Я зажгла фонарь, чувствуя себя не очень уютно в сырой темноте, пронизанной странными шорохами.

- Смотри! – моё внимание привлекло что-то белое, лежащее на каменном полу. – Это платок!

- Значит, Брумс точно здесь! – Лида спустилась к двери, ведущей куда-то в сторону кладбища. – Паутина сорвана, а вокруг ручки пятна от пальцев! А ну-ка!

Она потянула на себя дверь, и та со скрипом открылась, обдав нас холодным воздухом.

- Десять шагов, слышишь? – напомнила я ей. – И не вздумай канючить!

- Да помню я, помню! – огрызнулась Варежкина, поднимая свой фонарь повыше. – Ух ты! Только посмотри на это!

Это был узкий коридор со сводчатым потолком, убегающий в темноту. На стенах висели подставки для факелов, и в некоторых из них еще торчали их длинные рукоятки, покрытые инеем.

- Похоже, в прошлом этим ходом частенько пользовались, - прошептала Лида, вглядываясь в жутковатый мрак. – Как же интересно!

Мы медленно двинулись вперед, выдыхая плотные клубы морозного пара. Раз, два, три, четыре…

Отсчитав десять шагов, я остановилась.

- Стой. Давай послушаем.

Варежкина нехотя остановилась, прислушиваясь к звукам, которое издавало подземелье.

- А это что такое? – она рванула вперед. Да так резво, что я не успела ее схватить.

- Лида!

Мне пришлось пойти следом, чтобы эта сумасшедшая никуда не влипла. Но Лидуня замерла буквально через несколько метров. Перед нами была арка, к которой вели каменные ступени. Мы накрыли свои фонари полами плаща и сразу увидели слабый свет, рассеивающий густую темноту.

- Брумс совсем рядом! – глаза Варежкиной возбужденно блестели. – Ты же видишь свет!

- Ладно, пойдем,посмотрим… - сдалась я. – Только прошу, будь осторожнее!

Мы пошли дальше и вскоре услышали тихий голос, который что-то горячо нашептывал. Неужели ученый здесь не один?

Этот коридор оказался короче предыдущего, и я первая переступила порог круглой комнаты, заставленной стеллажами с книгами. Посреди нее стоял длинный прямоугольный стол, заставленный пыльными колбами и всевозможной химической посудой. В углу темнел покрытый паутиной очаг. Я даже мимолетом успела изумиться, каким образом он функционировал. Куда выходил дым?

Ученый стоял у стола, склонившись над какой-то шкатулкой, и говорил сам с собой, не замечая нашего присутствия.

- Сэр Брумс! – окликнула его Лида. – Вы зачем пошли сюда? Один!

Он оторвался от созерцания шкатулки, и его лицо озарилось по-детски наивной улыбкой.

- О, это вы, леди! Посмотрите, что я нашел! Это невероятно!

В шкатулке лежали маленькие кусочки, похожие на золото, но мне все равно не был понятен его восторг.

- И что же здесь невероятного?

- Предок гранда изобрел философский камень! А это, по-видимому, результат его использования – трансмутация неблагородных металлов в золото! Здесь даже описан способ, как создать гомункулуса! Вот послушайте! - воскликнул сэр Брумс. Он схватил со стола книгу, обтянутую кожей, полистал пожелтевшие страницы и возбужденно прочел, водя пальцем по строчкам:

«Возьмите яйцо черной курицы и продырявьте его, вылив часть белка размером с горошину. Вместо него влейте семя мужа, а затем отверстие закройте девственным пергаментом, слегка увлажненным. Через 30 дней вылупится маленький монстр, имеющий подобие человека»!

- Это, конечно, все занимательно, но лучше бы нам вернуться домой, - мягко сказала Варежкина. – Мы вернемся сюда снова, но в компании герцога и маркиза. Это место никуда не денется.

- Вы ведь только пошли на поправку, а здесь холодно, - поддержала я ее. – Если хотите, можете взять что-нибудь с собой. Рассмотрите в тепле за чашечкой чая.

- Да, да… вы правы… - кивнул ученый, растерянно оглянувшись. Ему, наверное, было тяжело определиться, что он хочет взять с собой. – Минуточку, леди…

- Можете не спешить. Вряд ли вам вообще удастся выйти отсюда.

Стужа, царящая в подземелье, была ничем по сравнению с ледяными прикосновениями страха. От них по моей коже пробежали мурашки, заставляя приподняться тоненькие волоски.

