- Что случилось на самом деле? – поинтересовалась она, досчитав про себя до десяти. Это помогло не наговорить глупостей. – Кто посмел отдать приказ о наказании?

- Мне сказали, что Жорж. – Лев зябко повел плечами. – Вроде бы он шепнул кому-то из нанятых нами людей, что хозяйка у беглеца безвольная, а наказать его необходимо. Фамилии у вас… одинаковые. Они поверили... Вроде бы, он даже заплатил им за эту услугу.

Мразь! Сволочь!

Эти слова чуть не сорвались с уст Ульяны. Вовремя сдержалась.

- Надеюсь больше никогда его не увидеть, - пробормотала она. – Спасибо за помощь, Лев.

Обида никуда не делась, поэтому Ульяна с ним попрощалась. Где-то в глубине души она надеялась, что Лев останется… но он покинул дом быстро. Слишком быстро для влюбленного мужчины.

«Это наказание за то, что я отказалась от любви, - думала Ульяна, глядя вслед отъезжающей от дома коляски. – Я выбрала Льва, и чуть не потеряла Егора».

Всю ночь Ульяна просила у постели Егора, вместе с Софьей.

- Не гони, - сказала она девушке. – Все равно не смогу уснуть. Может, тут пригожусь.

У Егора был жар, но врач пообещал, что последствия болевого шока пройдут, и угрозы жизни нет. Ульяна сильно переживала из-за того, что управляющий подвергся такой жуткой пытке по ее вине. Даже поплакала на плече у Софьи, коря себя за жестокость.

- Да вы ж как лучше хотели, - успокаивала ее Софья. – И правильно сделали. Спина заживет. Зато голова цела.

Егор довольно быстро пошел на поправку. Ульяна сидела бы с ним сутками, но тетушка Марфа стала бранить ее за то, что она слишком много внимания уделяет другому мужчине, когда есть жених. Хотя Лев как будто забыл дорогу в Стожары. Так ни разу и не появился с тех пор, как привез Егора.

Ульяна лишь наблюдала, да справлялась о здоровье управляющего у Софьи или у Василя. Но наступил день, когда Егор поднялся с постели. И откладывать тяжелый разговор стало невозможно.

- Как ты себя чувствуешь? – первым делом спросила Ульяна.

- Бывало и получше, - неласково ответил Егор. – Не подскажете, что плохого я вам сделал, Ульяна Дмитриевна?

Что ж, он имел право на нее злиться.

- Я не могла допустить, чтобы ты погиб в пещерах. Что за глупости, Егор! Этот клад не могут найти уже двести лет!

Егор смотрел на нее мрачно, крепко стиснув зубы.

- Прости, пожалуйста, - произнесла Ульяна. – Этого не должно было случиться…

- Вам не за что просить прощения, - заявил Егор. – Вы в своем праве, ваша светлость. Я, пожалуй, пойду. С вашего позволения.

- Нет, Егор! – вскликнула Ульяна. – Не думай так, пожалуйста. Я не отдавала приказа о порке. Я виновата, да. Я должна была предвидеть, должна была сама…

- Да перестаньте, Ульяна Дмитриевна, - как-то устало попросил Егор. – Все в порядке. Вы думаете, я мог затаить обиду из-за наказания? Не переживайте так. Свое место я знаю.

И тут Ульяна сказала то, что не должна была говорить никогда, ни при каких обстоятельствах.

- Я… люблю тебя, - выдохнула она, не веря собственным ушам.

«Как ты мог! Ведь я же люблю тебя… - плакала Янка после того, как Егор унизил ее перед друзьями. – Нет, любила. А теперь… ненавижу!»

Егор смотрел на Ульяну, но видел перед собой Янку. Как поздно он понял, что и он любил… с самого детства…

Нет. Любит.

Он и теперь любит только ее, взбалмошную девчонку, дочку дворничихи. С того момента, как прогнал мальчишек, обижавших ее во дворе. С лопаты все началось, лопатой и закончилось.

Всего-то и осталось, шагнуть к Ульяне, сорвать с ее губ поцелуй любви… и вернуться к Янке. Но так нельзя. Через предательство любовь не обрести.

- Это не любовь, Ульяна Дмитриевна, - твердо произнес Егор, вдребезги разбивая девичье сердце. – Меня нельзя любить.

- Потому что ты крепостной? – вспыхнула Ульяна. – Это ничего не значит!

- Значит, - возразил Егор. – Но причина не в этом.

