Бактерии, микробы, черви, насекомые… Тошнотворная суета миллионов мелких тварей, которые при ближайшем рассмотрении оказываются людьми. Бездумные рабы, служащие злому древнему богу. Они заняты чем-то важным, суетятся как муравьи, облепляя мусором величественный артефакт Предтечей. Видеть подобные сооружения никогда не приходилось, даже лорд Кевин не упоминал о таких, но Мишек был убежден, что это именно артефакт. Сияющий, как маленькое солнце, спустившееся на землю, он постепенно гаснет и прячется, засыпанный землей и придавленный сверху пирамидой из огромных каменных блоков.

Бесконечный океан человеческих тел… Накатывает волна, наполненная красивыми, добрыми, прямо-таки идеальными людьми. Отхлынула, а на смену ей пришла новая – состоящая только из детей. Маленьких, новорожденных мальчиков. И у каждого из них лицо Боришева сына. Миллион одинаковых лиц – сморщенных, крохотных, невинных, спящих. И эта волна откатывается обратно, уходит за горизонт. А что за ним? Пасть, огромная всепоглощающая пасть чудовищного бога…

- Ну ты даешь, Мишек… - лорд Кевин поддерживал его за плечи, словно упавшую в обморок впечатлительную даму. – Хорошо, я успел подхватить, а то ведь мог и голову расшибить. А как кричал – я даже испугался. Что ты увидел такого?

Рядом с лордом стоял Заха, светил в лицо лампой и с явным интересом тоже ожидал ответа.

Голова трещала, словно по ней ударили кувалдой. В ушах звенело, глаза чесались и слезились. Обессиленный Мишек попытался что-то сказать - но не смог, опять провалившись в темноту.

Впереди раскинулись завораживающе красивые и одновременно пугающие просторы Внутреннего моря. Лазурные волны с белыми барашками пены с шумом подкатывали к самым ногам. Облизывая пальцы, не слишком приятно холодили ступни – все-таки к середине осени вода уже остывала. Влажный воздух, ритмичное покачивание, привкус соли на губах… Атомба помнил эти ощущения – они отзывались в душе лишь злостью, так как были неразрывно связаны со зловонием трюма и кнутом надсмотрщика.

Вождь пришел сюда пешком, оставив большого Мо пастись подальше от берега – не хотелось пугать людей. Ожидавшие встречи моряки выстроились на песчаном пляже в два ряда. Атомба неспеша прохаживался вдоль линии, внимательно вглядываясь в настороженные лица. Старые и молодые, чаще всего заросшие бородами, и все без исключения обветренные и загорелые. Не изнеженные рожи горожан, а суровые лица настоящих мореходов. Повидавших яростные штормы и жутких чудовищ глубин, но по-прежнему не боявшихся на утлом суденышке выходить в открытое море. Пусть не матросы имперского флота, не боевой десант, а всего лишь рыбаки. Но люди опытные, умелые, не робкого десятка.

Радовало, что приморские жители не торопились сбегать с насиженных мест, как прочие имперцы. А некоторые даже согласились примкнуть к темнокожему полководцу, не так давно покорившему Орсию, а теперь без боя овладевшему химорийским полуостровом.

Всё-таки идея перебежчика из имперской охранки (Чет, кажется?) оказалась стоящей. Достойно выкупил свою шкуру. Оказывается, великодушие победителя работает с глупыми обывателями куда эффективнее страха и запугивания. Пришлось пощадить жителей, сдержать недовольных воинов, но зато теперь мы имеем собственное послушное стадо. Целая имперская провинция питает наши силы. И лучше откусывать немного по мере надобности, чем единожды обожраться, а потом снова голодать, когда последние селяне разбегутся или подохнут.

Сообразительный парень этот Чет, жаль, что простолюдин. Вот кого стоило бы назначить наместником Орсии, а не трусливого болвана Руделя. Но, к сожалению, кровь старинного аристократического рода течет именно у барона. И раз уж мы якобы восстанавливаем справедливость и возвращаем традиции, то приходится следовать правилам. Впрочем, марионетка из Руделя получится более послушная, его поступки легко предугадать. А за бывшим агентом тайной службы, несмотря на его полезность, стоит присматривать – прошлый опыт редко проходит бесследно, это настораживает.

