– Видимо опять надо отправляться в путь, чтобы спасти королевство?

– Да, мой светлейший племянник. Снова надо куда-то быстро бежать и срочно что-то делать.

– Тристан, где ты? – послышался голос матушки. – Ты опять шушукаешься с этим старым дураком Самсоном? Мы с Оливией запрещаем тебе ввязываться в опасные авантюры. Правильно, моя дорогая? Покивай, пожалуйста. Спасибо. Не хватало, чтобы ты опять навернулся с дракона.

Гортензия подошла к драконессе, которая сидела рядом с Антонием.

– Летающий ты мой божечка! Вот я вижу, что вы тоже мать. Как, кстати, вас зовут?

– Пенелопа.

– Очень приятно, я Гортензия – матушка вон того разочарования моей жизни. Вместо того чтобы сидеть круглой попой на теплом троне, отправился на войну и чуть там не погиб. Вот хорошую девочку чуть не оставил молодой вдовой. Как вы думаете, это благодарный сын?

– Как же нам трудно, дорогая! Просто какое-то мучение! От них разве дождешься благодарности? – ответила Пенелопа. – Вот мой Антоний. Пятьсот лет балбесу, а он из-за неразделенной любви из дома сбежал. Тоже чуть не погиб. Я вас очень понимаю.

Антоний и Тристан закатили глаза. Гортензия и Пенелопа, захваченные своим разговором, стали прогуливаться по двору, отдаляясь от друзей.

– Значит отправляемся в путь, и как можно скорее. Нужно снова спасать королевство, – прошептал Тристан. Он подошел к Антонию, погладил его по голове. – Поправляйся скорее, дружище. Нам опять нужна твоя помощь.

– Я так и знал, что полный пансион, обещанный твоим дядей, придется отрабатывать с риском для моей драгоценной жизни. Мы так не договаривались. Но я помню, как на секунду ко мне вернулось сознание после падения. Я видел одного молодого короля с перекошенной от боли рожей, который полз ко мне, чтобы остановить кровь. Я благодарен тебе и готов снова помочь.

– Постараюсь не подвергать твою драгоценную жизнь опасности. В этот раз все гораздо проще. Нам необходимо будет объединить королевства, найти Древних, подружиться с ними, выпросить оружие, а в самом конце нужно разгромить орды непобедимых пиратов.

– Звучит, как беззаботная прогулка по летнему лугу.

– Так и будет!

– Или нет?

– Или нет, – покачал головою Тристан. – Обещать могу только одно – будет интересно.

– Меня это устраивает. А теперь мне нужно поспать, чтобы набраться сил.

– Только один вопрос. Почему у драконов такие необычные имена?

– От предков нам досталась такая легенда. Говорят, когда Древние возродили наш вид, один из главных ученых, глядя на вылупившихся драконов, сказал: «До чего же они противные. На тещу мою похожи. Давайте их хотя бы красиво назовем». Имена наших первых предков звучали так: Аполлон, Ганнибал, Кассандра и Джек Дэниэлс. Знаешь, драконьи малыши действительно похожи на помесь жабы, изюма и дырявого носка. Но по традиции, мы даем им прекрасные имена.

– Красивая легенда, – прошептал Тристан.

– Нам она тоже очень нравится. А теперь я точно засыпаю.

Тристан прижался к дракону, обнял его голову и стал гладить, а тот от удовольствия прикрыл глаза и долго урчал.

Остров Пелидо, Большое море

Прохладный бриз гнал легкие полупрозрачные облака по ночному небу. Лунная дорожка пересекала морские просторы и терялась где-то на краю Земли. Море лениво выталкивало волну за волной на песчаный берег. На мелководье суетились беспокойные крабы. Казалось, что в этом идиллическом мире нет места обману, предательству и смерти.

На каменном уступе примостился неказистый маяк. Его вершину венчала бронзовая чаша, в которой горел яркий огонь, призывавший к себе торговые корабли и рыбацкие лодки. Недалеко от маяка на груде сена вдали от деревни и посторонних глаз прятались двое – молодой парень, служивший смотрителем маяка, и его юная гостья.

– Я так тебя ждал, Бьянка! Я люблю тебя… – шептал парень.

– Бенни, я тебе не верю. Вся деревня знает, что ты таскаешь сюда подружек. И всем говоришь о любви, – девушка обиженно надула губки.

