— Ну... Меня больше волнует спина и ноги, которыми я не могу шевелить.

— Что?! — Иру накрыли жалость, страх и чувство вины.

— Да ладно, все равно ничего не мог, теперь буду учиться ползать.

— Мишка, я... Может тебя к врачу?

— Какому? Микрохирургу?

— Ну ведь как-то лечат мелких животных?

— От переломов? Ира, не смеши, я вообще не представляю, как они отреагируют на такого как я.

— Миша!

— Ира, я думаю, что переломы заживут сами. У меня в этом теле, похоже, прекрасная регенерация. Во всяком случае, яды меня не берут, а разрезанная вена зарастала за минуты. Надеюсь, что и кости восстановятся быстро.

— А...

— А если за пару дней не будет никаких улучшений, то мы вернемся к этому разговору. Иришка, может, есть что-то покушать? Хотя нет, лучше выпить, и не воды.

— Найдем...

Ее муж явно храбрился, и она понимала, что ему страшно. К врачу его отнести можно, даже не спрашивая согласия, но вот будет ли от этого толк? И магией тут не поможешь.

Остаток дня прошел спокойно, только Оксана ушла рано спать, сославшись на головную боль и усталость. Аня с Ирой развлекали малыша, а Проклятый пил пиво, обливаясь, и лежа на кухонной полке. Ног он не чувствовал, но его немного успокаивало то, что и сильной боли он не ощущает. Просто ему казалось, что при переломе позвоночника люди без обезболивающего страдают от дикой боли. А раз ему терпимо, то может и кости срастутся намного быстрее, чем должны у любого другого.

Никто уже не думал о будущем, об отщепенцах или организации. Все слишком устали, и просто радовались, что удалось пережить этот день. Спать легли, как только стемнело. Ира легла в обнимку с сыном, а мужа оставила на полке, сделав ему постель из тряпочек и ваты, огородив на всякий случай книгами.

Аня ушла в другую комнату, а Оксана продолжала спать на кушетке, благо спальных мест в этой квартире хватало.

Когда Ира уснула, и ее дыхание стало ровным, Оксана встала с кушетки. Тихонько, на цыпочках, подошла к сестре и убедилась, что она спит. Аня и Миша не интересовали девушку.

— Прости Ириша, — прошептала она, — прости, но я так не могу. — Прощай любимый Валичек, прости меня и ты.

Также на цыпочках подошла к окну и распахнула его. В помещение ворвался прохладный воздух, но он ее не интересовал. Она встала на подоконник и посмотрела вниз. От земли ее отделяли семь этажей. Утерев набежавшие слезы, Оксана сделала шаг в пустоту.

— Кот, ты уверен? — голос Иры был тих, и в нем сквозила легкая грусть

— Уверен, маленькая, — улыбнулся он.

— Ты же регенерируешь? — прошептала она, — регенерируешь, и снова начнешь ходить?

— И куда я пойду? Мне теперь даже алкоголь не продадут, даже по паспорту, — пошутил он.

Ира промолчала, и Проклятый продолжил:

— Я бы все равно воспользовался таким шансом. Даже если бы со спиной был полный порядок.

— Понимаю, — вздохнула она, — тогда я пойду, все приготовлю.

Ира вышла, оставив мужа одного со своими мыслями. Миша смотрел в потолок, он часто пялился туда в последнее время. Смотрел и вспоминал.

***

В тот самый день, когда они победили, и он остановил третью волну отката, а ведьма при этом чуть было не убила его, они быстро уснули. Пользуясь тем, что яды ему не страшны, Ира дала супругу ударную дозу обезболивающего, и он уснул раньше, чем модифицированный организм справился с этой заразой. О том, что случилось позже, он узнал только утром.

Оксана сделала шаг за окно. В этот момент, девушка реально не понимала, что она делает, ей хотелось, чтобы кошмар последних дней закончился. Она попрощалась с Ирой, и не стала смотреть на девочку, а зря. Хотя, с учетом того, что она собиралась совершить, правильнее было сказать, что она к счастью забыла про малышку.

Ане тоже не спалось. Она вспоминала этот бурный день, то, как ловко управлялась с крысами, то, как не дала сбежать этим вредным магам, и не позволила оставить тетю Иру и гнома. А при мыслях о том, что ее запирающее заклятие оказалось не по зубам никому, на ее лице появлялась довольная улыбка.

