужчины, посылая в предплечье и кисть болевой импульс. Руку Аркадия свело неожиданной судорогой, и он выронил пистолет. Но Ире это стоило всего. Она отвлеклась на пару секунд, и этого времени хватило нападавшим. На нее навалились сзади и скрутили руки за спиной.

Ведьма пару раз дернулась, и сразу получила по голове. Бандит со сломанной челюстью, успевший встать, подошел к ней и молча врезал ногой в живот. Раз, второй, третий. Ира успевала подставить под удар «Уплотнение», но все равно чувствовала боль. Затем он схватил ее за волосы, и дернул голову вниз, одновременно нанося удар коленом. Боль ослепила, удар пришелся в глаз, и полностью погасить его у нее не получилось.

Где-то недалеко, на разные голоса залаяли собаки. Ира совсем не к месту вспомнила, как в магазине слышала разговор, в котором жаловались на то, что рядом с селом появилась большая бродячая стая собак. И были даже случаи нападения на людей, но никто и не думает чесаться.

Впрочем ей, похоже, уже нет смысла боятся собак. До нее добрались звери в людском обличии.

— Погоди, Сухой, — раздался странно знакомый голос.

Ее снова дернули за волосы, поднимая голову, и сквозь пелену и кровь, она рассмотрела человека с пистолетом. Это был ее давешний знакомый, бывший зек, которого она отделала в собственном доме. Он уже не целился в нее из пистолета, видимо не видел необходимости тратить патроны.

— Ну что, ведьма. Помогла тебе ворожба? — Ухмыльнулся он, а затем ударил Иру по лицу. Быстро и сильно.

И хоть Ира успела слегка блокировать его, го все равно безвольно повисла на руках нападающих.

Снова раздался собачий лай, уже ближе, но на него никто не обратил внимания.

— Что будем с сукой делать? — прохрипел один из бандитов.

— Может по кругу пустим? — раздался голос из-за спины.

— Шлюху себе снимите и пустите, — грубо ответил Аркадий. — Кончаем ее и расходимся.

Он приблизился вплотную, и негромко сказал.

— Хорошо, что не получилось тебя пристрелить. Мне всегда больше нравился нож.

Ира не ответила. Силы покидали ее, она уже не могла ни колдовать, ни сопротивляться. Единственное чего она хотела, это сохранить лицо, и не унизиться перед ублюдками.

Аркадий удовлетворенно ухмыльнулся, и в следующую секунду ударил ее ножом в живот.

Все-таки ему было неспокойно. А стоило Ире закрыть дверь кабинета, как Проклятый понял — над ними нависла беда. Он оживил телефон, собираясь набрать жену и еще раз поговорить с ней, но вместо этого открыл телефонную книгу.

Когда Ане купили телефон, то в ее книгу забили лишь два номера Иры, но вот Миша, на всякий случай, и скорее всего повинуясь своей невероятной интуиции, сохранил ее номер у себя.

И сейчас, вместо того чтобы снова препираться с Ирой, он судорожно стучал по экрану, стараясь нажать вызов и молясь неведом кому, чтобы на том конце ответили. Гудок, второй, третий..., с каждым новым сигналом Мише казалось, что он теряет год своей жизни. Но наконец-то трубку сняли, и знакомый голос девочки спросил:

— Алло, кто это?

— Это Миша! — заорал он изо всех сил так как не знал, сможет ли девочка услышать его тонкий голосок.

— Кто? — Аня то ли не расслышала, то ли не поняла какой Миша.

— Гном! Ира!!

— А, привет! А...

Видимо Аня хотела что-то спросить, но Проклятый, сердце которого уже выпрыгивало из груди от понимания того, что они в смертельной опасности, перебил ее:

— Тебе было плохо?!

— Что? — Не поняла девочка.

— Твоя мать звонила Ире и сказала, что тебе было плохо!!!

Он чувствовал, что еще немного и просто захрипит, сорвав связки.

— Мама звонила?! — из голоса девочки исчезла расслабленность. Она еще не до конца поняла, что случилось, но ощущение беды появилось и у нее.

— Да, сказала, что ты потеряла сознание и зовешь Иру.

— Зачем? — растерянно спросила Аня.

