— Вставайте, Алексей. Вот у вас сон крепкий — не добудишься. Постовые медсёстры отдыхают, дежурный врач давно сделал обход, больные после ужина спят, сейчас самое время вас вывести из больницы.

— А что с охраной?

— Ой, у них какой-то хоккейный матч, они «болеют» за наших, им точно не до вас будет.

— Славно. Подождите, а полицейские возле моей палаты дежурят?

— Дежурят. Но вы не беспокойтесь, я вас как бы поведу на процедуры, а оттуда выведу и посажу на такси.

— Светочка, вы — богиня.

— Аккуратнее больной, а-то я решу, что вы-таки попали под чары моего обаяния, и примусь вас соблазнять. Так операция началась, ваша задача — прикинуться умирающим, я пошла за каталкой.

— Зачем каталка? — Я озадаченно взглянул в след уходящей Светочке.

Света вернулась минут через десять с встревоженным выражением лица, отчего я порядком напрягся.

— Что-то случилось?

— Случилось: пациенту плохо стало, надо его реанимировать. Только вы больно здоровым выглядите для умирающего. Вот я вошла в роль, а вы?

— Эмм…ааа… Вы импровизируете, ясно. Сейчас. — Я скривил лицо в скорбной гримасе, и в этот момент у меня реально проступила кровь на повязке, низ живота пронзила острая боль. — Твою мать!

— Что это? Вы переигрываете. — Медсестра побледнела.

— Светочка, мне реально плохо, поехали скорее.

— Куда в таком виде? Вам надо рану обработать, а если что-то серьёзное? И вообще, если вам там хуже станет, я вам ничем помочь не смогу. — Света перешла на визг, и я испугался не за своё самочувствие, а что нас услышат и сбегутся на наши крики.

— Да тише вы. Успокойтесь.

— Как тут успокоиться? У вас идёт кровь, а вы собираетесь сбежать из больницы!

— Светлана, смотрите на меня. — Я взял за руку трясущуюся от страха медсестру. — Сейчас вы выкатите меня, обработаете рану и посадите на такси, ничего не изменилось. А дальше я сам буду нести ответственность за своё здоровье. Если хотите, я заплачу вам больше с учётом новых рисков.

— На машину скорой.

— Что?

— Вы поедете не на такси, а на машине скорой помощи.

— С какого перепугу? Какая машина скорой помощи? Чтобы вся округа узнала?

— Наоборот, так будет безопаснее, мы не станем включать мигалку, мы вас в машину уложим, как будто поехали на вызов, никто и не заметит. А любое такси в случае чего потом по камерам могут проверить и отследить.

Я почесал голову, задумался и согласился со Светланой. Моя идея — уехать на такси оказалась бы провальной, я не учёл, что на первом же посту нас тормознут или погонятся за мной прямиком в Слободу. Надо было отдать должное медсестре, она недурно придумала, как мне лучше сбежать.

— Хвалю, Светочка. Вот вы и успокоились. Пора, красавица, нас ждут великие дела.

Я уселся в каталку, зажал рукой рану, скорчился от боли, и мы погнали со Светланой стремительно мимо дежурившего у моей палаты полицейского. Тот едва успел нас разглядеть, Света чуть не сбила его с ног лишь на повороте в другой коридор прикрикнула: «Мы срочно на перевязку». Мы неслись слишком быстро, коридор за коридором, этаж за этажом, меня и без того мутило, а тут мелькания перед глазами, дабы совсем не стало худо, я прикрыл глаза. Кажется, я успел потерять сознание, потому что очнулся в полуосвещенном узком помещении, моя спасительница-медсестра активно трясла меня за плечо. Я еле разлепил веки, изрядно тошнило, рана неистово ныла.

— Слава Богу! Вы живы.

— Не дождётесь!

— Мне не до шуток. — Светлана сняла с меня повязку и, прикрыв руками рот, с ужасом уставилась на меня. Я предчувствовал, что она вот-вот уберёт руки и закричит, поэтому предупредительно остановил её.

— Мой ангел в белом халате, вы и не такое видали, уверен. Тихо, тише, успокаивайтесь, ничего страшного не происходит, обрабатывайте рану, и я поеду по своим делам. — Я медленно отнял руки Светы от лица, нежно поцеловал их и притянул медсестру к себе, дабы она никуда не вырвалась и принялась за дело.

