Оказалось, все было не так. Только сейчас Чан И понял, что хотела сказать Цзи Юньхэ, но промолчала, когда он отказался вспоминать прошлое. Понял, почему ее глаза блестели от слез, когда она умирала. Потому что она не призналась и в одиночку несла свое бремя… Ради него.

– Цзи Юньхэ непременно придет, – убежденно произнесла Шуньдэ, скользнула взглядом по бледному лицу тритона и равнодушно добавила: – Вы сможете умереть вместе, положив жизни на мой алтарь.

Принцесса развернулась и направилась к выходу. Чан И закрыл глаза. Метка подсказывала ему, что Цзи Юньхэ уже в столице и находится где-то поблизости. Она явно готовит некий план, но какие тут могут быть планы, если Шуньдэ только и ждет подходящего случая, чтобы поймать черепаху в кувшине?[18] Разве можно войти в императорскую темницу и выйти из нее в целости и сохранности?

Чан И открыл глаза и холодно посмотрел в спину Шуньдэ. Он не допустит, чтобы возлюбленная рисковала собой. Тритон знал, что у него есть только два способа остановить Цзи Юньхэ: сбежать или погибнуть. Он оперся о стену и кое-как поднялся на ноги.

– Стой, – тихо окликнул он принцессу.

Шуньдэ застыла в конце коридора. Тогда Чан И обнажил бледное, припорошенное инеем запястье и прокусил его. На пол брызнула кровь, стекаясь в одну точку. Когда скопилась целая лужа, кровь сгустилась в форме ледяного меча, который послушно лег в руку Чан И.

– Забирай мою жизнь. Но не смей трогать Цзи Юньхэ.

Принцесса насмешливо улыбнулась:

– Почему ты решил, что можешь приказывать мне?

Чан И не ответил. Меч из крови рассек влажный воздух темницы, и стены подземелья задрожали. Казалось, вместе с ними содрогнулись каменные плиты в основании столицы.

Линь Хаоцин сел рядом с Цзи Юньхэ, медленно налил себе чая и взглянул на гостью в мерцании свечи.

– Шесть лет назад, когда ты увозила тритона из долины Покорителей Демонов, я думал, что нам уже не суждено спокойно посидеть рядом. – Линь Хаоцин отпил глоток чая. – Сперва тебя заточили в темницу Наставника государства, потом держали на севере. Все это время я оставался в долине, преследуя единственную цель.

– Искал противоядие от морозного яда?

– Да. Но у меня не было самого яда, поэтому я долго топтался на месте, пока принцесса Шуньдэ не приказала мне возглавить поход на север. Я попросил у нее яд. И знаешь, что обнаружил?

– Мне все равно. Я хочу, чтобы ты помог мне спасти Чан И. Если ты не готов рискнуть, обойдусь без тебя.

Линь Хаоцин бросил в сторону девушки быстрый взгляд:

– Не торопись. Выслушай меня, прежде чем принимать решение. Я изучил морозный яд и определил его основную составляющую. Когда я был молод, Линь Цанлань часто упоминал о ней.

Цзи Юньхэ уже несколько лет не слышала этого имени. Она удивленно нахмурилась:

– Линь Цанлань тоже изучал морозный яд?

– Отец говорил, что к этому веществу есть противоядие, поэтому я обыскал его покои, хотя после его смерти ни разу туда не заходил. И благодаря тому, что обнаружил там, я смог ненароком спасти твою жизнь, когда оказался на севере.

Цзи Юньхэ вздрогнула, а Линь Хаоцин иронически улыбнулся.

– Под кроватью Линь Цанланя был тайный ход, ведущий в подвал, полный книг и принадлежностей для зельеварения. Должно быть, отец доставал их всякий раз, когда ему нужно было изготовить для тебя очередную пилюлю. А еще я нашел вот это.

Он достал из-за пазухи книгу, положил ее на стол и пододвинул к собеседнице.

– Что это?

Цзи Юньхэ открыла книгу. Страницы были густо исписаны мелким, убористым почерком. Среди записей встречались рецепты, схемы, рисунки и торопливые заметки. Кое-где виднелись размашистые штрихи, каракули и кляксы, явно сделанные в расстроенных чувствах.