– Ты меня раскусила, я вынужден признаться, – парень виновато потупил взор. – На самом деле я люблю только тебя, моя милая Бьянка. А других девушек звал, чтобы хоть как-то отвлечься от печальных мыслей и скоротать одинокие вечера, – молодой человек театрально прижал ладонь к лицу, изобразив невыносимые душевные страдания.

– И ночи! Ох, Бенни, я тебе все равно не верю. Парни всегда говорят о любви, а на уме у вас совсем другие мысли.

– Дай хотя бы поцелую! Вот! Чувствуешь, Бьянка, как бьются наши сердца? Им суждено быть вместе!

– Бенни, пока я только чувствую, что ты чем-то тыкаешь мне в ногу. И это точно не сердце, – прыснула барышня.

– Это стучится к тебе посланник моего сердца. Амбассадор любви! Устроим переговоры?

– Бенни, ни на каких амбассадоров я не соглашалась. Только на поцелуи.

– Поцелуи – это скучно. Что мы – дети или старики?

– Но ты обещал мне чистую любовь!

– Так и есть! Смотри, я свежего сена притащил, – хихикнул парень.

– Какой ты все-таки хитрый. Но я тебе не поддамся! Сначала женись, а потом хоть посольство у меня под юбкой устраивай со своим приставучим амбассадором. Чего молчишь? Не хочешь жениться? Так и знала. Я пошла домой, а ты сиди тут наедине со своим посланником любви, – девушка хмыкнула и попыталась встать, но парень удержал ее за руку.

– Тихо! Ты слышишь?

– Что?

– Какие-то странные звуки со стороны пляжа. Давай поднимемся на маяк?

– Зачем?

– Хочу осмотреться.

Парень с девушкой нырнули в темную башню маяка. Внутри здание было построено на старый манер – каменные ступеньки торчали прямо из стен, а в центре была пустота до самого верха. Бен за много лет привык здесь ходить даже в кромешной темноте, но для Бьянки он зажег факел. Вместе они поднялись наверх. Добравшись до смотровой площадки, Бен огляделся. Открывшееся зрелище, заставило его вскрикнуть и попятиться в тень.

К берегу подходили корабли. На белых парусах красовалось зловещее черное колесо. С бортов прыгали воины, вооруженные мечами и топорами. На глазах Бена они устремились в сторону его деревни и вскоре достигли ворот и частокола.

– Хорошо, что ворота закрыты, – с волнением сказал Бен. – Сейчас стража поднимет тревогу.

Вопреки его словам, ворота раскрылись. Чужаки хлынули на улочки деревни. Послышались отчаянные крики и звуки стычек.

– Летающий Бог, где же охрана? – расплакалась Бьянка. – Что же сейчас будет?

– Тихо! Наверное, это пираты. Они ограбят деревню и уйдут, – прошептал Бен.

И снова служитель маяка ошибся. Чужаки не хватали сундуки, не тащили за рога коров и коз. Они планомерно истребляли жителей деревни, не жалея ни детей, ни стариков, оставляя в живых только молодых девушек и женщин. Им, кричащим и рыдающим, бьющимся в истерике и падающим без чувств, солдаты связывали руки. Потом пленниц выводили из деревни и усаживали возле частокола.

Бена и Бьянку сковал ужас. На их глазах от мечей и топоров гибли жители деревни, каждый из которых приходился им родственником, приятелем или знакомым. Покончив с деревней, чужаки рассыпались и стали прочесывать окрестности. Им казалось, что сделай они хоть одно движение – злобные воины сразу их заметят. Парня заколют, а девушку поймают, свяжут и посадят рядом с другими селянками.

Из ворот вышел один из воинов – по всей видимости, предводитель отряда. Он обратился к одному из своих подчиненных.

– Подайте сигнал главному кораблю. Разведчики и штурмовики свою работу сделали. Пусть высылают чистильщиков и мясников. А мы пока здесь все обыщем, чтобы не было свидетелей.

Услышав эти слова, Бен сумел взять себя в руки.

– Бежим, – сказал он Бьянке. – Там внизу, под скалой есть лодка с парусом. Спустимся к ней по тропе и уплывем на соседний остров. Только так мы можем спастись.

Они спустились вниз и на четвереньках поползли к заветной тропинке. Бен пропустил Бьянку вперед. До спасительных зарослей оставались считанные метры. Еще немного... И тут под коленкой парня громко треснула затаившаяся в темноте предательская ветка.