– Разве ты не сказал, что Цзи Юньхэ и Чан И отправились к Замерзшему морю, чтобы излечиться от ран? По-твоему, нужно было дождаться, пока они восстановят силы и вернутся на север? – Шуньдэ усмехнулась. – Я не успокоюсь, пока не уничтожу этих двоих.

Внезапно принцессу настиг порыв сильного ветра. Прямо перед собой она увидела Наставника государства в белых одеждах. Старик как никогда сурово уставился на ученицу и грозно спросил:

– Это ты убила Цзи Чэнъюя?

Шуньдэ собрала всю волю в кулак и выпрямила спину.

– Да.

– И поглотила силу зеленокрылой птицы Луань?

– Да.

– Ты приняла пилюлю, которая обращает человека в демона?

– Совершенно верно, наставник.

Тот прищурился:

– Жулин, я говорил тебе, что ты слишком многого хочешь.

Шуньдэ скривила губы в усмешке:

– Разве запросы наставника не столь же высоки?

– То, чего ты хочешь, выходит за рамки дозволенного.

– Наставник, – широко ухмыльнулась принцесса, – вы думаете, что я для вас опасна?

Взгляд Наставника государства заледенел. Старик молча взмахнул рукой, порыв сильного ветра принял форму стрелы и пронзил сердце Чжу Лина, стоявшего подле своей госпожи. Доспех из темной стали не спас генерала, стрела пробила панцирь насквозь, и из раны хлынула кровь. Чжу Лин растерянно посмотрел на пробитый доспех и обратил взгляд на Шуньдэ.

– Ваше высочество…

Генерал не успел договорить и рухнул на землю, будто мешок с костями. Он умер на месте, выпучив глаза и не успев обрести покой. Шуньдэ потрясенно уставилась на труп в растекавшейся луже крови.

– Жулин!

Когда Наставник государства окликнул ученицу по имени, по ее телу пробежал холодок.

– Он умер из-за твоих неуемных желаний. – Старик нежно погладил принцессу по щеке. – А ты жива потому, что я не оставляю надежды.

Почувствовав прикосновение, Шуньдэ невольно затрепетала. От ужаса она даже не сразу разобрала, теплой или холодной была кровь Чжу Лина, что обагрила ее босые ноги.

– Ты оказала мне большую услугу, изловив тритона, – добавил старик, опуская руку. – Без него хаос затянется на десятилетия.

С этими словами Наставник государства невозмутимо удалился. На его каменном лице не дрогнул ни один мускул. Шуньдэ все смотрела на труп Чжу Лина у своих ног, пока ее не затрясло. Смерть настигла самого преданного ей человека. Принцесса осталась совсем одна…

Ночью в небольшом особняке на окраинах столицы мерцал тусклый свет. Линь Хаоцин отложил писчую кисть, обернулся и увидел в углу молодого мужчину в белых одеждах – третью личину Цзи Юньхэ.

– Я запретил тебе появляться на севере и в столице, а ты, словно нарочно, везде побывала.

Цзи Юньхэ присела у чайного столика, налила себе чашку чая и приняла истинный облик.

– Еще не наигрался в наставника и ученицу?

Линь Хаоцин приподнял брови:

– Вспомнила все?

– Да. – Она не мешкая перешла прямо к делу. – Ты знаешь, зачем я пришла.

Мужчина поджал губы:

– Шуньдэ схватила и доставила его в столицу. Меня только что известили.

– Я должна его спасти.

– Каким это образом?

– С твоей помощью.

Линь Хаоцин внимательно посмотрел на Цзи Юньхэ:

– Почему я обязан тебе помогать?

– Разве ты мне до этого не помогал? Не поддерживал север? – Она пригубила чай. – Тебя и жителей севера объединяет общая цель: вы хотите избавиться от гнета императорского двора.

– А если я откажусь помогать тебе в этом деле? – спросил Линь Хаоцин после короткой паузы.

Глаза Цзи Юньхэ блеснули сталью.

– Объясни почему.

Той же ночью в подземелье дворца тритон медленно приходил в себя. Его ресницы припорошило инеем, губы почернели, а ладони покрылись ледяной коркой. Он слишком долго имел дело с магией, вот она и обратилась против него самого.

Во время борьбы с лавой Чан И пострадал не слишком серьезно, но затем он провел чересчур много времени на морском дне, в окружении грибов линчжи, и в его теле сгустился холод. Цзи Юньхэ пылала от жара Громовой горы и нуждалась в целебных грибах, которые поглощали тепло, однако тритону это не требовалось. За последние два дня Чан И потерял много тепла. Почти не отходя от Цзи Юньхэ, он навредил себе. Вред был не слишком значительным, но, учитывая недавнее истощение магической силы, битва с Шуньдэ далась тритону нелегко.