В арочном проеме стоял Донгэй, держа в руках большой фонарь. Его хищное лицо с раскосыми темными глазами выглядело пугающе.

- Что вы здесь делаете? – немного заикаясь, спросила я, шаря глазами по столу в поисках чего-то, чем можно защититься.

- То же, что и вы, - усмехнулся он, не двигаясь с места. – Ищу красную тинктуру.

- Чего он ищет? – прошептала Варежкина, придвигаясь ко мне. – А?

- Красная тинктура — это и есть философский камень, - ученый снял очки и принялся шарить по карманам в поисках платка. Не найдя его, он протер окуляры концом шарфа, близоруко щурясь в сторону Донгэя. – Кто это?

- Помощник гранда де ла Серда, - ответила я, не отводя взгляд от незваного гостя. – Ваш хозяин знает, что вы здесь?

- Естественно. Его светлость уехал в Морандию, о чем вы были осведомлены, леди, а я остался здесь, – Донгэй шагнул в комнату. – Следить за вами. Внизу есть чудесный грот, который не продувается ветрами. У костра очень даже комфортно.

- Зачем вам следите за нами? – Лида тоже пристально наблюдала за ним.

- Потому что не доверяю. Вы с первого дня показались мне очень подозрительными… Зря хозяин не верил мне… - Донгэй подошел к столу и остановился напротив нас. – Я оказался прав. Девицы Гилмор не такие уж глупые гусыни…

- Карлос не знает, что вы здесь? – уточнила я.

На что он рассмеялся:

- Нет, но я уверен, что хозяин будет доволен. Тайная комната Лютера Гилмора найдена, а значит, где-то в ней находится то, что ему нужно больше всего на свете. А вы лишние. Поэтому должны умереть.

- Нас будут искать, - сказала Варежкина, надеясь посеять в нем сомнения. – Скоро сюда приедут Веллингтон и Бекингем! Они знают об этом месте!

- Я успею отправить вас на тот свет, найти философский камень и спокойно убраться отсюда, - насмешливо процедил шиитаец. – Хватит разговоров, пора прощаться.

Будто в замедленной съемке я наблюдала, как Варежкина хватает со стола какую-то баночку и швыряет ее содержимое в лицо Донгэю. Оно разлетелось по воздуху белым облаком, оседая на волосах не ожидавшего сопротивления мужчины. Шиитаец взвыл, хватаясь за глаза, а Лидуня, словно ниндзя, взлетела над столом…

- Валька, гаси его! – услышала я ее рык, а потом увидела, как она хватает рефлексотерапевта за пучок на макушке.

Донгэй не удержался на ногах, и они грохнулись куда-то под стол. Я бросилась на помощь, что было очень вовремя. Мужчина быстро пришел в себя. Он подмял под себя Лидуню, сжимая ее тонкую шею своими сильными руками. Глаза у Варежкиной вылезли из орбит, лицо покраснело, но она не сдавалась. Вцепившись ногтями в смуглое лицо врага, она рычала, аки тот самый гомункулус.

- А-а-а-а! – испуганно завопила я, не зная, что предпринять, а потом заметила, что сэр Брумс сует мне тяжелую каменную ступку. С отчаянным воплем я приложила ею Донгэя, и он моментально обмяк, отпуская шею уже свекольного цвета Лидуни.

Она перевернулась на живот, потом, тяжело дыша, поднялась на колени. Я помогла ей встать, и Варежкина двинула Донгэя носком ботинка в бок.

- Козлина!.. - ее голос прозвучал хрипло. – Чтоб ты сдох, гадина…

Сэр Брумс присел рядом с шиитайцем, пощупал пульс, после чего приподнял его веки.

- Именно это и произошло. С чем вас и поздравляю, леди.

Глава 60

Отдышавшись, мы с Лидой уставились на мертвого Донгэя, под головой которого расплывалось кровавая лужа. Выглядело это ужасно.

- Что будем с телом делать? – я машинально спрятала руки за спину. Пришло осознание того, что случилось, и в голове пульсировала навязчивая мысль: «Черт… Фунтикова, ты убила человека…».

- В море его скинуть нужно, – зато Варежкина была, как всегда, совершенно спокойной. – Пусть на родину плывет.

- Несмешно, - я окинула труп скептическим взглядом. – Даже если мы его дотащим к дыре, ведущей в грот, то поднять точно не сможем. С другого хода тоже не получится, можно наткнуться на охрану.