– Выходит, ты больше всех тревожилась обо мне. – Цзи Юньхэ легонько ткнула Ло Цзиньсан в лоб. – И все впустую. В конце концов сюда меня доставил тритон.

Ло Цзиньсан состроила недовольную гримасу:

– Тритон тебя спас! Как же! Это моя заслуга!

– Что?

– Цин Цзи согласилась помочь тритону, потому что сдружилась со мной! – не желая никому уступать свою славу, затараторила гостья. – Помнишь, я встретила на снежной равнине плешивого Кунмина? Потом выяснилось, что он искал не меня, а зеленокрылую птицу Луань. И что, пока я блуждала в снегах, тритон с помощью лысого монаха захватил плоскогорье Покорителей Демонов!

Цзи Юньхэ вспомнила, как услышала эту новость в подземелье Наставника государства, и кивнула:

– До меня доходили слухи.

– Тритон изгнал с плоскогорья всех мастеров и обосновался здесь, провозгласив себя верховным главнокомандующим. Вместе с Кунмином они продумали план восстания и призвали под свои знамена всех обиженных и недовольных, чтобы оспорить господство Наставника государства. Плешивый осел давно замышлял нечто подобное, уж я-то знаю, но он не мог найти достаточно сильного единомышленника – мастера или демона, поэтому отложил свой план в долгий ящик. Когда Кунмин встретил тритона, все переменилось.

Цзи Юньхэ приоткрыла рот, желая что-то спросить, однако передумала.

– Тритон подчинил себе северные земли, а плешивый осел отправился на край севера, чтобы уговорить зеленокрылую птицу Луань примкнуть к восстанию.

– Неплохая идея, – кивнула Цзи Юньхэ.

Тритон и Кунмин еще не обладали широкой поддержкой, они захватили плоскогорье, но понимали, что не смогут его удержать. Заручись они помощью великой демоницы, слава о которой гремела на протяжении столетий, их сила и влияние возросли бы многократно. Те, кто готов был присоединиться к восстанию и выжидал, отбросили бы последние сомнения.

– Да уж! Прекрасно придумано! – Ло Цзиньсан скривила губы в усмешке. – Вот только Цин Цзи не согласилась.

– Почему?

Цзи Юньхэ вспомнила, как внутри печати Десяти Сторон они с тритоном повстречали двойника птицы Луань. Та металась в исступлении и пылала ненавистью к покорителям демонов. Демоница, ее породившая, должно быть, мечтала истребить усмирителей нечисти. И Наставник государства считал, что птица Луань не успокоится, пока не претворит свою мечту в жизнь. Ко всеобщему удивлению, когда Цин Цзи предоставили шанс отомстить, она отказалась!

– В прошлом Цин Цзи любила одного человека. Но когда она освободилась, то узнала, что ее возлюбленный мертв, – тихо произнесла Ло Цзиньсан.

– И что?

– Цин Цзи утратила интерес к миру и решила не ввязываться в людские свары. Она удалилась от мира, поселилась среди снежных равнин и не желала возвращаться.

Цзи Юньхэ вскинула брови. Зеленокрылая птица Луань отличалась непревзойденной красотой, и это была красота женщины, которая не чуралась земной суеты и плотских удовольствий. Как оказалось, в глубине души мир ее тяготил. Женщина-двойник, заключенная внутри печати Десяти Сторон, воплощала в себе неудовлетворенную страсть и непримиримость, она вела себя как безумная. Однако настоящая птица Луань не была одержимой.

– Возможно, она приняла самое верное решение…

– Не спеши переживать, я еще не рассказала самый главный секрет! – Ло Цзиньсан напустила на себя таинственный вид.

– Какой еще секрет? – усмехнулась Цзи Юньхэ.

– Знаешь, кого любила Цин Цзи? Я тебе скажу, это…

– Знаю, – перебила Цзи Юньхэ. – Изменчивый Мудрец, Нин Жочу.

– Эй! Откуда ты… – вытаращила глаза Ло Цзиньсан. Затем насупилась, как обиженный ребенок, и с вызовом спросила: – Тогда тебе, наверное, известно, кто из ныне живущих мастеров знал Нин Жочу лично?

– Наставник государства? – догадалась Цзи Юньхэ.

– Откуда ты все знаешь? – недоумевала Ло Цзиньсан.

Цзи Юньхэ с улыбкой ущипнула подругу за щеку:

– Глупышка! Кто еще в этом мире способен прожить так долго?

– Ладно. Ну а известно ли тебе, что Нин Жочу был старшим соучеником Наставника государства?

Новость застигла Цзи Юньхэ врасплох. Об этом она не имела понятия.

