Толпа занялась наблюдением за поединком двух следующих мужчин, и все почти забыли обо мне и о том жестоком позоре, свидетелями которого они только что стали.

Наконец я заставила себя поднять взгляд и обнаружила, что Вульф смотрит на меня в ответ. Однако его электрический взгляд изменился. В нем что-то кипело. Я готова была поклясться, что увидела, как что-то шевельнулось в его темно-синих радужках.

Но он моргнул, и его глаза вернулись в нормальное состояние. Возможно, мне все это привиделось.

Он стоял в самом конце толпы, скрестив руки на груди и слегка расправив крылья.

От его взгляда я почувствовала себя незащищенной, обнаженной. Но я не отводила взгляд. Вульф выглядел взбешенным, и, вероятно, так показалось бы большинству людей, но я увидела в нем и нечто другое.

Что-то просветленное. Что-то игривое.

Я заставила себя оторвать взгляд, когда следующие противники начали наносить удары. Пока что я добилась того, что мне было нужно. Мне удалось слиться с толпой. Возможно, люди запомнят мой ужасающий провал в драке, но, по крайней мере, не будут видеть во мне угрозу.

Однако мое внимание постоянно переключалось на Вульфа: он стоял и яростно смотрел на меня.

Он видел меня насквозь. Я знала это. Он видел, как я сражалась раньше. Конечно, он должен был знать, почему я проигрываю эти бои.

Конечно, он сохранит мой секрет.

Не похоже, чтобы он заводил здесь друзей. Другие студенты избегали его, словно он был ядом.

Однако чувство тревоги охватывало меня каждый раз, когда мы встречались взглядами. Я попыталась сосредоточиться на пульсации в своем теле, попыталась думать о боли, которую я испытывала каждый раз, когда ловила себя на том, что ищу его высокую фигуру на другом конце двора.

«Я могу это сделать, — напомнила я себе. — У меня нет другого выбора».

Глава 9

К тому времени как солнце село, мое тело кричало.

Я уже много-много раз тренировалась подобным образом с Лордом, но никогда не терпела столько поражений. После боя с Райдером у меня было еще два поединка, и каждый из них ослаблял мое тело ударами, от которых я едва могла отбиться. Я обнаружила, что воюю со своими инстинктами больше, чем когда-либо, и, если быть честной, это было больнее, чем физические пытки.

В любом случае, когда все было сказано и сделано, я, прихрамывая, вернулась в свою спальню.

Только когда за мной закрылась дверь, я прижалась к ней спиной, закрыла глаза и наконец расслабилась.

— Могла бы меня обмануть. — Голос Вульфа пронесся по воздуху.

Открыв глаза, я обнаружила, что он лежит в постели поверх одеяла, без рубашки, с расправленными крыльями. Забавно, как расслабленно выглядели его крылья, совсем не так, как в яростном, резком положении, в котором они находились во время тренировок.

— Я не в настроении, — возразила я, хромая в сторону ванной, соединенной с нашей комнатой.

— После того как я весь день наблюдал за тем, как тебе надирают задницу, у меня, признаться, появилось несколько вопросов.

Я стиснула зубы. — Я же сказала, что не в настроении, ангел.

Я дошла до двери в ванную и остановилась, опершись рукой о стену. Мое дыхание было затрудненным.

Вульф сел в постели. Мои инстинкты сфокусировались на нем, на его движениях, когда он поднялся и подошел ко мне.

— Завтра будет больно, — сказал он без обиняков. — Мне очень хочется знать, было ли все это частью твоего генерального плана, Охотница. Расскажи.

Я зажмурилась и попыталась думать о чем угодно, только не о том, как близко он стоит. В этой проклятой академии я не могла получить даже минуты покоя.

— Это не твое дело, — прошипела я. Черт, даже говорить было больнее, чем хотелось бы признать.

Меня беспокоили не удары по лицу. Они никогда не беспокоили. А вот удары по ребрам, плечам, спине не давали покоя. Да, я быстро заживала, но эти синяки затягивались по нескольку дней. Вдобавок к все еще заживающим ранам от наказания Лорда мне предстояла бесконечная неделя боевых тренировок.

