— Верно, я несколько раз бывал там, да.

— Отец прятал там любовницу?

Старик задумчиво пожевал губы, прежде чем ответить тщательно выверенной фразой:

— Я не уверен, что имею право разглашать его личную информацию. Даже вам, Ваше Высочество.

Сон-Со вздохнул. От недосыпа он стал весьма раздражительным, голова все еще кружилась после тошнотворного запаха отцовской спальни. И если этот упрямый старик продолжит стоять на своем, защищая чужие тайны, он не смог бы поручиться, что не набросится на него с кулаками.

— Это было тридцать лет назад. Отец слег от болезни и вряд ли уже встанет. Так какая теперь, к черту, разница?

— Прошлое должно оставаться в прошлом, да. Я не могу подвести короля.

— Послушай. — Сон-Со зажмурил на секунду воспаленные глаза и сжал пальцами переносицу. Выдохнул несколько раз в попытках сохранить спокойствие. — Это очень важно. Я понимаю, отец просил тебя сохранить его секрет, но мне очень важно знать, что это за любовница. Есть ли у нее дети. Бастарды короля. Понимаешь? Возможно, от этого зависит… моя жизнь.

Старик снова в задумчивости пожевал губы. Он долго и пристально вглядывался в Сон-Со и, видимо, нашел в выражении его лица нечто такое, отчего решился открыть ему секрет.

— Ладно. Я расскажу вам о Ламии, хоть и не уверен, что это чем-то поможет.

— Надеюсь, что поможет. И уверяю, разговор останется между нами.

— Что ж. Ваш отец еще до коронации — и до женитьбы на вашей матушке — иногда встречался с девушками, дабы удовлетворить свои мужские потребности, да. Но, разумеется, делал это тайно. Девушки всегда были разные, да. Но однажды, через некоторое время после коронации, он вызвал меня и попросил совета. Да, совета. Он сказал, что питает нежные чувства к Ламии, одной из этих девушек, разумеется, низкородного происхождения. Он хотел обеспечить ее будущее и при этом держать при себе, но так, чтобы враги не пронюхали. Да. И мы решили определить ее в Длинные Ряды в качестве служанки, а о ее связи с королем знали лишь некоторые из тамошних доверенных слуг. А через несколько месяцев оказалось, что она беременна, да. Мы предлагали, конечно, избавиться от плода, дабы в будущем не возникло неприятной ситуации, однако король отказался. Ну а потом…

Старик Брикли замялся. Снова пожевал свои усохшие губы беззубыми деснами.

— Ну, что было дальше?

Он вздохнул и прикрыл глаза, будто не хотел вспоминать.

— Ламия родила мальчика, но ребенок умер практически сразу после рождения. Король лично сжег его, я сам видел, да, этот перепачканный кровью сверток и крохотное личико. А девушка… она после этого повредилась рассудком и через несколько дней вскрыла себе вены. Да…

Холодок пробежал по телу Сон-Со, и, несмотря на полуденное солнце, ему вдруг сделалось ужасно холодно. Он с трудом сглотнул застрявший в горле ком и тихо спросил:

— А другие дети у отца были?

— Нет, не думаю. Но не могу знать наверняка.

Сон-Со испустил долгий разочарованный вздох с примесью отчаяния.

Первого сына заберет после рождения.

Второму позволит тридцать лет прожить.

Единственный шанс уберечься от проклятия Комора: быть третьим сыном. И пока есть хоть небольшой шанс найти еще одного бастарда, он будет его искать.

Тысячи тягучих минут, наполненных пыльным пустынным воздухом. Тысячи удушливых мгновений под палящим солнцем. Тысячи болезненных вдохов, когда воздух, которым приходится дышать, состоит из песочной пыли. Горячий ветер в лицо приносит только новую порцию песка, и этот песок застревает в волосах, в носу и на языке, попадает в глаза. Дни бесконечного движения в бескрайнем и одинаковом море камней. Морозные ночи беспокойных снов и бездумных взглядов в небо…

Скоро все это можно будет забыть как страшный и одновременно тоскливый сон.