– Это отчет о попытках отца найти противоядие, а еще описание его жизни. – Линь Хаоцин отхлебнул чай. – Время поджимало. Меня подгоняла Шуньдэ, требуя, чтобы союзная армия атаковала север немедленно. Я не мог долго оставаться в долине, поэтому взял книгу с собой. С самого начала я хотел, чтобы армия трех земель перешла на сторону севера, и ты прекрасно мне подыграла.

Цзи Юньхэ не припоминала, чтобы названый брат хоть раз удостоил ее похвалы.

– По пути на север я вычитал из отцовского дневника про способ культивировать из людей демонов и узнал, что новоявленные демоны вместе с силой получают вторую жизнь.

«Вот как он вызволил мою сущность из ледяного саркофага…»

– Еще я выяснил, что Линь Цанлань был учеником Наставника государства.

Новость поразила Цзи Юньхэ.

– Я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь упоминал об этом.

– Разумеется, отец никогда не говорил нам. Пятьдесят лет назад Наставник государства искал главную составляющую для морозного яда, а вместо него нужное вещество подобрал юный Линь Цанлань. Отец хотел сохранить свое открытие в тайне. Он как раз недавно женился и попытался покинуть школу Наставника, но тот потребовал у своего ученика выдать ингредиент, угрожая лишить жизни его молодую жену. Линь Цанлань дрогнул и уступил, а взамен его назначили правителем Южной долины. Вскоре жена умерла от болезни, Наставник государства изобрел морозный яд и подчинил себе племя покорителей демонов.

Линь Хаоцин говорил равнодушно, как будто вел речь не об отце, а о незнакомце.

– С тех пор Линь Цанлань жестоко страдал, думая, что своими руками помог Наставнику государства поработить племя покорителей демонов. А двадцать пять лет спустя родился я.

Он опустил глаза, заглянул в свою чашку и опять усмехнулся:

– Отец повторял, что в детстве я был похож на него: такой же нерешительный и мягкотелый. Чтобы я избежал его ошибок, он поощрял во мне жестокость. Ты лучше меня знаешь, что отец для этого делал.

При последних словах Линь Хаоцин посмотрел на собеседницу. Ведь Линь Цанлань действительно заставил Цзи Юньхэ предать названого брата и столкнуть его в змеиное логово, чтобы вырастить сына ядовитой змеей… Так в свое время и думала Цзи Юньхэ.

– Отец надеялся, что его преемник возглавит племя покорителей демонов, свергнет Наставника государства и освободит наш народ. Поэтому он тренировал меня, не щадя собственных сил… Вот только перестарался, выдернув молодые всходы, чтобы ускорить их рост[19]. Он торопился, зная, что ему отпущено мало времени. И после долгих, усердных поисков противоядия Линь Цанлань наконец-таки придумал способ.

Брат взял руку девушки, повернул ладонью вверх и указал на запястье. Возродившись в теле демона, Цзи Юньхэ обладала духовной силой, но не имела двойного пульса.

– Морозный яд опасен только для покорителей демонов. Но если духовная сила мастера и темная магическая сила сольются вместе, нечистая энергия обезвредит морозный яд. Благодаря изобретению отца покорители демонов могли больше не опасаться отравы и сбросить полувековое ярмо. Первые опыты прошли неудачно, испытуемые погибли. Выжить удалось только тебе. – Линь Хаоцин кивнул на запястье Цзи Юньхэ. – Но это было лишь полдела. Тебя требовалось наполнить силой покорителя демонов и силой демона, чтобы полностью изменить твою природу. Линь Цанлань не мог допустить, чтобы его работа пропала впустую, поэтому на протяжении десяти лет он и его рабыня Цин Шу подпитывали тебя своей силой в виде пилюль.

Цзи Юньхэ пошевелила пальцами, и над ладонью сгустилась черная дымка. Демон с обличьем лисы и черной аурой… Что ж, неудивительно, ведь рабыня Линь Цанланя была лисой. Наконец стало ясно, почему им с Линь Хаоцином без труда удалось убить отца и его рабыню: все силы грозного правителя и девятихвостой лисы ушли на подопытную…

– В ту ночь, когда мы расправились с Линь Цанланем и Цин Шу, они приготовили для тебя последнюю пилюлю.

Так вот почему, когда названые брат и сестра заключили временный мир, Линь Хаоцин не смог отыскать в покоях отца противоядия для Цзи Юньхэ. Пилюль больше не было.