Олин хмыкнул, заставив Дрема нахмуриться. С тех пор как они нашли кусок черного камня в лосиной яме, его отец был таким - отстраненным, тихим, беспокойным, как бы он ни старался это скрыть.

Это звездный камень так его беспокоит, если, конечно, дело в нем. Я не виню его; я тоже беспокоюсь. Несмотря на причины, побудившие его отца взять и сохранить глыбу черного камня, Дрем решил, что для всех будет лучше, если они возьмут ее и снова закопают или выбросят в озеро Звездного камня.

"Здесь", - сказал Олин, указывая, и Дрем свистнул и натянул поводья. Они оказались на рыночной площади, где стояли всевозможные палатки и ларьки, торгующие самыми разными товарами. Дрем следовал за своим па и слушал, как Олин торгуется, а Дрем несет каждую покупку обратно в повозку. Прошло совсем немного времени, и телега застонала от тяжести мешков с зерном, бочонков с соленым мясом и рыбой и нескольких шкур с медовухой. Олин также купил ящик с десятью курами и двумя козами, которые теперь были привязаны к телеге.

Рядом с повозкой стояла группа мужчин, семь или восемь человек, судя по всему, трапперы, одетые в меха и оленьи шкуры, с ножами и топорами на поясах.

Один из них, человек с рыжей клочковатой бородой, тыкал концом копья в ноги новым козам Дрема, заставляя их танцевать. Он находил это гораздо более забавным, чем считал Дрем.

Дрем загрузил в вейн огромный круг сыра и посмотрел на Виспи Бороду.

Они не любят этого", - сказал Дрем.

'Наверное, нравится, иначе они бы не танцевали', - сказал Виспи, так сильно смеясь над своей шуткой, что начал кашлять и задыхаться. Один из тех, кто был с ним, с лицом, скрытым капюшоном, коснулся его руки, и Виспи поднял руку.

Хорошо, тогда я остановлюсь, - сказал он, - если вы считаете, что они уже отплясали".

По его спутникам пробежала рябь смешков.

Спасибо, - сказал Дрем, вспомнив совет отца всегда быть вежливым.

Человек в капюшоне посмотрел на Дрема. Под капюшоном плаща он казался лысым, но Дрем заметил шрам, проходящий через одну щеку, через край рта и челюсть, придавая ему постоянную угрюмость.

Мы недавно в городе, - сказал человек в капюшоне. Слышали, что поблизости есть шахта, и там нужны люди".

Да, это к северу от озера, - сказал Дрем. Легко найти.

А где можно промочить пересохшие глотки, пока мы здесь? спросил Виспи.

Медоварня Хильдита - вон там. Дрем указал, а затем направился обратно на рынок.

Повсюду были новые лица, некоторые среди торговцев, но в основном это были те, кто ходил по рыночным улицам в поисках покупки, а не продажи. Когда Дрем вернулся, Олин как раз разговаривал об этом с одним из торговцев.

'Как-то многолюдно для севера', - сказал Олин.

Да, - ответил торговец, Асгер, невысокий, круглый человек, его предплечья были настолько волосатыми, что Дрем едва мог разглядеть кожу под ними. В Кергарде много новых лиц, повсюду открываются новые холды. А тут еще шахта на северном берегу озера. Правда, несколько лиц исчезло". Он наклонился ближе к Олину и посмотрел на него слева и справа. Я не имею в виду, что они собрали вещи и уехали. Я имею в виду исчезли. Просто исчезли. Если бы это были все новички, я бы списал это на то, что они не уважают зиму на севере. Но это и некоторые горожане, те, кто живет здесь годами, как Хакон и его выводок. Их больше нет. Скот все еще в сарае, все их вещи все еще там".

Он подергал себя за кустистую бороду.

'Я слышал, как волки воют по ночам. Может, стая спустилась с Боунфелла...".

Возможно", - сказал Олин с задумчивым видом.

"Я не жалуюсь на новичков, - продолжал Аскер. Это хорошо для бизнеса. Хотя иногда и нет". Аскер посмотрел в обе стороны и снова наклонился поближе, понизив голос. Воровство становится проблемой. Было время, когда мне не нужно было запирать двери сарая. Сейчас я бы и не подумал оставить их открытыми. Это все новые шахтеры. Не то же самое, что хорошие, честные трапперы, как по мне".