Светлана высвободилась из моих объятий, отошла от меня, вытерла подступившие слёзы, помыла руки, одела перчатки и приготовила какие-то приборы.

— Я вам сделаю анестезию с обезболивающим, на какое-то время должно стать полегче, но потом рана будет опять болеть. Потерпите пожалуйста и прикройте глаза, я не могу работать, когда на меня смотрят.

Я подчинился, прикрыл глаза и стиснул зубы, потому что к тому моменту боль стала нестерпимой.

Светлана управилась с моей раной достаточно быстро, боль действительно стихла, кровотечение остановилось. Я нерешительно открыл глаза.

— Да можно, можно. Нервишки вы мне потрепали, конечно, Алексей Владимирович.

— Готов искупить все издержки.

— У вас главное мерило в жизни — деньги?

— А что же ещё?

— А как же любовь, дружба?

— Вас потянуло на сантименты, Светлана?

— Не совсем. Но сегодня вас спасла не я, определённо, а её любовь к вам. Она держит вас на земле и не даёт погибнуть.

— Чья любовь? Вы второй раз говорите о неведомой мне особе.

— Вы мне ничего не должны, а вот с водителем скорой придётся расплатиться, сейчас провожу вас к нему, скажете ему, куда вам надо, он и домчит в два счета.

— Светочка, вы не ответили на мой вопрос.

— Считайте, что моё молчание — ваша плата за услугу. И попрошу вас идти до машины молча.

Я был не в состоянии бороться с хрупкой медсестрой и требовать от неё объяснений, и ушёл ни с чем, точнее с новыми вопросами без ответов. Пока мы шли по длинному коридору до машины, я вдруг вспомнил последний звонок на мой телефон: «Харе девку глазами раздевать! Ты меня в игнор кинуть решил?!…».

— Чёрт. — В ночной тишине больничных покоев мой возглас прозвучал громким эхом.

Света остановилась, недовольно покосившись на меня.

— Что ещё?

— Там в палате мне звонил кто-то…он видел нас с вами, может, и слышал.

— Аааа, хорошо, я учту.

— А вы, я погляжу, абсолютно спокойны.

— Разумеется, искать-то будут вас, а не меня. А я в крайнем случае скажу, что вы применили силу к бедной, беззащитной девушке.

— Умно. — Резюмировал я.

— Мы почти пришли. Дальше вы сами, меня, итак, долго нет, пора на пост возвращаться, иначе возникнут вопросы. Повернёте направо, увидите двойные двери, там вас ждёт наш водитель Герасим.

— Очень смешно.

— Я не знаю, что вас веселит. Водителя зовут Герасим, о цене молчания уж как-то договоритесь с ним, не мне вас учить.

— Светлана, спасибо вам огромное.

— На здоровье. Дам вам на прощание один совет: попробуйте понять себя и свои истинные чувства. Только тогда вы найдёте ответы на все интересующие вас вопросы, в том числе, узнаете, о ком я вам пыталась сказать.

Света испарилась, будто её и не было, я повернул направо, открыл двойные двери и столкнулся нос к носу с Вишней.

— Старик, сколько можно тебя ждать. — Олег хотел меня обнять, но я от него отстранился. Одетый в дутую камуфляжную куртку, чёрную видавшую виды вязаную шапку, толстые тёмно-зелёные штаны с зимними берцами, мой заместитель не походил сам на себя. От гламурной Вишенки не осталось и следа.

— Откуда ты здесь? И что у тебя за вид?

— Что-то ты мне не рад, мой дорогой начальник?

— Я должен быть тебе рад? Как ты сюда попал и зачем? И где Герасим?

— Зачем Герасим утопил Муму?

— Ты никогда не умел шутить.

— Естественно, главный юморист у нас — ты. А ты никогда меня не ценил, Алексей Владимирович.

— Ё-маё, Олег, мне сейчас рану перештопали, а ты ахинею несёшь какую-то? Я тебя не звал, можешь идти на все четыре стороны. Да где этот Герасим?

— Не его ли ты ищешь, Алёшенька? — Вишня открыл заднюю дверь машины скорой помощи, рядом с которой мы стояли. А там…

Связанный, с разбитой головой, без сознания в машине лежал неизвестный мне, должно быть тот самый Герасим.

— Кто его так приложил?

— Ты серьёзно? Ты ни о чём не догадался?