Слухи в имперском обществе – великая сила. Испуганный народ жадно поглощает именно те россказни, в которые ему хочется верить. С облегчением и радостью люди встретили новость, что нет никакого вторжения дикарей-людоедов, разрушающих всё любимое и дорогое сердцу. На самом деле грядёт новая эпоха, несущая избавление от имперского гнёта, от грабительской четвертины и засилья звёздного культа. Армия Юга – это не страх, смерть и рабство, а порядок и защита. Якобы все больше имперских регионов поднимается против бывших хозяев и присоединяется к освободительному походу. А война направлена лишь против власти узурпатора-занебника и его прихвостней, простым людям бояться нечего. Потому не стоит бежать и тем более сопротивляться. Лучше успокоиться и преклонить колени перед новым господином – добрым и милостивым Чёрным королем.

Атомба с неудовольствием заметил, что привык к новому титулу и он ему даже начинал нравиться. Впрочем, вождь знал себя и был уверен, что не поддастся соблазну. Не станет править, собирать налоги, не погрязнет в делах, постыдных для каждого, кто зовёт себя воином. Пусть этим занимаются дервиши или переметнувшиеся на сторону завоевателей местные аристократы вроде барона Руделя. А Чёрный король будет не восседать на троне, а продолжать войну. До тех пор, пока не разрушит ненавистную империю до основания и не почувствует удовлетворение от содеянного.

Итак, полторы сотни выстроившихся на песчаном пляже рыбаков. Каждый из них прекрасно справляется с косыми парусами быстроходных фелюг. Для управления подобным суденышком достаточно двух-трёх моряков. А вдобавок на борт можно посадить дюжину пассажиров. Следовательно, полсотни фелюг – это более чем полтысячи десантников. Чем не основа для корсарского флота? Пока немного, но с чего-то нужно начинать. Здесь, в водах Внутреннего моря нет судов более маневренных и быстроходных. При должном умении и храбрости, такая эскадра сумеет захватить корабли покрупнее. Таким образом флот сможет постепенно увеличиваться.

Вчера Атомба разговаривал с добровольцами из собственной армии. С одной стороны, его безмерно уважали и каждый хотел угодить любимому командиру. С другой, страх воинов перед водной стихией был слишком велик. К сожалению, почти никто из могучих сыновей саванн не согласился ступить на шаткую палубу. Вернее, прикажи Атомба – подчинился бы каждый, но вождь не хотел приказывать. Для этой задачи годились лишь такие, кто не испугается качки и волн, кто сможет быстро приспособиться и чувствовать себя на воде свободно.

Потому будущий морской десант получился весьма разношерстным. Среди добровольцев оказалось много хоптов, большинство из которых в прошлом занимались речным пиратством. Пусть никогда не сталкивавшиеся с волнами в два человеческих роста, но зато умевшие плавать и кое-что понимавшие в парусах. Отозвались и жители джунглей – длиннорукие коренастые мунгоны. Оказывается, в душных непролазных дебрях, откуда они прибыли, тоже было немало рек и даже больших озёр. Чернокожие каннибалы ничего не понимали в парусах, управляя тростниковыми пирогами лишь с помощью вёсел. Однако воды не боялись, плавать умели – уже хорошо. Вдобавок ловко, как мартышки, карабкались вверх по мачтам и без страха прыгали вниз. Даже местные рыбаки изумились, когда увидели мунгона, который в мгновение ока забрался на мачту и, как следует раскачавшись на веревке, перелетел через разделявшую две фелюги воду, приземлившись на палубе соседнего корабля. Вот уж действительно будущий мастер абордажа, хотя пока даже не знает, что это такое.

Медленно прохаживаясь вдоль шеренги рыбаков, Атомба пытался заглянуть в глаза каждому. Некоторые выдерживали, но многие всё-таки отводили взгляд. Не так просто довериться завоевателю, пусть даже агитаторы без устали называют его освободителем. Тем более внешний вид мускулистого чернокожего гиганта казался слишком непривычным для местных, заставлял робеть даже этих видавших виды мужчин.