- Здесь отлично будет выглядеть декольте… - мечтательно протянула Лида. – Это ведь готика в чистом виде! Давай зайдем!

Немного подумав, я все-таки согласилась с ней. Было бы странно, если бы мы пытались выглядеть загадочно в платьях из веселого ситца.

Внутри магазин выглядел мрачновато. Черный креп, бомбазин, их лиловые оттенки: все это давило своей обреченностью. Так же здесь продавались черные шляпки, вуали, перчатки, перья, сумочки и даже белье.

- Я могу вам помочь?

Мы вздрогнули от неожиданности, услышав женский голос. Его обладательница стояла между стеллажами с рулонами ткани и абсолютно сливалась с ними. Это была высокая худая женщина лет сорока в темной одежде, с гладко зачесанными волосами.

- Нам нужно два платья. Наподобие таких, как на витрине, - сказала Варежкина. – А еще вуали, перчатки и шляпки.

- Это платье для полутраура, - сказала женщина, подходя ближе. – Его цена намного выше, чем у других нарядов. Оно из бархата и украшено кружевом ручной работы.

- Нам подойдет, - по лицу Варежкиной я видела, что ее задел намек на стоимость сего шедевра траурной моды.

Женщина кивнула, окинув нас изучающим взглядом. Неужели узнала? Ну не могли же нас знать все подряд?

- Я сейчас покажу, что есть в наличии.

Она скрылась в подсобном помещении и вскоре вышла оттуда с помощницей, которая несла ворох одежды.

- Прошу. Это все, что есть в магазине. Если понадобится, мы можем подогнать выбранные вами платья под нужный размер.

Пересмотрев все наряды, мы выбрали два бархатных платья: они прекрасно сели на нас. Может, они были чуть-чуть великоваты в талии, но это можно исправить и своими силами.

Вскоре к ним присоединились кружевные вуали, шляпки, перчатки, белье и маленькие сумочки.

Хозяйка магазина продолжала бросать на нас оценивающие взгляды. А когда она озвучила стоимость покупки, ее взгляд стал неприятно колючим.

Варежкина с невозмутимым лицом отсчитала деньги, а я наслаждалась тем, как у женщины увеличиваются глаза. Что ее так удивляет? Одеты мы были вполне нормально, на нищенок не похожи… Да и ладно. Пусть думает, что хочет.

Мы подхватили свои свертки и, вежливо попрощавшись, покинули магазин.

На все про все нам хватило часа. К черным платьям добавились два темно-бордовых, лента широких кружев, кое-что из косметики и два флакона духов. И все это благодаря деньгам герцога Веллингтона, к которым мы добавили немного из своих средств.

С духами вообще вышла интересная история. В лавке парфюмера мы долго принюхивались к каждому горлышку с ароматной субстанцией, но все было не то. Варежкина постоянно отрицательно качала головой, отставляла флакон и повторяла:

- Нет. Это не то, что нужно нашему образу.

- Могу ли я поинтересоваться, дорогие дамы, к какому именно образу вы ищете духи? – спросил наблюдавший за нашими мытарствами пожилой мужчина с абсолютно лысой головой.

- Вот к этому, – Лида встряхнула платье, достав его из коробки. – Только здесь еще будет декольте, а на лице короткая кружевная вуаль.

- Я так понимаю, к трауру этот наряд не будет иметь никакого отношения? – парфюмер оказался довольно проницательным. Получив в ответ утвердительный кивок, он улыбнулся. – У меня есть кое-что для вас. Два аромата. Я вообще не понимал, кому их можно предложить, зная предпочтения местных леди. Все хотят пахнуть свежестью весны, жасмином или чайной розой. В этом нет ничего предосудительного, но теперь в «городском цветнике» все пахнут одинаково.

Его предложение звучало очень заманчиво, и мы сразу же согласились.

Не прошло и пары минут, как парфюмер вынес два флакона темного стекла и протянул их нам.

- Вот это для вас, - он поставил духи на ладонь Варежкиной, а потом и мне. – А это подойдет вам.

Осторожно вытащив пробку, я вдохнула аромат и зажмурилась. О-о-о-о… Что-то невероятное! Обычными словами просто невозможно было описать запах сего парфюма.