- А в чем же?

- Я ненастоящий. Я – обман.

Егор плохо понимал особенности женской натуры. Разбирался бы хорошо – не поверил бы лживой матери, не наделал бы глупостей с Янкой. Но кое-что об Ульяне он знал: если ей что взбредет в голову, переубедить будет сложно. Потому и принял решение рассказать ей правду о себе.

И будь, что будет.

- Что это означает? – растерялась Ульяна. – Как это… ненастоящий? Ты не Егор Старшов?!

- Егор Старшов, - вздохнул Егор. – Может, прогуляемся? Я хочу доверить вам свою тайну.

Говорить о таком в доме – безумие. Если есть шанс, пусть и ничтожный, что Ульяна поймет его признания, то остальные однозначно назовут ненормальным. Впрочем, и Ульяна, скорее всего, отправит его в сумасшедший дом. Или как там они тут называются…

Да и пусть. Всё едино.

Предательство Жоржа неожиданностью не стало. Егор посчитал, что еще дешево отделался: главное, жив. Только будущее в этом времени показалось ему черным и обреченным. Это хорошо, если удастся остаться управляющим в Стожарах, когда Ульяна замуж выйдет. Но если Лев не захочет с этим мириться, какая участь ждет Егора? И при отмене крепостного права лучше не станет. Придется как-то крутиться, как-то зарабатывать на жизнь. А он ничего не умеет, кроме как управлять гостиничным бизнесом. Никаких полезных навыков у Егора нет.

А еще нет больше сил жить без электричества и интернета, без элементарных удобств, без машины, без привычных вещей…

Короче, Егором овладел сплин, то есть, русская хандра.

И тут еще Ульяна со своим признанием!

- Тебе не тяжело? Может, посидим в беседке? – заволновалась она, едва спустились с крыльца.

Это потому что Егор неудачно повернулся – и застонал от боли. Встать-то он встал, но раны едва затянулись. И любое неосторожное движение причиняло боль.

- Нет, лучше пройдемся, - упрямо ответил он. – Мне двигаться надо.

- Тогда пойдем медленно, - сказала Ульяна.

Странно, что она еще не убежала от него в слезах. Как ни хотел Егор остаться для нее другом, не получилось. Судьба у него такая, предавать влюбленных в него женщин.

- Я буду говорить странные вещи, - начал Егор, едва они отошли дальше от дома.

Для прогулки он выбрал все ту же аллею. Здесь, как обычно, было безлюдно, да и подозрений такой выбор не вызывал. Не в первый раз барыня с управляющим по аллее расхаживают.

- Очень странные, - продолжил он. – Вы, Ульяна Дмитриевна, вполне можете решить, что я умом тронулся. И доказать, что я правду говорю, не смогу. Однако приму любое ваше решение.

- Ты меня пугаешь, - пожаловалась Ульяна. – Скажи уже, что происходит.

- Меня зовут Егор Старшов. Но я не ваш крепостной. Я родился и вырос в другое время. – Чем дальше Егор говорил, тем легче становилось на душе. – Я вел себя странно, когда мы познакомились, не потому что потерял память. А потому что потерял сознание в своем времени, а очнулся – в вашем. С тем же именем, с той же внешностью. Объяснения этому у меня нет. Поначалу я даже думал, что умер, но это не так.

Вопреки ожиданиям, Ульяна в обморок не упала, да и вообще вела себя как-то спокойно.

- И все приняли тебя за Егора? Даже дед? – поинтересовалась она.

- Да, - кивнул Егор.

- Путешественник во времени… - Ульяна остановилась и уставилась на какой-то куст. – Из какого же ты года?

- Из будущего, - ответил Егор, ничего не понимая.

Почему она не удивлена? Что происходит? Уже решила, что он сумасшедший? И старается не злить?

- Женщины там носят короткие платья? – продолжала допытываться Ульяна. – А по улицам ездят кареты без лошадей?

- Д-да… - совершенно растерялся Егор.

- И там есть… Янка? Похожая на меня, как две капли воды?

- Откуда вы знаете?!

- Не пугайся, - вздохнула Ульяна. – С тех пор, как ты появился в Москве, мне снятся странные сны. Похоже, они… о твоем времени.

- И что же… вам снилось? – спросил Егор, сглотнув.

Быть такого не может! Он спит? Пришлось незаметно ущипнуть себя за бедро. Ох, непохоже на сон! Все не просто так. Он – копия местного Егора, Ульяна – копия Янки…