Открыв тяжелую дверь, первое что они увидели – черный дым клубился по замку, забивался в нос и горло,  а недалеко, где-то справой стороны слышался отчаянный мат девушки, которая, не стесняясь в выражениях, кляла на чем свет печь, которую так неосторожно решила разжечь. Питер и Дазан переглянулись и бросились на кухню, вернее на ее голос, потому что где находилась кухня, они не знали.

Мэл открыла окно и почти вывалилась из него, вся чумазая и в саже она сейчас представляла собой главного персонажа одной из сказок земного прошлого: – Печь пропала, дымоход завален, – простонала она.

– Госпожа, что случилось?

– Госпожа, вы в порядке?

Мэл взвыла: – Меня зовут Мэлисента и я здесь не госпожа. Это и замком то назвать нельзя, так дом на колесах. Печь завалена, продуктов нет, канализация не работает. Да, я готова сейчас домик в деревне променять на эти хоромы.

Мужчины улыбнулись и начали помогать с уборкой помещения, поглядывая искоса на девушку. Чумазая, перепачканная в саже, она была прекрасна в своем негодовании, закасала рукава ее простого коричневого платья до локтя, широкую юбку коричневого платья, подоткнула под пояс, оголяя колени, но совсем не стесняясь их.

Через полчаса кухня была проветрена, стулья вернулись на свои места, печь освободили от поленьев или остатков мебели и мужчины грязные, но счастливые встали перед ней, предлагая свои варианты ремонта данного помещения.

– Нужно кому-то лезть внутрь ее и очищать дымоход, – печально осматривая стоящих рядом с ней мужчин, и показывая пальчиком на многострадальную печку, констатировала Мэл, решая кто из этих двух мужчин худее всего, и сможет не только залезть внутрь, но еще и вернуться живым из ее недр. Стоящие перед ней мужчины были сильны в плечах, узкие бедра и крепкие плечи, но вот с ремонтом печи они вряд ли справятся. – Хорошо, оставим это. Вряд ли нам понадобиться печь в ближайшее время, у нас продуктов все равно нет. Готовить нечего.

Мужчины переглянулись – это была проблема, которую женщина не решит.

– Нужно найти город, – сказал печально Питер.

– Земли Эделин, я не помню такого упоминания в летописях, и вообще где они находятся? – Дазан сдвинул брови и задумался.

– Вы хотите сказать, что здесь нет ни города, ни других поседений? – с ужасом спросила Мэл.

– Не бойся, – ободряющее кивнул Питер и приблизился к Мэл, назвать ее по имени не получалось, слишком долго вбивали ему в голову правила поведения, но приободрить эту девушку было просто необходимо, ведь она так старалась быть сильной. – Мы найдем выход.

Дазан покачал головой: – Нужно найти карту местности.

– Библиотека, прежде всего нам нужна библиотека, – обрадовалась Мэл. Хоть какое-то действие, уже хорошо, иначе от неизвестности и опустошенности, можно сойти с ума.

– Ищем, – Питер кивнул и все бросились искать эту заветную комнату.

Библиотеку нашли на втором этаже, сразу за спальней, которую облюбовала для себя Мэлисента. Небольшое помещение, с книгами, которые умудрились валяться везде, где только было возможно – даже на подоконнике, свитки, рукописи все валялось в грязи под ногами и вызывало лишь желание спалить все к тем самым чертям, которые здесь так по варварски похозяйничали.

– Ищем карту местности и учетные книги, – с нотками печали в голосе сказал Дазан, оглядываясь.

– Может тогда нам нужно найти кабинет? – попробовала подсказать Мэл, не надеясь найти в этом бардаке вообще что-то ценное. По ее мнению самое ценное или уже истлело или просто превратилось в мусор, который только выбросить.

– Ищем здесь, если не найдем тогда ищем кабинет, – бросая на нее печальный взгляд проворчал Питер.

– Хорошо, – выдохнула Мэлисента и первое что сделала, открыла окно, чтобы впустить в это царство печали и тлена немного свежего воздуха.