Я попыталась сделать еще один шаг в ванную, где можно было закрыть дверь и развалиться без посторонних глаз, но ноги меня подвели. Я пошатнулась вперед, готовая рухнуть на каменный пол, но мускулистые руки обхватили меня за талию и подняли обратно.

Вульф отнес меня в ванную комнату и уже через секунду усадил на край ванны. Я не сопротивлялась, у меня не было сил.

Я зашипела от боли, когда он убрал свои руки от моего тела.

— Проклятье, Охотница, — прошептал он, опускаясь передо мной на колени. — Похоже, это не слишком хорошо сказывается на тебе.

— Все в порядке. Мне просто нужно смыть кровь и немного отдохнуть перед завтрашним днем.

Со своего места на полу в ванной он смотрел на меня, изучая мои черты лица так, как делал это слишком часто.

Черти. Вульф хорошо смотрелся на коленях. Особенно когда он стоял на коленях передо мной.

— Почему ты не сопротивлялась? — спросил он. Приподняв брови и широко раскрыв глаза, он выглядел мягче. Даже добрее. Настолько, что это было удивительно.

Я позволила своим глазам закрыться. Руки Вульфа задержались на моих коленях. Мне было неприятно это признавать, но тепло его прикосновений отвлекало меня от боли.

— Ответь мне, — потребовал он. В его голосе не было злости. Нет, он звучал растерянно. Почти отчаянно.

— Они не должны знать, — прошептала я, закрывая глаза.

Руки Вульфа спустились по моим ногам, так легко, что я едва почувствовала это. Он начал расшнуровывать мои ботинки. Медленно, проверяя, чтобы каждый шнурок был полностью развязан, прежде чем приступить к следующему.

Я сделала долгий, дрожащий вдох. Я винила в своем волнении боль, а не тот факт, что он прикасался ко мне с такой интимной нежностью.

— Что они не должны знать? — спросил он. — Что ты боец? Что ты заслуживаешь быть здесь?

Я подняла голову и открыла глаза. К счастью, взгляд Вульфа не отрывался от моих ботинок, давая мне возможность ответить.

Я не была уверена, что смогла бы произнести слова, если бы он смотрел мне в лицо.

— Что я представляю угрозу, — наконец сказала я.

Эти слова прозвучали нелепо после того, что произошло сегодня во дворе, но Вульф не рассмеялся. Его пальцы перестали работать со шнурками, и он поднял голову, пригвоздив меня к себе взглядом. — Тебе не обязательно мучиться, чтобы попасть в Золотой город, — прошептал он. — Ты можешь показать им, какая ты сильная, и все равно доберешься.

— Ты же знаешь, что это неправда, — ответила я. — Сначала они будут охотиться за самыми сильными соперниками. Если не сейчас, то во время финального испытания.

— Нет, если ты будешь достаточно опасна, чтобы напугать их. Если они узнают, кем ты была в Мидгрейве…

— Прекрати, — перебила я, мой голос был сильнее, чем я хотела. — Никто не должен знать, откуда я взялась. Никто не должен знать, кто я.

Обученная убийца вампиров. Оружие. Неоспоримый истребитель. Фантом.

— Они бы уважали тебя, если бы знали. — Он пытался помочь, я знала это. Но почему? Я не была уверена. Я боролась с мыслью о том, чтобы показать свое превосходство в этой академии, но в итоге это только создало бы еще больше проблем.

— Я прошу тебя никому не говорить, — прошептала я. Мои глаза просили, умоляли его послушать меня. Я была во власти Вульфа, и это было самое последнее место, где мне хотелось бы сейчас находиться.

Он секунду смотрел на меня в ответ. Я подумала, что, возможно, он снова начнет спорить со мной, возможно, скажет, какая я глупая, что позволила им считать меня добычей. Но через некоторое время он занялся моим вторым ботинком, развязывая шнурки быстрее, чем раньше.

— Отлично, — сказал он, закончив работу и поднявшись с колен. — Если ты хочешь, чтобы тебя каждый день втаптывали в грязь до самого Трансцендента, то это твое дело. Но когда ты будешь слишком слаба и ранена, чтобы перестать притворяться, что не можешь дать отпор, ты пожалеешь, что не сделала этого.