Чан И приподнялся и сел. За решеткой он увидел Шуньдэ в красных одеждах. Она молча сверлила пленника холодным взглядом, напоминая жуткого призрака.

– Ты поглотила силу зеленокрылой птицы Луань, – тихо сказал Чан И. Он не спрашивал, а утверждал.

– Да. Еще позавчера зеленая птица сидела в этой клетке, а теперь поселилась у меня внутри.

В этот миг принцессе показалось, что ее сердце вот-вот разорвется от боли. Пытаясь совладать с собственным телом, она согнулась пополам и стиснула зубы. Колени подогнулись, и принцесса опустилась на пол. Зеленоватая дымка обволокла ее тело и тут же исчезла. Это повторилось несколько раз. Прошло немало времени, прежде чем Шуньдэ смогла подняться на ноги.

– Хе-хе… В последнее время строптивая птица шалит, только это неважно. Цзи Чэнъюй и птица Луань уже принесли себя в жертву. Скоро за ними последуют и другие. Наступит день, когда мне никто не будет страшен – ни ты, ни Наставник государства… Никто в этом мире не посмеет бросить мне вызов! Ха!

Услышав нездоровый смех принцессы, Чан И нахмурился.

– Ах да! – Она снова взглянула на тритона. – Ты вряд ли до этого дня доживешь. Как только за тобой явится Цзи Юньхэ, я принесу вас обоих в жертву. С силой девятихвостой лисы и тритона я стану непобедимой. Ха-ха-ха!

Чан И холодно смотрел на обезумевшую принцессу.

– Ее ты не тронешь.

Та округлила глаза:

– Вот как? Почему же?

– Она не попадет в твою ловушку.

Шуньдэ расхохоталась. В тусклом свете подземелья шрамы принцессы напоминали оживший клубок змей, которые извивались на ее лице, отбрасывая зловещие тени.

– Думаешь, не придет? Хм, звучит знакомо. Когда я пытала Цзи Юньхэ в темнице Наставника государства, она тоже уверенно заявляла, что мне тебя не поймать…

Услышав эти слова, Чан И вздрогнул. Цзи Юньхэ так сказала?

– И что теперь? Спустя много лет мне все же удалось тебя изловить. И я не сомневаюсь: даже заведомо зная, что в логове поджидает свирепый тигр, Цзи Юньхэ все равно явится спасти тебя.

Шуньдэ прижалась лицом к решетке из темной стали.

– Когда-то она рискнула жизнью, лишь бы освободить тебя: столкнула со скалы и сражалась в одиночку с отрядом солдат, чтобы задержать погоню…

Голос Шуньдэ медленно проникал в уши Чан И. Тритон следил за губами принцессы, которые изрыгали слово за словом, и удивление в его глазах нарастало. Когда Шуньдэ замолчала и Чан И осознал смысл сказанного, каждое слово выжгло его изнутри. Тритону показалось, будто крепкая рука стиснула сердце и не отпускает.

– Что?

– Ах! – улыбнулась принцесса. – Ты не знал. Цзи Юньхэ не говорила тебе об этом.

Шуньдэ пригляделась к лицу пленника и согнулась пополам от смеха, словно у нее разболелся живот.

– Ты забрал ее на север и держал в заточении, а она не призналась? До сих пор не знаешь, почему она якобы пыталась тебя убить, была схвачена и провела шесть лет под пытками?

Чан И бледнел, теряя привычную невозмутимость, его губы дрожали. Лютый холод пронзил каждый позвонок, поразив острыми иглами легкие, сердце и печень, которые засочились кровью. Его дыхание участилось, пальцы почти сжались в кулак, но боль в сердце лишила тритона последних сил.

– Ох уж эта Цзи Юньхэ! Даже не захотела открыть тебе правду!

После пыток Цзи Юньхэ медленно угасала. Когда Чан И забрал ее на север, она уже умирала. Вспомнив об этом, тритон наконец понял, почему девушка ничего не сказала: в этом не было смысла.

Но теперь… Цзи Юньхэ умерла и воскресла. Словно следуя замыслу Небесного владыки, она снова вернулась к тритону. Чан И подумал, что потерял и обрел утраченное, поэтому перечеркнул прошлое. Он решил, что научился прощать и простил Цзи Юньхэ, а она уяснила простую истину: помогая другим, помогаешь себе…