Через два часа, усталые и грязные, забыв и про еду и про воду, про сон и отдых они сидели на полу в центре круглого помещения и осматривались.  Для того, чтобы что-то найти им пришлось рассортировать книги по шкафам, убрать остатки мебели и даже вынести ковер, потому что под ним лежала карта мира планеты Каран. Освободили стены от порванных портьер, сняли разбитые и разрезанные картины и вытащили на улицу сломанный диванчик, красивый видно был в лучшие годы своей жизни, жалко его, но что не сделаешь ради чистоты и порядка. Мэл осмотрелась: – А мы молодцы. Правда ничего не нашли, но порядок навели. Теперь чем займемся? На втором этаже еще есть несколько неисследованных комнат.

Питер улыбнулся в ответ и вдруг упал на спину и расхохотался: – Я так не «отдыхал» с детства, когда меня заставили убирать за братьями игровую комнату. Правда, я слуг себе в помощь позвал и меня кормили и поили, но так уставал – я только тогда.

Дазан смеялся вместе с ним, сидя на полу и скрестив ноги: – Подвал нужно обыскать следующим, может там вино хоть сохранилось, тогда у нас есть вода.

– Вино? Ты думаешь, вино сохранилось? – Мэл покачала головой. – Нет, отдыхаем и идем искать кабинет. Ну, должны же быть где-то учетные книги, не может так быть чтобы люди, приписанные к этому замку вдруг испарились?

– Я не могу встать госпожа, – поворачиваясь к ней проговорил Питер и так проникновенно на нее посмотрел, что она улыбнулась и сдалась.

– Хорошо, идем искать подвал.

Питер Итон

Сын советника, брат будущей королевы, он был лишним в своей семье. Да, ему дали образование, дали слуг, которые смогли не только научить его быть смирным и верным, но также дали понять, что мир мужчин жесток и яростен, когда не хватает женщин, а любви хочется всем – особенно мужчинам старше маленького мальчика. Матери было все равно, что происходит в покоях сына, ее интересовал лишь конечный результат его воспитания. Маленькая комнатка во флигеле среди таких же комнат ее сыновей не давала возможности что-то исправить в его жизни, просить помощи или плакать. Плакать было бесполезно… Питер слишком рано понял, что его жизнь значит что-то – лишь для него самого… И начал драться за нее всеми возможными способами. Сначала заводил друзей среди слуг. Потом среди наставников. И лишь когда достаточно вырос и смог дать отпор старшему брату, и доказал самому себе, что он уже больше не ребенок, смог завести друзей среди братьев. Теперь уже он защищал младших, чтобы преподать урок старшим. Арена стала для него родным домом, любимой комнатой и любимой женщиной, которая всегда рада ему, готова принять его, обласкать и дать утешение.

Увидев Мэлисенту в белоснежной сорочке, с голыми коленками, распущенными волосами, такую спокойную, сосредоточенную и принимающую свою судьбу без роптаний, криков о спасении, плача, понял лишь одно – эта женщина другая. Она – сильная душой, она может все, притом делает это так ненавязчиво, не думая о том, какое она производит впечатление, она это просто делает. Ее тело стало для него мечтой, сказкой, ее фиалковые глаза готовы были подарить ему целый мир, ее мир. И хотелось только спрятать ее, защитить.

Впервые Питер Итон подумал о том, что хочет защитить женщину, спасти,  а не смотреть как еще одна женщина падает в бездну отчаяния. Ведь его прислали именно для этого. Его мать – Накашима, жаждала ее смерти, жаждала услышать о ее падении, боли и отчаянии, а не того, что происходило на алтаре. А ведь то, что ее приняли боги, что отметили благодатью и дали новую магию – должно было ввести их всех в ужас, ведь эта девушка действительно может заменить весь совет, ну если конечно овладеет своей магией и выживет.

И он захотел стать ее мужчиной. Да, в его жизни были случаи когда Накашима пыталась его продать подороже, а что продажа сыновей тоже прибыльный бизнес… Только его в руках этих красивых прелестниц, ждала совсем незавидная участь, и он сопротивлялся всеми силами, пытаясь избежать рабства. Сколько его били на арене за непослушание, он уже и не помнит, через сколько боли он проходил в руках своих «наставников», тоже вспоминать не хочется, да и сейчас уже все это не важно… Клятв он так и не дал ни одной женщине, а его мать, клятву верности с него так и не взяла, видно решила, что сыновья почтительность превыше всего. Кто же знал, что так все повернется…