– Они вместе учились? – поразилась девушка. – Кто же их обучал? Почему ни в одной книге не упомянуто, что два великих мастера – Изменчивый Мудрец и нынешний Наставник государства – связаны?

– А вот это мне неизвестно. Зато Кунмин знал про связь Изменчивого Мудреца с нынешним Наставником государства и рассказал об этом Цин Цзи, чтобы привлечь ее на свою сторону. К своей досаде, монах не знал, что Цин Цзи любила Нин Жочу. Он думал: раз Нин Жочу главный из мастеров и руководил охотой на птицу Луань, а затем заточил ее внутри печати, то Цин Цзи ненавидит Изменчивого Мудреца больше всего на свете. Ну и, поскольку Нин Жочу погиб, стало быть, Цин Цзи захочет отомстить тому, кто как-то связан с ним. Тут неожиданно выяснилось, что птица Луань вовсе не жаждет мести. Она заявила, что Нин Жочу был единственным звеном, которое связывало ее с миром, и с гибелью возлюбленного эта связь оборвалась.

Цзи Юньхэ вздохнула от избытка чувств, а потом снова уставилась на Ло Цзиньсан:

– Как же тебе удалось затащить птицу Луань обратно в наш суетный мир?

– Просто я умею пить! – гордо заявила Ло Цзиньсан. – Цин Цзи тоже любит это дело, так что мы подружились с первой встречи. Пили с ней две ночи подряд, пока в конце концов Цин Цзи не назвала меня подругой. Когда мы с монахом уходили, она пообещала оказать мне любую услугу.

– И вы с монахом ушли?

– Да, – кивнула Ло Цзиньсан. – Нам снова пришлось пересечь снежные равнины, хи-хи…

Цзи Юньхэ потерла лоб, поражаясь беспринципности Ло Цзиньсан и гадая, надо ли призвать монаха к ответу за его грехи. После недолгого молчания она уточнила:

– То есть в первый раз вы не смогли уговорить Цин Цзи, а что потом?

Цзи Юньхэ помнила, что первые пять лет ее заточения никто при императорском дворе не знал, где скрывается зеленокрылая птица Луань. Должно быть, тогда Цин Цзи еще не примкнула к восставшим и не желала иметь с тритоном ничего общего.

– Потом у меня закончились идеи. Сюэ Саньюэ отправилась на острова бессмертных, я не смогла заставить Цин Цзи помочь нам, а вызволить тебя в одиночку мне было не по силам. Пришлось вернуться на плоскогорье вместе с плешивым ослом и сидеть тут сиднем, глядя, как тритон и монах копят силы, принимая под свои знамена беглых демонов и мятежных мастеров. Когда все было готово, тритон отправился к Цин Цзи вместе со мной, и та выполнила свое давнее обещание… Она выманила Наставника государства на север.

– Зеленокрылая птица Луань обладает сокрушительной силой. Почему она просто не напала на столицу вместе с Чан И? Даже если бы они не свергли императора, переполох вышел бы знатный.

– Именно это я и сказала. Плешивый осел меня поддержал, но тритон наотрез отказался.

Цзи Юньхэ удивилась.

– Тритон заявил, что хочет сам забрать тебя из подземелья Наставника.

Эти слова вызвали в памяти Цзи Юньхэ воспоминания о тюремной камере, кровавой бане и чудовищном пожаре. В ту ночь, умирая, она увидела Чан И, который вынес ее на руках из тесной и мрачной клетки. Цзи Юньхэ опустила глаза.

Если представить, что жизнь – это чистый лист бумаги, на котором самые яркие чувства оставляют следы в виде точек, то еще никто не проливал столько чернил на лист Цзи Юньхэ, как Чан И. Девушка горько улыбнулась:

– Ай да большехвостая рыба! Никого не желает слушать.

– Так и есть! – щебетала Ло Цзиньсан на ухо подруге, изливая той все свои обиды. – Ты только глянь на этого тритона. Став хозяином северных земель, он превратился в настоящего тирана. Запер тебя на острове и запретил нам видеться. А ведь это я уговорила Цин Цзи помочь ему! Что хочет, то и творит. Совсем стыд потерял…

Но слова Ло Цзиньсан пролетали мимо ушей Цзи Юньхэ. Она посмотрела на ширму, потом на свою исхудавшую руку и погрузилась в молчание.

Тем временем в столице, во дворце Наставника государства, где белела оконная бумага, занавеси из легкого газа и полог кровати, точно на похоронах, посреди широкой кровати полулежала принцесса Шуньдэ. На белом траурном фоне ее красные одежды резали глаз. Лицо принцессы по-прежнему скрывали белые бинты. В полупьяном забытьи Шуньдэ крепко сжимала светло-зеленую фарфоровую бутылочку с вином. Пол был усеян черепками опустошенных бутылок.