Келлгар ехал прямо за Инмори, а чуть дальше в конце плелись Берт и Нова. Этот привычный негласно установленный порядок редко нарушался. В дороге разговаривали мало: песка во рту и так было предостаточно. Да и на стоянках особо оживленной беседы не возникало. Возможно, так действовала на всех пустыня, она подавляла волю, вытягивала жизнь, а дарила лишь бесконечную усталость.

Десяток дней в сердце Долины Неживых, Тайном Месте, пошел людям и животным на пользу. Все отдохнули, посвежели и набрались сил перед дорогой, но эти силы быстро таяли на просторах безжалостной серости каменистой пустоши.

Сегодня они должны были перейти границу Мертвых Земель, как сказала Инмори. Келл ждал этого с нетерпением. Он весь день на свой страх и риск поднимал голову и против ветра всматривался вдаль, будто от его желания увидеть границу она появится в поле зрения быстрее.

Говорят, обратная дорога кажется короче, но минуты ожидания складывались в часы разочарований, а каждая пройденная миля приносила только боль в затекшей заднице. Время относительно, сказала бы Инмори и оказалась бы как всегда права.

Желаемая граница все никак не появлялась на горизонте, и тогда взгляд Келла цеплялся за то, что было ближе, но все-таки недосягаемо. Бессмертная во время езды немного подавалась вперед, отчего с его места открывался замечательный вид на обтянутые узкими штанами ягодицы. Он старался не злоупотреблять, но взгляд то и дело тянулся к ее подтянутой фигуре и тонкой белой шее.

Не впервые за много-много дней он почувствовал, как его член твердеет, и поспешно опустил глаза. Удовлетворить свои потребности — пусть даже самостоятельно — у него не было возможности в последние дни. В пустыне, когда ты спишь под открытым небом у общего костра, уединиться негде, да и в пещере не так уж много укромных уголков.

Зато неразлучной парочке в этом плане повезло: им обеспечили полную свободу действий на несколько ночей подряд в добровольно-принудительном порядке. Чтобы уж наверняка. Берт был только рад возможности потрахаться, и Келл немного ему завидовал. Хотя за это время Инмори научила его вытягивать влагу из воздуха, он предпочел бы заняться с ней куда более интересными…

— Смотрите! Кажется, я вижу границу! — Из-за спины раздался радостный возглас Берта.

Келл немедленно вгляделся вдаль. И правда, на горизонте на фоне пронзительно-голубого неба еле различимо проявлялись фигуры чахлых кустарников и полоса цвета высохшей травы.

— Да, теперь я тоже вижу, — Келл обратил свое радостное лицо к другу. Тот уже снял повязку с лица и улыбался во весь рот, рискуя наглотаться пыли.

— Интересно, докуда мы успеем добраться до темноты? Инмори, далеко до ближайшей реки?

— К вечеру доберемся.

— Отличные новости! Это было довольно-таки тяжелое испытание для такого неподготовленного человека, как я.

Нова презрительно фыркнула, но и на ее лице отразилось облегчение оттого, что поездка по пустыне подходит к концу.

— Мы сделали то, о чем остальные люди боятся даже думать: провели в Долине Неживых почти месяц. Осталось всего лишь пересечь континент.

— Ну, поездка по зеленым землям не должна быть такой утомительной. Все-таки скоро лето — самое подходящее время для путешествий. А по пути нам будут встречаться города, где мы сможем остановиться на ночь в какой-нибудь хорошей гостинице. Черт возьми, как же иногда не хватает благ цивилизации!

— Я бы тоже не отказалась от гостиницы, — призналась Нова, — но есть ли у нас деньги на эти блага?

Берт растянулся в самодовольной улыбке.

— Конечно. Я взял довольно много и почти ничего не потратил за это время.

Нова иронично закатила глаза:

— Удивительно!

— Да, и правда. — Он провел языком по зубам и сплюнул вязкую слюну. — Не знаю, как вы, ребята, но я хочу поскорее убраться из этого места. Так что хватит болтать, лучше поторопимся.

Берт пришпорил коня и умчался вперед, а Нова и Келл переглянулись, усмехнулись друг другу — кажется, их взаимоотношения улучшились за последнее время — и последовали за ним. По молчаливому согласию никто из них не решился отдалиться от Бессмертной на слишком большое расстояние.