Дрем фыркнул. Он встречал немало трапперов, которые с радостью всадили бы ему нож в спину, чтобы забрать его меха, а некоторые пытались, хотя его отец научил их ошибочности такого решения.

Хотя они нанимали своих трапперов, чтобы те их кормили и одевали. По-моему, они больше похожи на воров".

Дрем хотел бы остаться и послушать еще, но отец нагрузил его бочкой яблок, и он поплелся обратно к вейну. Он думал о том, что сказал Аскер, о ворах, думал о тех людях у коновязи и решил подождать там, пока его отец не закончит на рынке.

Когда он свернул за угол и впереди показался вейн, он увидел на улице женщину, бледно-желтые волосы которой развевались на ветру под капюшоном плаща. Это была Фрита, его новая соседка, с большой корзиной из ивовой лозы, перекинутой через одну руку. Она не заметила Дрема, так как смотрела на кого-то, кто звал ее: Виспи Борода, часть группы трапперов и шахтеров, которую видел Дрем.

'Нужна помощь?' сказала Виспи, подойдя к Фрите.

Дрем не расслышал, что сказала Фрита, но Виспи, похоже, это не понравилось: он шагнул к ней, преграждая путь. Она попыталась обойти его, но он, как зеркало, шагнул ей навстречу. Некоторые из его спутников засмеялись. Дрем поставил свой бочонок с яблоками в вейн, поглядывая через плечо на Фриту.

Между Виспи и Фритой прозвучали слова, не услышанные, но явно гневные по своей сути. Затем Виспи шлепнул корзину, высыпав ее содержимое на землю. Красные ягоды.

Ягоды, собранные в лесу, для продажи на рынке? подумал Дрем.

Фрита присела, чтобы собрать их обратно в корзину, а Виспи поднял сапог, чтобы раздавить их.

Не успел он осознать, что сделал, как Дрем уже стоял над Фритой, а Виспи растянулся на земле. Ухмылка на его лице быстро превратилась в рычание. Его спутники отошли от стены, вокруг которой они сгрудились, - их было семеро, и все они одарили Дрема мрачными взглядами. Человек в плаще откинул капюшон, открыв бритую голову и напряженные голубые глаза.

'Не стоило этого делать', - сказал лысый мужчина.

Наверное, нет, подумал Дрем. Но какой был выбор?

Дрем не любил драться. Он вообще ненавидел их, считая бессмысленными. За свои двадцать один год он подрался один раз, когда ему было тринадцать лет, и сломал парню челюсть. Иногда по ночам он все еще чувствовал, как костяшки его пальцев врезаются в плоть, как шлепает мясо, как молоток бьет по стейку, как хрустит челюстная кость и скрежещут выбитые зубы. При воспоминании об этом ему становилось грустно.

Извини, - сказал он Виспи, лежащему на земле, и протянул руку, чтобы помочь ему подняться.

Уходи, - шипела Фрита, делая шаг в сторону рынка.

Виспи схватил его за руку и поднялся, ухмыляясь.

А, вот видишь. Папа был прав. Вежливость и дружелюбие решают большинство проблем.

Виспи все еще ухмылялся, когда ударил Дрема кулаком в брюхо, перевернув его на спину.

В голове Дрема хрустнуло, перед глазами вспыхнул белый свет, что-то холодное врезалось в лицо.

Грязь. Он понял, что лежит лицом вниз на земле.

Он поднялся на локте, и мир на мгновение потерял фокус. Он моргнул и увидел, что Виспи стоит над ним, все еще ухмыляясь, и держит Фриту за руку.

"Ты пожалеешь об этом", - прорычала она и влепила Виспи яростную пощечину, проведя ногтями по его щеке. Виспи завыл, выплюнул проклятие и ударил кулаком по лицу Фриты; ее ноги внезапно подкосились, и только траппер удержал ее на ногах.

Дрем сильно ударил Виспи между ног, увидел, как у того выпучились глаза от боли, а потом Дрем каким-то образом оказался на ногах, когда Виспи падал на колени, а другой траппер надвигался на него, замахиваясь кулаком. Дрем не любил драться, всегда избегал этого, но он был большим, выше многих, и сильнее многих. Он поймал кулак мужчины в свой собственный и остановил его. В животе у него вспыхнул гнев на этих людей. На бессмысленность этого конфликта. Он мог понять белого медведя, преследовавшего его, стремление выжить, защитить свою добычу.