Девушка не могла призвать себе на помощь ни магию демона, ни духовную силу, словно и то и другое вышибли из нее ударом о стену. С дрожащими губами она подавила тревогу и улыбнулась.

– Нин Сию… Она носит белые одежды и летает на облаках.

Зрачки Наставника государства сузились.

– Она сказала мне, что стала ветром, – добавила Цзи Юньхэ.

Шелковистый ветерок нежно коснулся старческого виска. Возможно, это было простым совпадением, но Наставник государства застыл на месте, глядя в одну точку. Он ослабил хватку на горле Цзи Юньхэ, и девушка наконец-то коснулась ногами земли, встав на цыпочки.

– Ваша наставница знает все, что известно ветру. Она видела, что вы натворили, – не унималась Цзи Юньхэ.

Враг разжал пальцы. Он потрясенно смотрел сквозь Цзи Юньхэ, силясь разглядеть вещи, недоступные взору.

– Наставница… – прошептал старик, словно пытаясь перечеркнуть десятилетия, прожитые в мертвой тишине одиночества.

Кровь из груди наполнила горло и хлынула в рот. Цзи Юньхэ захлебнулась кровавым кашлем и прижала руку к груди, пытаясь вернуться в норму. Не сводя глаз с Наставника государства, она продолжала говорить:

– Зеленокрылая птица Луань прилетела, чтобы убить вас, потому что Нин Сию явилась ко мне во сне и показала, что вы сделали.

Если бы Наставник государства окончательно обезумел, как принцесса Шуньдэ, то слова Цзи Юньхэ не попали бы в цель. Но девушка была твердо уверена, что безумие старика сводилось к одержимости одной-единственной женщиной, которую он навсегда потерял. Все узлы на нитях его судьбы намертво сплелись с именем наставницы. Нин Сию была его слабостью. При безмерном могуществе старика призраки прошлого по-прежнему причиняли ему острую боль.

– Вы обманули Нин Жочу, убедив его, что он сможет проникнуть внутрь печати Десяти Сторон и никогда не расставаться с зеленокрылой птицей Луань. Руками Нин Жочу вы пленили зеленокрылую птицу, а печать убила самого Великого Мастера. Птица Луань узнала об этом и отправилась в долину Покорителей Демонов, чтобы выяснить правду. Неудивительно, что она решила отомстить. Вы ведь никак не могли взять в толк, почему птица Луань не беспокоила вас, а потом вдруг напала на столицу?.. – улыбнулась Цзи Юньхэ и прошептала: – Нин Сию хочет убить вас.

Казалось, небо упало на землю и рухнули горы. Наставник государства отступил на шаг.

– Вы хотите похоронить весь мир вместе с ней, чтобы почтить ее память, а она хочет лишь одного – вашей смерти.

У Наставника государства потемнело в глазах, человеческий мир померк для него. В этот момент Чан И, который неподвижно лежал за спиной старика, приподнялся и сел, держась за грудь. Тритон огляделся. Увидев, что Цзи Юньхэ в одиночку противостоит Наставнику государства, он замер, и кончики его пальцев подернулись инеем. Холод сгустился, обратившись в клинок, который внезапно исчез. С третьей попытки тритону удалось сжать в руке меч. Он встал на ноги, опершись о землю мечом, выпрямил спину и направился к Наставнику государства.

Ни тени страха не увидела Цзи Юньхэ в глазах Чан И. Он был весь изранен и еле дышал, расплачиваясь за слишком частое обращение к магии, которая едва не убила его, но все равно шел вперед. Тритон был полон решимости бороться за Цзи Юньхэ, рискуя собственной жизнью, и, несомненно, заслуживал, чтобы Цзи Юньхэ оберегала его, не думая о последствиях.

Прежде чем Чан И приблизился к Наставнику государства, за спиной Цзи Юньхэ взметнулись лисьи хвосты. Ее черная аура заслонила собой небосклон. Преградив путь тритону, Цзи Юньхэ направила поток убийственной силы в грудь Наставника государства.

Старик не пытался ни уклониться, ни сопротивляться. Он оцепенело глядел на демоницу и молчал.

Удар Цзи Юньхэ поразил Наставника государства в грудь. В следующий миг девушка широко распахнула глаза. Тело старика поглотило и рассеяло магический удар, подобно ватному шарику. Спустя мгновение оно засветилось…

Чан И, которого удерживал барьер Цзи Юньхэ, прищурил глаза, потрясенно вглядываясь перед собой. Свечение, окутавшее тело Наставника государства, сгустилось в области сердца, вобрав в себя силу черной дымки и обратив ее в белый свет.

