– Ты даже себя защитить не способен, не сможешь и ее спасти.

– Смогу, – прозвучал четкий и ясный ответ без единого лишнего слова.

Наставник государства сложил рукой мудру и взмахнул рукавом. Переменчивый ветер обратился в клинок, нацеленный на Чан И. Тритон поднял свой меч, и тут же из-под земли выросли ледяные торосы, преградив путь смертоносному клинку. Наставник государства нахмурился:

– Твоя стрела уже на излете[20].

Он опять сложил мудру, направив следом за лезвием поток чистого света. Наполненный светом клинок пробился сквозь ледяные торосы и устремился к Чан И, но в последний момент изменил направление – его настоящей целью была Цзи Юньхэ.

Льдисто-синие глаза тритона сузились. Чан И подался назад, обхватил девушку, которая по-прежнему лежала без чувств, и не колеблясь заслонил ее своим телом. Клинок Наставника государства вошел в его широкую спину. Из раны хлынула кровь, почти незаметная на черных одеждах. Глядя в лицо Чан И, никто бы не догадался о ране, на нее указывали лишь капли крови на земле и прореха в ткани. Тритона заботила только жизнь Цзи Юньхэ. Рядом, тяжелый, как камень, упал меч, сотканный из ветра, но Чан И даже не вздрогнул. Главное, что клинок не достал Цзи Юньхэ.

Убедившись, что девушка не пострадала, и услышав за спиной поступь Наставника государства, Чан И развернулся, выставил вперед ледяной меч. Из-под земли вновь поднялись ледяные торосы.

– Напрасный труд, – холодно бросил противник, срезав ледяные пики легким движением пальца.

Слишком поздно он заметил, что в него летит капля крови – та пробилась сквозь груды льда и устремилась к его незащищенной груди. Впервые почуяв угрозу, Наставник слегка наклонился, а когда снова выпрямил спину, с удивлением понял, что кровавая капля обернулась осколком льда и оцарапала ему висок. Старик остановился, ожидая, пока тонкая струйка его собственной крови стечет на землю. Он никак не ожидал, что изможденный тритон сможет нанести ему рану.

– За последнюю сотню лет ты первый, кому удалось меня удивить, – сказал Наставник государства, смахнув кровь с виска и глядя на Чан И.

Пальцы тритона сковало инеем, дыхание, вырываясь из груди, тут же обращалось в белоснежный пар. Казалось, он даже глазами двигал с трудом.

– Однако всему приходит конец.

Взметнувшийся ураган с воем погнал по небу темные облака, воздух сгустился так, что стало трудно дышать. Белые одежды Наставника государства развевались по ветру. Старик не сводил глаз с Чан И, готовясь нанести смертельный удар. Внезапно Наставник почувствовал, что уха, словно вопреки его воле, коснулось прохладное дуновение. Легкий и почти неуловимый ветерок принес неизвестно откуда несколько цветочных лепестков. Лепестки покружили в воздухе наперекор урагану, упали на ладонь Цзи Юньхэ и больше не двигались.

Наставник государства слегка прищурился, глядя на девушку. Между тем проказливый ветерок потрепал рукава Цзи Юньхэ, взметнул вверх рассыпанные по земле волосы и полы ее одежд. Ресницы девушки затрепетали. Цзи Юньхэ резко открыла глаза, которые вспыхнули странным блеском, и моргнула. Чан И присмотрелся и понял, что перед ним совершенно другой человек. Легкий ветерок овеял тело Цзи Юньхэ, напитав его силой и подняв с земли.

– Сожалею, но мне пришлось позаимствовать ее тело, – сказала девушка, обращаясь к Наставнику государства и не глядя на Чан И.

Ее голос и интонации изменились до неузнаваемости. Цзи Юньхэ полностью преобразилась. Эта перемена застигла Чан И врасплох. Такого он еще не видел…

Когда Цзи Юньхэ встала на ноги, Наставник государства слегка нахмурился. Неожиданно для него аура Цзи Юньхэ пришла в движение. Это была не энергия демона, а духовная сила мастера, природа которой ничем не отличалась от силы Наставника государства. Казалось, тело девушки поглощает порожденный им ветер – тот изменил направление и задул в ее сторону. Невидимый глазу шквал взметал клубы пыли и оставлял на земле зримые следы, безошибочно указывавшие его направление. Похоже, между Наставником государства и Цзи Юньхэ разгорелась битва за ветер…

Цзи Юньхэ приподнялась над землей, холодно и сурово взирая на соперника. Затем сделала магический жест, и хлынувший в ее сторону воздушный поток усилился.

