Уже в пути Бекингем с гордостью рассказывал о своем поместье под названием Ред Хаус. Оказывается, оно принадлежало их семье уже более двухсот лет. Каждый хозяин что-то пристраивал, разбивал сады, обустраивал парк, и теперь поместье процветало.

Я слушала его, а в моей голове пульсировала мысль: «А ведь, выйдя замуж, я должна буду переехать в дом мужа.». Казалось, мне нужно было радоваться, но восторга я не испытывала. Не хотелось покидать остров, маяк, Варежкину… Грядущие перемены вызывали во мне тоску.

Когда, наконец, перед моими глазами возник величественный особняк, я поняла, почему поместье называется Ред Хаус. Красный дом. Он оказался действительно красным, потому что стены сего великолепия были выложены из кирпича этого благородного цвета.

Большие окна в переплете белоснежных рам сияли чистотой. Из многочисленных труб шел дым, что говорило лишь об одном: здесь дрова не экономили.

Экипаж еще не успел остановиться, а у мраморных ступеней уже застыли лакеи, встречающие своего хозяина.

Мужчины помогли нам спуститься на землю и, предложив руку, Закари повел меня к главному входу. Я, конечно, понимала, что внутри особняка будет не менее шикарно, чем снаружи, но все равно не смогла сдержать восхищенный вздох, когда мы вошли в большой холл с высокими потолками. Сам по себе он был произведением искусства. Но парадная лестница вообще поражала воображение. Украшенная сквозными резными балюстрадами и фигурными вазами, она освещалась окнами, расположенными в три яруса. Ступени из белого мрамора поднимались с обеих сторон на среднюю площадку, где, вполне вероятно, располагался оркестр, когда здесь проходили балы. Везде можно было наблюдать лепнину, фрески, а еще скульптуры и свежие цветы, источающие нежный аромат. По сравнению с особняком маркиза «Зеленый плющ» Гилморов казался конюшней.

- Дорогой! Ну наконец-то!

Из боковых дверей стремительно вышла высокая пожилая женщина. Из-за поразительного сходства между нею и моим женихом я сразу догадалась, что это мать Закари. Несмотря на возраст, она была очень привлекательной. Особенное обаяние ей придавала открытая улыбка и по-девичьи веселый взгляд.

Она увидела нас с Лидуней и ее брови удивленно приподнялись.

- Матушка, позвольте вам представить. Это леди Гвендолин и Гвиневера Гилмор. Леди, это моя матушка, леди Эстелла Бекингем.

- Добрый день, ваше сиятельство, - я неловко присела, краем глаза видя, как корёжит Варежкину в каком-то немыслимом реверансе. Герцог вовремя успел ее подхватить, чтобы Лидуня не грохнулась на мраморный пол. – Для нас большая честь знакомство с вами.

- Девочки Гилмор? – удивление в ее глазах сменилось интересом. – Я много слышала о вас. Но думаю, что не все из этого правда. Слишком много вокруг сплетниц, завидующих девичьей свежести! Пойдемте, я напою вас чаем!

Она взяла нас под руки и повела за собой. Но у двери обернулась и сказала:

- Закари, от графа Саттона доставили письмо. Оно ждет тебя в кабинете.

- Благодарю, матушка. Мы скоро к вам присоединимся.

Гостиная, в отличие от холла, была очень уютной. В ней пахло лавандовым полиролем и мастикой для паркета.

- Молли, принеси-ка нам чаю, – леди Эстелла с улыбкой обратилась к служанке в белоснежном переднике. – И обязательно захвати клубничного ликера.

- Сию минуту, леди, - женщина вышла из гостиной.

А я подумала, что матушка маркиза очень приятная женщина. Но мне было трудно предположить, как она поведет себя, когда узнает о решении сына жениться на леди из маяка.

- Вы знаете, я очень любопытная и нетерпеливая старуха, - она словно прочла мои мысли. А скорее всего, просто являлась сообразительной женщиной. – Вы мне скажете, что происходит? Ведь не зря Закари привез вас в Ред Хаус.

- Я не знаю… может, стоит подождать, пока его сиятельство присоединиться к нам? – я смущенно вспыхнула.

- Неужели Закари решил жениться? – леди Эстелла в надежде уставилась на меня. – О, прошу, хотя бы просто кивните, если это так!

