— Отдай мне вёльву, и я оставлю тебя в живых.

— Забирай, — Райан рукой толкнул Марну с края крыши, и она с визгом полетела вниз. Харальд тут же машинально ринулся вперед, но его остановил меч в животе.

— Ты не умрешь, это не сердце и не печень, — протянул Райан спокойным голосом. — Лезвие вошло только на четыре сантиметра. Наверняка, ты наел слишком много жира, чтобы я мог так легко добраться до кишок. Но, клянусь, я сейчас же вставлю свой меч по самую рукоять, если ты не скажешь, что жалеешь обо всем, что сделал тогда, в Лимерике.

— Райан… — Харальд сжал свой меч в руке, чтобы замахнуться, но его руку остановил Олег, который бежал вперед, чтобы посмотреть в порядке ли Марна. Словен выбил меч из руки варяга и бросился к краю крыши.

Марна висела на ветке дерева, что росло прямо под башней, и пыталась выбраться, но руки и ноги ее были порезаны, а платье задралось и перекрыло доступ к воздуху.

— Я сейчас! — Олег тут же побежал обратно к лестнице и упал к земле: стрела просвистела над его головой и нашла свое пристанище в плече Ефанды.

— Проклятье! — на крышу забежала Иттан с луком в руке. — Ты сбил мою стрелу! Чего бегаешь как заяц!

— Какого лешия?!

Иттан подоспела к окровавленной Ефанде, которая пыталась выдернуть из своего плеча стрелу.

— Если ты думаешь, что я промахнулась, ты ошибаешься! — Иттан схватилась за раненное плечо Ефанды и принялась давить на рану. — Это тебе за Глеба! В ту же руку и в то же плечо! Это тебе за предательство собственных братьев! За меня! За сына, которого ты оставила без отца!

— Ефанда, — Олег тут же вернулся назад. — Так это правда? То, что мне сказал Ларс?

Словенка тут же бросила меч, упала на колени, закрыла лицо руками и заплакала навзрыд.

— Просто убейте меня, я хочу к своему мужу! Просто убейте! Я не хотела… не хотела! Ларс обещал, что никого не тронет! Ларс обещал мне, что только заберет вёльву!

Глаза Харальда сияли. Он боялся собственной смерти, к которой был очень близок, — позорной смерти, от руки трэлла. Он боялся за Ефанду, которая плакала за его спиной.

— Райан… твоя сестра жива, — прокряхтел Харальд. — Я не убивал ее. Твоя вёльва говорила правду. Она осталась там, в Лимерике. И я хотел, чтобы ты считал ее мертвой. Я хотел, чтобы ты был рядом со мной.

Райан сжал челюсти, подался всем своим телом вперед, чтобы всадить меч до конца, но все же вынул его и оттолкнул от себя Харальда. Иттан тут же подоспела к собственному брату и связала его.

— Иттан? За что?..

— Как ты всегда говорил… если боги что-то отнимают, значит, боги что-то дают взамен. Вы сделали сердце Ефанды варяжским. А мое теперь сердце — славянское. Я не причиню тебе вреда, братец. Ведь я не ты. Но больше на меня никогда не рассчитывай.

Олег бросился вниз по крепости, чтобы снять Марну с дерева. Райан смотрел на Харальда, который теперь сидел связанный перед ним на коленях. Вадим держал на руках Ефанду. Она плакала в его объятиях, и воевода гладил ее по волосам.

— За что ты убила Ольгу, Ефанда? За что?.. — Вадим поджал губы, так как глаза его стали влажными. — Как так получилось, что в один день я потерял все? Двух дочерей и брата?

— Это сделал тот христианский трэлл, не я… Трэлл убил ее.

— Это… это вышло случайно, — сразу же вступился за себя Райан. — Она напала на меня сзади… я не мог знать! Вероятно, она думала, что я на стороне варягов! Война есть война! — крикнул Райан всем своим телом.

Вадим поднялся в полный рост вместе с мечом. Олег и Марна спешили на крышу крепости, чтобы остановить худшее. Теперь тайну Марны знал и Олег. О том, что жизнь Марны в руках Райана, а значит сейчас и в руках Вадима.

— Дядя! Стой! Не трогай его! — Олег начал с главного, когда вернулся на крышу.

Марна стояла позади него, скрючившись, так как вся она была ободрана, и лицо ее было наполовину красным и раздутым от пореза.

— Еще один предатель? — спросил устало Вадим, в голосе его слышалась боль. — Заступаешься за того, кто умертвил твою сестру?

— Нет, все не так. Опусти меч, пожалуйста.

Вадим повернулся к Олегу всем телом. По его лицу читалось, как он не хотел этой битвы, но таков был закон, таковы были традиции — так ему говорила славянская кровь, что текла в его жилах. Кровь за кровь.

— Ты можешь выступить за Райана, если возражаешь, — предложил Вадим, полагая, что Олег откажется. — Таков порядок.

— Дядя, я…

— Ты или он!

Олег знал, что Райан проиграет эту битву, даже не успев ее начать. Он посмотрел на Марну, которую любил всем сердцем. И которая ему так и не принадлежала. Он шепнул ей:

— Марна? Что я получу, если сделаю этот выбор?

Она знала, что Олег имел ввиду. Предательство собственного дяди должно было стоить много. Сколько стоила жизнь Райана? Сколько стоила жизнь самой Марны?

— Я согласна, — тихо ответила она, и слезы хлынули из ее глаз, смывая кровь на щеках, но Марна оставалась сильной, и ни один мускул на ее лице не дрогнул. — Я выйду за тебя.

Олег легонько кивнул ей головой и снова посмотрел на дядю. Он должен был убить его, только чтобы Марна продолжала жить.

— Прошу тебя, дядя, я умоляю… давай забудем об этом. Слишком много наших любимых и близких оставили нас сегодня. Никого у нас не осталось, кроме нас двоих. Отца моего больше нет, Глеба больше нет. Ефанда… Ефанды тоже будто бы и нет больше! Что же я буду делать, если потеряю и тебя?..

— Таков закон, — ответил дядя, и губы его тоже дрогнули. Он плакал. — Бейся!

Олег и Вадим вышли в самый центр крыши. Иттан подошла к Марне и взяла ее за руку, чтобы поддержать. Ефанда плакала и смотрела на то, как два ее любимых человека собираются убить друг друга, и одному из них не выжить. Райан смотрел на Харальда, а думал о Маккенне. Она жива. Она ждет его в Ирландии.

Битва между Вадимом и Олегом была затяжной. Их мечи скользили по друг другу нехотя.

— Я всегда был на твоей стороне. Даже когда Святослав отказался от тебя, — парировал Вадим. — Я знал, куда вы бежали и через какие тропы шли, но скрывал это от князя.

— Мой отец поступил подло, и боги тому свидетели! — не уступал Олег и наносил следующий удар, зная, что он придется в никуда, и Вадим легко его отразит.

— Такова цена власти! Однажды ты тоже станешь князем и поймешь это!

— О чем они говорят? — Марна спросил Иттан.

— Я не уверена, что знаю всю правду, но Глеб мне рассказывал о том, что их с Олегом отец, чтобы стать князем, убил собственного старшего брата по имени Гостомысл. Гостомысл был первым из тех, кто поддерживал связь с нами, викингами, и хотел заключить союз, чтобы мы защитили славянские земли от других племен и вражды. Но Святославу это не нравилось, и когда первые викинги пришли сюда на помощь, они были тут же биты Святославом. Об этом узнала жена Святослава, датчанка по происхождению, Хельга…

— Потому-то Олега и зовут Олегом… — наконец, догадалась Марна. — Варяжское имя!

— Она была обижена на собственного мужа за то, что тот так поступил с ее народом. Она решила, что должна рассказать правду всему народу, и Святослав умертвил ее. Он сделал это на глазах их сына.

— А затем решил отравить и его, — закончила Марна и посмотрела на Олега, сражавшегося с собственным дядей за ее жизнь. Теперь в ее глазах Олег вдруг стал сильным и славным воином, каким не позволял себя увидеть раньше.

— Так ты знал! — крикнул Олег. — Ты знал, что он сделал!

— Конечно, я знал, — удивился Вадим. — Я бы никогда не сделал подобного, но я понимаю, почему так сделал Святослав. Он бы уничтожил нас! Он бы отдал нашу землю чужому народу! Союз с варягами? Брось, Олег! Никакого союза никогда не будет, потому как если мы его заключим, варяги тут же сделают нас рабами!

— Я не могу в это поверить!

— Объединение. Вот, куда нужно смотреть! — кричал Вадим и нападал на Олега, который теперь не мог сражаться. — Древляне, поляне, северяне, радимичи, ильменские словене! Все мы должны сделаться единым народом! Вот, чего хотел твой отец! А Гостомысл хотел продать собственный народ!