Он пах жарким темным ветром, ведьминским шабашем в лесу, серебристой луной, выглядывающей из-за свинцовых туч, и… страстью…

Мне даже вспомнились строчки Евгения Головина:

…Оно порой напоминает бархат. Оно вползает в холод логарифма, Оно ласкает, словно мертвый хохот, Кудрявый край невидимого рифа.

Молчание. Сиринкс. Усмешки Пана. Сжимая груди, падает гетера. Проявлено сгибается лиана. Всё кончено. Взвивается пантера…

Я посмотрела на Варежкину. Она закатила глаза, медленно поводя флакончиком у своего вздёрнутого носика. Лидуня была в восторге.

Глава 21

Мариса долго не могла прийти в себя, увидев наши покупки. Она даже выпила целую рюмку успокоительной настойки.

- Это ведь траурные наряды! Вы что, носить их станете, леди?!

- Еще как станем. Только переделаем чуток, - кивнула Варежкина. – Нужно добавить в них немного страсти.

- Чего добавить? – нянюшка схватилась за сердце. – Вы где такого нахватались?! Леди не пристало так выражаться!

- Молодым девицам сидеть на забытом Богом острове не пристало, - огрызнулась я. – А остальное естественно.

- Святые угодники! – охнула Мариса. – Что творится! Это ведь так и до конца света не долго!

- Какой конец света?! – возмутилась Лида. – Я еще новое платье не выгуляла! Вот произведу впечатление, а потом хоть потоп.

Мы разложили платья на кухонном столе и с энтузиазмом взялись за их переделку. К вечеру все было готово, оставалось дождаться утра, чтобы отправиться на прощание с родственником герцога.

- Я в предвкушении! – Варежкина крутилась у зеркала, напялив на себя корсет. – Посмотри, как шикарно смотрится! Конечно было бы интереснее если бы в декольте колыхалась моя прошлая грудь… Ну и так хорошо.

- На таком теле твоя прошлая грудь смотрелась бы вульгарно, - фыркнула я. – Все должно быть пропорционально.

- Ты это мужикам скажи. У них пропорционально, когда в некоторых местах больше, чем в других! А я себя всегда считала красавицей, - заявила она, поигрывая бровями. – И это подтверждали мои многочисленные поклонники.

- Твои клиенты? – съязвила я. – Воистину многочисленные поклонники! Скажу тебе честно, твоя фигура была далека от идеала.

- Что-о-о? – обиженно протянула Варежкина. – Да чтоб ты знала, это убогий идеал был далек от моей фигуры… Будто сама стройной ланью жила!

- Не жила, но относилась к своей внешности самокритично, а не мнила о себе черт знает что! – я вспомнила свои джинсы. Теперешняя я могла поместиться в одной штанине.

- Девушки здоровые, розовые, пухлые, никого не слушайте: все советы тухлые-е-е-е, - затянула гробовщица, пританцовывая у зеркала. – Ну ведь как точно спел Вилли Токарев!

Этой ночью мы спали аки младенцы, не слыша ни порывов ветра, ни шума моря, которое штормило еще сильнее. Мне что-то снилось, но как только я открыла глаза, все ночные видения испарились из моей головы, будто роса на солнце.

После завтрака мы принялись собирать наш образ. Что сказать, это была ювелирная работа… Затянутые в корсеты фигурки стали еще тоньше, грудь же, наоборот, подпрыгнула в декольте. Но ее мы прикрыли кружевом, чтобы все выглядело соблазнительно, а не вызывающе. На головах у нас были шляпки с вуалями. Их мы тоже обрезали, превратив в вуалетки до подбородка. Немного пудры, чтобы лицо под нею выглядело аристократично бледным, и несколько капель духов завершили образ.

У Марисы пропал дар речи, когда она нас увидела. Она с минуту просто смотрела на нас, а потом тихо всхлипнула:

- Леди, вы куда собрались?

- Проследить, чтобы на кладбище все происходило по правилам. А то: знаю я этих клиентов! То на дорожку вылезут, то дерево срубят! Или еще чего лучше: на чужой участок замахнутся! Контроль прежде всего! Иначе бардак разведут! - ответила Варежкина. У нее немного испортилось настроение, потому что нельзя было использовать помаду. На кладбище это выглядело бы неуместным. А ей хотелось ярких губ на бледном лице.