Я медленно кивнула и, вытащив из рукава кружевной платок, женщина приложила его к глазам.

- Дождалась… Наконец-то этот несносный мальчишка решил порадовать свою матушку! Спасибо тебе, Господи! И кто же из вас станет следующей маркизой Бекингем?

- Я, леди Эстелла, - я волновалась и, заметив это, Варежкина сжала мою руку.

Женщина убрала платок от лица и поманила меня к себе:

- Иди же, обними меня, моя дорогая…

Такого я точно не ожидала. Мы обнялись, словно родные, и на душе стало тепло. Возможно, я обрету не только мужа, но и матушку.

Когда в гостиную вошел маркиз, меня словно холодом обдало. Было в его глазах что-то такое, отчего моя душа сжалась в тугой узел.

- Прошу прощения, но нам нужно поговорить, матушка, - сказал он, не глядя на меня. – Немедленно.

Глава 66

Леди Эстелла вышла из гостиной следом за сыном, а мы повернулись к герцогу, который продолжал стоять у двери.

- Что случилось? – спросила Варежкина. Потому что у меня внезапно перехватило дыхание и горло сжала стальная рука дурного предчувствия.

- Нечто очень серьезное, - ответил Гарольд, направляясь к свободному креслу. – Но, думаю, вам лучше услышать все подробности от его сиятельства.

Значит, действительно произошло что-то нехорошее… И оно точно касается нашего намерения сочетаться браком.

Когда за дверями послышались шаги, я постаралась успокоиться. Слишком нервничать тоже не стоило. С нами в последнее время столько всего случалось, что эти неприятности уже должны восприниматься как данность.

Я сразу заметила, что леди Эстелла плакала. Ее глаза покраснели, нос опух, а ресницы все еще оставались слипшимися от слез. Закари же выглядел неприступным словно скала. Мне даже пришло в голову, что таким образом он защищается от чего-то. Отгораживается от остального мира. Маркиз молча подошел ко мне и, сложив за спиной руки, сказал:

- Леди Гилмор, с прискорбием должен сообщить вам, что граф Саттон намерен выдать за меня замуж свою дочь Виолу. Об этом он уведомил в письме, доставленном сегодня утром. Что граф настроен решительно, я понял по копии расписки, которую он приложил к письму. Оказывается, мой покойный отец проиграл поместье Ред Хаус в преферанс, и теперь его сиятельство требует вернуть долг или жениться на его дочери. Так же его сиятельство дал понять, что не примет деньги, которые я наверняка предложу в качестве выкупа долга.

Я смотрела на него, и на меня медленно накатывал ужас от понимания всего происходящего. Проиграл поместье? Боже… Закари так восхищенно рассказывал о нем… Ред Хаус был его жизнью.

- Ваше сиятельство, вы должны сохранить дом своих предков, - тихо сказала я, сдерживая слезы. Только сейчас до меня дошло, что я испытывала счастье от мысли, что стану женой маркиза. – Я все прекрасно понимаю…

- Леди Гилмор, можно я сам решу, что я должен, а что нет? – раздраженно воскликнул Бекингем, и я удивленно уставилась на него.

- Несомненно…

- Вот и хорошо. Значит так. Я уже отправил письмо графу Саттону, в котором ответил, что он может забирать Ред Хаус, но только после того, как моя семья вывезет личные вещи. Матушка вместе со слугами, которые захотят остаться с ней, отправятся в имение под Лисенбургом. Остальным я дам расчет. Никто не может ставить маркизу Бекингему условия и навязывать свою волю.

- О черт…. – герцог схватился за голову. – Проклятье!

- Но это еще не все, - продолжал тем временем маркиз, глядя на меня тяжелым взглядом, в котором горела решимость. – Так как вы вряд ли захотите уезжать от своей семьи, я намерен начать на острове строительство. Это будет новый Ред Хаус, и его я передам своим детям.

В гостиной воцарилась тишина. Все переваривали новость.

- Так значит, свадьбе быть? – первой пришла в себя Лидуня. Она с такой надеждой смотрела на Закари, что он не выдержал и улыбнулся.

- Свадьбе быть. Я всегда держу свое слово, иначе не имел бы права называть себя мужчиной. Мне больно оттого, что Ред Хаус больше не будет принадлежать роду Бекингемов, но, в конце концов, семья там, где душа, а не стены.