Едва услышав голос ветра, которым повелевала Цзи Юньхэ, Наставник государства растерял воинственный пыл. Он потрясенно и недоверчиво разглядывал девушку, бросившую ему вызов. Заметив ее магический жест, присмотревшись к изгибу и движению пальцев, Наставник государства застыл как громом пораженный.

В его сознании всплыли картины далекого прошлого, а в ушах зазвучал давно умолкнувший голос: «Это делается так… Не отлынивай… Какой же ты умница!» Он бережно хранил в памяти каждую сцену и каждое слово. Он не забудет их даже спустя сотню лет.

Наставник государства утратил волю к борьбе, и весь без остатка ветер перешел под власть Цзи Юньхэ. Девушка шагнула вперед, ступая по клубам пыли, и снисходительно посмотрела на старика. Тот мгновенно вспомнил знакомое выражение лица. Больше он не отрицал очевидного, не сопротивлялся и никому не грозил. Его сердце и кончики губ затрепетали…

– Наставница…

Принцесса Шуньдэ, притаившаяся за спиной старика, давно уяснила, что это слово значит для ее покровителя. Она посмотрела на мнимую Цзи Юньхэ и сжала кулаки.

Тем временем Цзи Юньхэ сложила мудру, незримо для всех преодолела расстояние между собой и Наставником государства и спустя мгновение уже стояла прямо перед ним. Возможно, он ясно предвидел исход неожиданной встречи, но не пытался его предотвратить. Наставник внимательно глядел на Цзи Юньхэ, словно хотел проникнуть в глубины ее души. Казалось, он давно знал, что этот момент наступит. Старик наблюдал за тем, как ветер приподнимает сломанную руку Цзи Юньхэ, как светятся ее пальцы, сложенные в магическом жесте, как этот свет озаряет черные глаза девушки и пронзает мрак, сгустившийся на дне его очерствевшей души.

Жестокий удар поразил его прямо в сердце. Печать бессмертия пробудилась, обернулась вокруг своей оси, остановилась, как будто ей что-то мешало, и замерцала. Спустя мгновение раздался щелчок – печать полыхнула огнем и раскололась.

Наставник государства не боролся. Лишь безмятежно смотрел на Цзи Юньхэ.

– Ты всегда была рядом.

Старик вспомнил о том, что недавно твердила ему демоница-лиса, и улыбнулся:

– Всегда была со мной.

Между тем трещины на печати бессмертия ширились. Изо рта Наставника государства засочилась кровь, однако тот не пытался ее стереть. Он не сводил глаз с Цзи Юньхэ. Когда печать бессмертия снова звонко хрустнула, бесстрастное лицо Цзи Юньхэ на миг смягчилось.

– Перед смертью я подарила печать бессмертия, чтобы защитить тебя, а не чтобы ты с ее помощью обратил человеческий мир в истинный ад.

– Ты хочешь убить меня. Я даже не смею мечтать об этом.

В голосе старика не было боли. Сияние в его груди медленно угасало под ладонью Цзи Юньхэ. Губы Наставника государства неторопливо расплывались в счастливой улыбке. Похоже, старик давно ждал этого дня и наконец испытал облегчение.

У Цзи Юньхэ задрожали губы. Ветер, вихрем окутавший ее тело, усилился. Девушка стиснула зубы, смерч совершил последний виток и скрылся в ее ладони. Пока не смолкал голос ветра, печать бессмертия тускло мерцала в груди Наставника государства. Едва голос стих, сияние сгинуло.

Печать бессмертия была уничтожена. Ударная волна разлетелась окрест, скосила траву и сломала деревья. Линь Хаоцин, поверженный наземь, повернулся на бок и зашелся в мучительном кашле.

Веки Цзи Юньхэ медленно опускались. В уголках ее глаз блеснули слезы, тело обмякло. Умирающий Наставник государства любовался ею с улыбкой на устах. Внезапно из-за спины старика раздался истошный вопль:

– Я не позволю!

Взревев от ярости, обезумевшая принцесса Шуньдэ бросилась вперед. Не дожидаясь, пока ее остановят, она запустила когти, некогда бывшие пальцами, в спину старика. Острые лезвия насквозь пронзили его тело. Из раны хлынула кровь, Наставник государства повернул голову, но было поздно. Вся его сила перетекала в тело Шуньдэ. Лицо принцессы уродливо исказилось, пока она пыталась совладать с чудовищным притоком энергии.