– Юньхэ!..

Прежде чем хриплый голос Чан И достиг ушей Цзи Юньхэ, девушка почувствовала резкую боль в ладони.

– …Печать бессмертия!

Цзи Юньхэ не верила собственным глазам. Наставник государства носит в сердце печать бессмертия?!

Печать отразила удар Цзи Юньхэ, направив его обратно в ладонь. Девушке показалось, что каждая косточка ее многострадальной руки превратилась в мелкое крошево. Цзи Юньхэ отшвырнуло назад, и она снова врезалась в стену из голубовато-серого камня. Черная аура и лисьи хвосты исчезли. Тело словно лишилось костей и медленно сползло по стене. Цзи Юньхэ упала на землю и потеряла сознание.

В это мгновение Чан И замахнулся клинком, метя в спину Наставника государства. Тот опять не попытался уклониться, однако удар тритона не достиг цели. В последний момент из-за угла выбежала женщина в залитой кровью одежде и заслонила собой Наставника государства. Принцесса Шуньдэ…

Она освободилась от мечей и кинжала, пригвоздивших ее к стене, и теперь стояла, истекая кровью, между тритоном и своим покровителем. Клинок Чан И пронзил ей плечо. Принцесса яростно стиснула зубы и подняла руку, чтобы разбить ледяной меч, однако тритон не сдавался: он обратил рассеянный в воздухе водяной пар в ледяные иглы, и те градом посыпались на Шуньдэ и Наставника государства.

Принцесса поспешно оттащила учителя в сторону. Старик был безучастен и не обращал никакого внимания на то, что творилось вокруг. Шуньдэ пришлось заставить его несколько раз пригнуться, спасая от смертоносных ледяных игл, – те вонзались в землю и тут же таяли. Оберегая Наставника государства, принцесса не заметила, как перепачкала его белоснежные одежды своей кровью.

– Наставник… наставник… – Принцесса отчаянно вглядывалась в лицо покровителя, дрожа, как в лихорадке. – Я не позволю им убить вас, я не позволю…

Наставник государства взглянул на залитое кровью, покрытое шрамами, жалкое, израненное лицо любимицы. Оно вызвало в памяти старика никому не ведомый образ. Его зрачки дрогнули, он поднял руку и мягко опустил ее на милое сердцу лицо. Старческая ладонь отдавала прохладой. Почувствовав на щеке холодное прикосновение, Шуньдэ слегка вздрогнула. Безумие, светившееся в ее глазах, угасло, уступив место давно позабытому спокойствию.

– Наставник…

Оклик Шуньдэ вырвал его из забытья. Безвольный, рассеянный взгляд снова стал собранным и осмысленным.

– Ты не она…

Когда старик произнес эти слова, спокойствие бесследно исчезло из глаз принцессы Шуньдэ. Наставник государства повернул голову и посмотрел на Цзи Юньхэ, лежащую без чувств.

– Ты не могла ее видеть. – Он прищурился. – Никто не видел ее вот уже много лет.

Тем временем Чан И попытался подойти к Цзи Юньхэ, еле передвигая негнущиеся ноги. Последнее заклинание вконец его истощило. Тритона терзала сильная боль, которая, однако, не могла ему помешать. Приблизившись, он дотронулся до искалеченной руки девушки. Рука была до того мягкой и слабой, что у Чан И защемило сердце.

– Цзи Юньхэ… – позвал он дрожащим голосом.

Девушка не ответила. Кровь в уголках ее губ вызвала ужас в сердце Чан И. Ему показалось, что он снова вернулся к молчаливому озеру, в воды которого погрузил тело той, кого навсегда потерял…

Но сейчас было не время предаваться скорби или ждать, пока боль утихнет. Белая фигура шагнула вперед, придавив тритона к земле непосильной тяжестью, однако никакое давление не могло заставить Чан И склонить голову.

Наставник государства с мрачным видом приближался к Цзи Юньхэ. Его глаза сверкали ледяной яростью.

– Ты не могла ее видеть.

Голос Наставника был холоднее, чем трескучие морозы северных земель.

Чан И по-прежнему стоял, опираясь на меч и невзирая на тяжесть, что камнем тянула к земле. Он не делал попытки посторониться, оберегая Цзи Юньхэ. Посмотрев тритону в глаза, Наставник государства презрительно фыркнул: