— А как же Церковь?

— Я решила заключить с архиепископом сделку, которая была выгодна нам обоим. Его воины-монахи искали Бессмертных по всему континенту, а я уничтожала их. Таким образом Церковь избавилась от угрозы, заполучив вместо десятков Бессмертных одну, а я приобрела новую силу. Мне, знаешь ли, не выгодно, когда все подряд знают о моем существовании. Но пришло время раскрыть секрет.

В полной темноте Северная армия постепенно заполнила ближайшее к горе пастбище. Земля здесь уходила вниз под небольшим уклоном, и, чтобы не споткнуться, пришлось оставить несколько факелов зажженными. Костры пока разводить не спешили — осторожность превыше всего, пусть даже Бессмертный пообещал, что их появления ожидать не будут. Пятеро всадников отправились на разведку к ближайшему городу и его окрестностям, и в ожидании их возвращения Арзейн бродил по краю поля.

Вот она, долгожданная южная земля! Но почему-то в душе не было той радости, которую он предполагал испытать, едва ступив на эту сторону гор. Несомненно, в переполненной чувствами душе было место и для радости, но сейчас ее затмевали переживания. Его природный оптимизм решил уйти в тень именно сегодня, и тому было несколько причин. Во-первых, не может быть, чтобы такое массовое и ответственное мероприятие, как война, прошло по четко заданному сценарию. Если что-то может пойти не так, оно обязательно пойдет не так. Во-вторых, несмотря на то, что тоннель сквозь гору получился широкий и по нему одновременно может пройти гораздо больше человек, чем по Свободному перевалу, все же понадобится время, чтобы переправить всех. Возможно, дни. А это значит, что если вдруг придется вступить в сражение, против врага они смогут выставить гораздо меньше человек, чем рассчитывали. В-третьих, Арзейна беспокоило поведение его жены, Мики. Чем ближе подходил день переправки через горы, тем мрачнее она становилась. Она совершенно перестала улыбаться, у нее пропал аппетит, и даже покидать свою комнату она иногда отказывалась. Порой глядела на мужа со слезами на глазах, а на все вопросы качала головой. Вскоре ее тревога передалась и Арзейну.

На востоке небо посветлело, возвещая о начале утра, и Арзейн решил проверить, как устроилась его жена. Для сыновей короля Амаалны с их семьями шатры возвели в первую очередь. Возможно, не стоило брать с собой семьи сразу, а привезти их на завоеванную территорию, но Бессмертный уверил всех, что нет никакой опасности. Вначале возникли сомнения, стоит ли безоговорочно доверять ему, но все же Ройль Экко был северянином.

Мики сидела в шатре, закутавшись в одеяло. При виде мужа она подскочила и кинулась в его объятия. Арзейн провел мозолистыми ладонями по ее белым волосам, стер со щеки слезинку.

— Ну что ты? Пока что не о чем волноваться.

— Ты не понимаешь… — грустно и как-то обреченно прошептала женщина, — не надо было нам сюда приходить.

— Но Север…

— Да, вымирает, но не на нашем веку. Ведь все было хорошо у нас там, в Кьёре.

— А здесь будет еще лучше.

— Ты не можешь этого знать наверняка.

— Я знаю. Я отвезу тебя к морю, говорят, оно здесь не замерзает даже зимой. И вода там такая теплая, что можно купаться. Ну что ты снова?

По щекам Мики безостановочно текли слезы, но Арзейн не знал, как ее утешить. Наверно, она просто боялась перемен.

Им помешал голос снаружи:

— Ваше Высочество? Вы здесь? Разведчики вернулись, вас зовут на общее собрание.

— Да, иду.

Мики снова крепко обняла его и прошептала в плечо:

— Я очень люблю тебя. Что бы ни случилось.

— Я тоже. Ну, отдыхай.

Арзейн поцеловал жену в макушку и направился к ожидающим его братьям. Тут же был и Бьёркин, и сыновья короля Лаокля, и запыхавшиеся разведчики. Все они выглядели мрачными. Янока держал руку на рукояти меча, его губы на изуродованном шрамами лице были плотно сжаты. Амалати нервно теребил край плаща, а Бьёркин перебирал бусины в рыжей бороде, угрюмо глядя в сторону незнакомого края, который они пришли завоевывать.

— Есть новости, брат, — обратился к нему Янока. И сказал он это таким тоном, что сразу стало понятно: новости не из приятных. — Разведчики доложили, что там, прямо за лесом и крепостью Пик, стоит лагерем огромное войско. Вероятнее всего, они каким-то образом узнали о нашем прибытии. Нам придется готовиться к бою.

Арзейн окинул взглядом пастбища, затянутые утренним туманом. Внизу можно было разглядеть строгую серую крепость, справа от нее начинался лес, а подальше, на самом горизонте виднелись темные квадраты домов размером с ноготь мизинца. Значит, вражеское войско расположилось в низине, укрытое от чужих взглядов деревьями, туманом и склоном холма.

— Как же они узнали, что мы будем здесь?

Мужчины как по команде обратили лица к королю Бьёркину. Он все также хмуро глядел на крепость Пик.

— Не знаю. Но когда встречу Экко, у нас с ним будет долгий и серьезный разговор.

Солнце выкатилось из-за края земли, и в его ярких оранжевых лучах засверкали наконечники пик, а за ними и шлемы воинов, которые ровными рядами поднимались на вершину холма.

Бессмертная шла впереди в зелено-белом мундире, и от генералов олгритской армии ее отличал только пол. По обе стороны от нее шагали Келл и Сон-Со с установившейся между ними взаимной неприязнью, а также король Рейто-Син и фельдмаршал Влатрий. Остальные правители — кто захотел увидеть все собственными глазами, коих оказалось большинство — шли вместе со своими людьми. Вопреки всем традициям, Бессмертная порекомендовала обойтись на этот раз без лошадей, поэтому короли и графы вынуждены были подниматься на холм пешком.

Перед их глазами предстало зрелище беспорядочного лагеря. Воины пытались выстроиться в линию, чтобы достойно встретить противника, но делали это в спешке, люди в лагере бегали с места на место, и в целом создавалось впечатление совершенной неорганизованности.

Бессмертная подняла вверх руку, и командиры подхватили ее жест. Скоро войско остановилось в ожидании новой команды. Знамена вяло шевелились на слабом ветру, начищенные кирасы и шлемы отражали утреннее солнце. Такое огромное блестящее войско наверняка было хорошо видно из окон домов.

По рядам прошелся озадаченный шепот, когда воины из первых рядов заметили в поле тело мужчины. Он лежал на примерно равном расстоянии между Северным и Южным войском, и обе стороны одинаково хорошо могли разглядеть его. Остекленелые глаза направлены в небо, руки раскинуты в стороны в луже запекшейся крови, а в груди черная дыра размером с кулак. Кое-кто из воинов незаметно сделал жест, отгоняющий злых духов, потому что вырванное из груди сердце издревле считалось признаком темного ритуала.

Рейто-Син поморщился с видом человека, которого заставили глядеть на что-то неприятное, Влатрий нахмурился, но промолчал. Его разбитый распухший нос напоминал ему о том, что в присутствии Бессмертной стоит помалкивать. Сон-Со же обратил восхищенное лицо к Инмори.

— Это и есть тот самый северный Бессмертный?

Женщина кивнула.

— Труп выглядит свежим. И когда вы все успеваете?

Влатрий не удержался и сплюнул на траву. В плевок он постарался вложить все свое презрение к происходящему.

— Кажется, кто-то хотел убедиться, что мы с ним не в сговоре.

— Что вы, госпожа, — нервно сглотнул правитель Олгрита, — и в мыслях ничего подобного не было.

Инмори усмехнулась. Прошло несколько минут, но по-прежнему никто не двинулся с места. Никто не понимал, чего же все ждут: ведь для переговоров необходимо было, чтобы представители обеих сторон выступили вперед. Наконец, в рядах Северного войска началось какое-то движение. Бессмертная обернулась к Рейто-Сину и проговорила:

— Смотри внимательно. Это то, о чем ты просил.

Монарху ее слова совершенно не понравились. Предчувствие чего-то дурного, не покидающее его с момента встречи с Бессмертной, многократно усилилось. Он просил помочь им победить в войне, а Инмори могла бы добиться этого совершенно разными способами. Она была непредсказуема.