— Заболтались мы с тобой, ты лежи. Я пойду наберу Иллариона. Потом, если хочешь, приготовлю тебе омлет.

— Нет, благодарствую, я на еду сейчас смотреть не могу.

— И правильно, кровь-то на анализы лучше голодным сдавать.

Маргарита вышла в коридор. А я с головой укрылся пледом, пытаясь своим разрозненным умом что-то сообразить, но ничего не выходило. История всегда повторяется, в этом цикличность нашей жизни. И я — не исключение со своей повторной временной потерей памяти и потерянности во времени и пространстве. Можно бы было позвонить именитому ныне психиатру Антонине Петровне, но сей персонаж увы оказался вымышленным. Если мне и привиделось или приснилось, что я говорил с Вероникой по телефону, то выглядело всё очень даже реалистично, у меня не оставалось никаких сомнений в действительности произошедшего. Да и как можно подсунуть кому-то ложные видения, образы, я недоумевал просто. В наши дни, конечно, можно и в космос полететь, если очень захотеть, но создание иллюзии, изменение моего подсознания казались мне нереальными.

Марго вернулась в ещё более мрачном настроении, чем выходила звонить Иллариону. И я это сразу почувствовал.

— Что-то не так?

— А осталось в твоей жизни хоть что-то так?

— Не передёргивай, я не слепой, слава Богу, на тебе вон лица нет. Кого-то убили? — Я зачем-то пытался робко шутить.

— Почти.

— Эмм, я вообще-то пошутил.

— Плохие у тебя шутки, Корф. Ты поработай над своим чувством юмора. Вокруг тебя люди погибают, а ты юморишь.

— Да о чём ты, Марго?

— Павел…Баршай в реанимации, разбился на машине, его водитель и телохранитель скончались на месте.

— Твою мать! Это я виноват. Чёрт! — Я скинул с себя плед, вскочил с дивана и заметался по гостиной. Паша хотел мне помочь, предостерегал, а сам попал под раздачу. — Всё, мне пора. — Я начал двигать к выходу из квартиры Маргариты, но она меня остановила.

— И куда ты собрался? Чего как с цепи сорвался? Я тебя не гоню, обо всём договорилась с Илларионом. Наша задача теперь: сидеть тихо и спокойно ждать его людей.

— Я не могу у тебя остаться, Маргарита.

— Что за глупости? Что там взбрело в твою затуманенную голову?

— Ничего. Ничего, кроме того, что я всех подвожу под монастырь, несу опасность. Тебе нельзя находиться рядом со мной.

— Мститель меня не тронул тогда, значит.

— Ничего это не значит. Вчера он прошёл мимо тебя, сегодня передумает и тоже…в реку с концами.

— Тьфу на тебя, Алекс.

— Ээээ, говори, что хочешь. Я пошёл. Где моё пальто?

— Я никуда тебя не пущу до приезда Лёвушкина.

— Что ты меня свяжешь и силой будешь удерживать?

— Разумеется, нет. У меня столько сил нет.

— То-то и оно. Маргарит, брось кидаться на невидимую амбразуру и пытаться меня спасти. Спасение утопающих — дело рук самих утопающих.

— Алёша, пожалуйста, останься со мной.

— С тобой или у тебя?

— Вечно ты слова переворачиваешь. Можно обойтись без твоих скабрезных неуместных шуточек?

— Фрау Ротенберг, ирония — та малость, что у меня осталась. Если я начну сейчас относиться к ситуации на полном серьёзе, то последствия могут быть плачевными. Поэтому пока живу — я шучу, или наоборот.

— И как Вероника уживалась с тобой? У тебя отвратительный характер.

— Поэтому я тебе и нравлюсь, милая Маргарита. И Ника меня полюбила именно за мой характер. Иногда я вас поэтому не понимаю, вы сами часто себе усложняете жизнь, не ищите лёгких путей.

— Кого это нас?

— Ну женщин.

— Не надо всех женщин сравнивать с нашим ангелом, она была особенной. Я лично предпочитаю стабильную, чёткую, понятную жизнь и мыслю прагматично.

— То есть с тем, что я тебе нравлюсь, ты спорить не станешь?

— Ты уж определись, или я Иллариона страстно желаю, или в тебя влюблена?

— Фрау Ротенберг, да вы всех запутали хитросплетениями своих чувств. Сдаётся мне, что вы вводите нас в интриги специально, по указке мстителя.

— Тебя, видимо, слишком вчера накачали чем-то, раз ты несёшь несусветную чушь! — Я не мог понять чувств, переполнявших Марго. Она то ли злилась, то ли боялась, будто я застал её врасплох.