Но было что-то еще в этот день. Аня помнила, что в тот момент, когда она корчилась от боли, кто-то помог ей, спас от падения. Но вот кто это был? Впрочем, она была не из тех, кто долго терзается непрошенными мыслями. Раз сейчас не помнит, вспомнит потом. Тогда она решила посмотреть, как там тетя Ира и Валик? И хоть одним глазком взглянуть на поломанного гнома. Ей было жалко Мишу, она даже предложила попробовать снять его боль, но Ира с гномом, хором запретили ей хоть как-то колдовать, мол нельзя! Опасно!

И сейчас, она хотела украдкой попробовать, так как не могла поверить в то, что сказка может быть опасной для нее. Но когда Аня вошла в комнату, ей стало не до гнома. Оксана уже стояла на подоконнике, а в следующую секунду шагнула в пустоту.

Аня умела двигать предметы на расстоянии, и не только двигать, но и управлять ими. Могла делать это еще до того как познакомилась с Ирой и впервые услыхала мудреное словечко телекинез, а за последние месяцы ее мастерство значительно выросло. Но никогда, никогда до сего момента, Аня не пробовала двигать людей. Но сейчас думать было некогда, вообще некогда, и девочка потянулась за ней, потянулась всей силой, на которую была способна.

Стоило Оксане сделать шаг, как показалось, что весь мир опрокинулся. Ветер, до этого спокойный и несущий прохладу, вдруг изменился. В его завывании послышалась злоба и что-то еще, непонятное, но от этого еще более жуткое. Желудок подскочил вверх, сердце наоборот, ухнуло вниз, а из горла вырвался крик. В этот короткий момент, время вдруг показало свой норов, и для окружающего мира не прошло и секунды, а ей, оторвавшейся от относительно безопасного подоконника, показалось, что прошли часы в этот короткий момент, Оксана вдруг поняла, что не хочет умирать. Но ее желание уже не имело никакого значения, так как она уже попала во власть абсолютно бесстрастного и неумолимого закона всемирного тяготения, и быть бы ей размазанной по асфальту, если бы не одно но. Маленькое, очаровательное, двенадцатилетнее но.

Оцепеневшей от ужаса девушке показалось, что ее лодыжки заклинило гигантскими тисками, а вот остальное тело никто не держал, и Оксану стало разворачивать вокруг невидимой оси, проходящей сквозь щиколотки.

— Аааа! — завопила бедняжка, не в силах удержать туловище вертикально.

Она была похожа на маятник находящийся в неустойчивом равновесии. И сейчас это равновесие было нарушено.

Сила, держащая ее за ноги, не была материальной, и только благодаря этому она не сломала ноги, когда ее голова, плечи и спина ушли вниз. Единственное что она смогла, выставить руки, и немного смягчить удар о стену дома, иначе разбила бы лицо.

Аня подбежала к окну, и видимо слегка ослабила концентрацию, Оксана свалилась вниз, примерно на метр, и снова истошно завопила.

Девочка свесилась через подоконник. Оксана висела головой вниз, на уровне шестого этажа, махая руками и крича. Это было бы смешно, если бы не было так страшно, и девочка, закусив губу, потащила ее вверх.

Было очень сложно. И даже не потому, что Оксана тяжелее всего того, что она перемещала раньше. Оказалось, что человек иначе откликается чем неживой предмет, и Аня каким-то шестым чувством понимала, что если возьмется за Оксану в полную силу, то быстро затянет ее в квартиру, но при этом переломает ей ноги, а может и вообще расплющит их в кашу.

И она тянула, потихоньку тянула уже охрипшую девушку, тащила изо всех сил. Пот стекал по лбу девочки, заливал глаза, мешал сконцентрироваться. Но Аня справилась. Дотащила Оксану до окна, а затем уже схватила руками, усиленными перчатками.

И уже через пару минут девушка лежала на полу, в позе эмбриона и тихо всхлипывая. Странное дело, пока Аня тащила ее, пока та кричала от страха, Ира и Валик спали, а вот сейчас ведьма проснулась и недоуменно смотрела на девочек.