— Что бы выманить ее из дома!! Она уже пошла к вам! — Проклятый уже был не испуган, нет, его состояние было близко к панике.

— Я поняла, — ответила девочка, и если бы Миша чуть меньше боялся за любимую, он бы обратил внимание, что ее голос прозвучал как-то иначе. — Скоро буду, — сказала она и отключилась.

— Где, будешь? — спросил он, но в трубке уже звучали гудки.

Тогда он набрал Иру, но прослушав десяток гудков, отключил вызов. И будучи не в силах сидеть сложа руки, полез вниз.

***

— Ну, что, я постелила, — сказала Марина, входя в комнату. — А ... — начала она, но под взглядом дочери осеклась, а увидев телефон, даже испугалась.

— Мама, — спросила Аня поднимаясь, — зачем ты звонила тете Ире?

— Что, я не...

— Мама, зачем?! — мы ведь так хорошо говорили!

— голосе девочки слышались боль и недоумение, но произнося эти слова, Аня уже натягивала куртку.

— Куда ты? — закричала Марина.

Девочка не ответила. Она застегнула молнию и сунула в карман телефон.

— Не пущу! — отчаянно закричала женщина, вставая перед дверью.

Аня подняла голову и посмотрела ей в глаза. У Марины перехватило дыхание, такого взгляда у своей дочери она никогда не видела. Нет, там не было черноты и любых иных спецэффектов, которые показывают в кино. В них просто не было ничего детского. А еще, Аня смотрела сквозь мать куда-то вдаль, и Марина увидела, что губы девочки беззвучно шевелятся.

— Аня, Нюта, — предприняла она еще одну попытку, — не надо идти, давай...

Но что именно Марина хотела предложить дочке так и осталось неизвестным, потому что в этот момент, девочка тихонько завыла. Это был довольно жуткий, но очень короткий вой. Потом, вспоминая об этом, Марина так и не смогла понять, действительно ли ее дочь завыла, как тоскующая собака, или ей это померещилось?

Аня пошла к выходу, и мама просто отскочила с ее дороги, опасаясь, что если она попробует помешать, то дочка просто сметет ее, и даже не остановится. Хлопнула входная дверь.

— Аня, куда ты? — слабо прошептала она.

Затем нетвердой походкой подошла к холодильнику, достала бутылку водки, заполненную примерно на треть. Налила пол чайной кружки и залпом выпила не закусывая. Села на стул, посмотрела на недоеденный бутерброд и чашку, из которой ее дочка пила чай, и разрыдалась.

***

Сложно сказать, что именно помогло ей. Может быть то, что перед этим, обозленный бандит методично пинал ее в живот, а она несколько раз подряд ставила блок? Или тот самый магический рефлекс, о котором говорил Магрес, наконец-то окончательно проснулся? А может, что-то внутри ведьмы поняло, что вот это самый настоящий конец, и организм мобилизовался несмотря на то, что его хозяйка уже практически сдалась? Этого она не знала. Но, когда бандит нанес свой удар, удар который должен был быть смертельным, она «поймала» его движение, и сумела создать уплотнение там, где лезвие должно было пробить ее кожу.

На этот раз все получилось как надо. Лезвие легко пробило куртку, свитер и футболку, и даже на полсантиметра вошло в тело, но на этом и все. Движение ножа остановилось, и не ожидавший этого Аркадий выпустил его из рук.

Продолжавшая же висеть на руках ублюдков Ира, подняла голову так, что ее шея чуть не хрустнула, и буквально выплюнула заклинание. Это была «пыль Марея» — из школы иллюзорной магии. Ира на время забыла про него, в том числе потому, что на Земле ей не с кем было тренироваться.

В бою «пыль» использовали, чтобы временно ослепить противника. Воздействие этого заклинания напоминало попадание песка в глаза, оно мешало смотреть и даже причиняло боль. Но на самом деле никакого песка не было и в помине, это было исключительно воздействие на разум.

Аркадий вскрикнул и принялся яростно тереть глаза, а Ира, воспользовавшись тем, что остальные бандиты уже расслабились, сумела вывернуться из захвата, но лишь для того, чтобы упасть от подсечки. Упала на бок, и незаметно схватилась за торчащий из нее нож.