— Как вы разгорячились, Маргарита. Что, ваш план не сработал?

— Какой план, Корф? Ты продолжаешь бредить?

— Признайся, что мы ждём с тобой не Ларри, а нашего мстителя.

— С какой радости?! — Маргарита задохнулась от возмущения.

— Это у тебя надо спросить, наша очаровательная немка. Вокруг меня сплошь предатели и обманщики, и врут они по-крупному. Вот та же подставная Антонина Петровна. Кто она? Кто её ко мне приставил? Мститель или некто другой, параллельно заинтересованный разрушить моё существование? Я задаю себе столько вопросов день и ночь. Я засыпаю и спрашиваю, встаю и продолжаю терзаться вопросами, на которые будто в природе нет ответов.

— А я при чём здесь?

— Этот вопрос я себе тоже частенько задаю и прямо в такой формулировке. Ты сама понимаешь, как выглядишь со стороны?

— Я не понимаю, чего от меня в данный момент хочешь ты.

— Эх… Не получается у меня тебя расколоть, да? Да. Я до сих пор не знаю о тебе самого главного.

— И что ты хочешь узнать? Давай я помогу, скажу, как на духу.

— Ээээ нет, ты быстренько придумаешь новую легенду, в твои сказки я не верю. Но вернёмся к истокам. Марго, я не имею ни малейшего преставления, кто ты на самом деле. У тебя вполне может быть другое имя, возраст, внешность, а твои очки…больше всего вызывают подозрений. С твоего появления у майора моя жизнь пошла под откос, и пропала Вероника.

— Ах вот оно что! Ты меня сразу в мстители запиши.

— Мстители, мстители… Нет, но соучастие никто не отменял.

— Алекс, если ты трезвый и серьёзно обо мне так думаешь, то тебе правда лучше уйти.

— Слава Богу! Не поминайте лихом.

Пока Марго хватала ртом воздух, я ретировался из её квартиры и в подъезде припустил шаг, а на улице и вовсе принялся бежать без оглядки. Я решительно осознал, что доверяю фиктивной подруге своей фиктивной жены меньше других. Паззл для меня сложился вдруг, я и раньше мог его собрать воедино, но он действительно состоял из поддельных, несопоставимых, противоположных друг другу паззлинок. Наш с Вероникой фиктивный брак сплошной тенью ложился на всю мою жизнь и заполонял собой пространство, лишая меня какой-либо надежды на просвет. Я набрал Анжелу, узнал, в какую больницу отвезли Пашу, и отправился к нему. Я нарочно собрался навестить Баршая, чтобы сократить пропасть между мной и мстителем. При хорошем раскладе я желал сразу попасть в его логово, а там будь, что будет. Мне надоело маяться, прятаться, ждать подвоха и искать чёрную кошку в тёмной комнате. Мне осточертело вздрагивать и бояться за свою жизнь и близких мне людей, которые страдали незаслуженно. И я безумно устал искать то, сам не знаю что.

Городская клиническая больница № 1 им. Н.И. Пирогова встретила меня на удивление тихо, я почему-то считал, что в больницах обычно шумно, туда-сюда носятся врачи, медсёстры, больные стонут, а родные им унисон плачут. Но стояла оглушительная тишина, и до меня донёсся лишь при входе голос администратора: «Бахилы наденьте». У палаты Паши дежурил человек в форме и сладко спал, поэтому я незаметно проскользнул в палату, но там лежал незнакомый мне мужчина, а рядом с ним сидела Анжела и пилила свои ногти.

— Ооо, дорогой ты наш человек! Как мы тебя с Пашкой ждали, ты себе представить не можешь. Любимый, просыпайся, Алёша приехал. — Жена Баршая поцеловала неизвестного мне мужчину, отдалённо напоминающего Пашку.

— Лёшка, дружище, вот мы с тобой живучие твари, ни бандитские пули нас не брали, ни мститель твой, чтобы ему икалось. Ты глянь, что мне врачи поназначали? — Мужчина протянул мне больничную карту.

Внутри лежали разные рентгеновские снимки, результаты каких-то обследований, назначения врачей и среди прочего рецепт. А в рецепте рукой Баршая оставленная для меня заметка: «Корф, я тебя предупреждал! С ними шутки плохи. Я видел, что мою машину заминировали, поэтому подстраховался и подсадил вместо себя этого придурка Алика, загримированного под меня, и пару отмытых бомжей. Спасибо, удружил, мне пришлось самому на время схорониться. Я тебе своих ребят дам, ты там побыстрее разрули ситуацию. Устроил ты нам приключения, хоть молодость вспомним, наши лихие 90-е.».