— Если мы не воспользуемся тоннелем сразу, существует вероятность, что о нем узнают южане и успеют перестроиться?

— Не узнают. — В глазах Ройля светился азартный огонек. — Им и в голову не придет, что такое возможно. Тем более, наш тоннель пройдет далеко от Свободного перевала. Там они выставят свои войска. Мы же ударим с фланга. Даже если учесть, что южане каким-то образом узнают о тоннеле, на перестройку армии и переход уйдет несколько дней. За это время мы успеем переправить войска и атаковать смятенного противника.

— Идея хорошая, — наконец кивнул Бьёркин. Король хлопнул советника по плечу. — Молодец. Лучше так, чем идти через Свободный перевал прямо в руки южанам. Если у них еще соберется армия, чтобы встретить нас.

— Соберется, — кивнул Экко, — но гораздо меньше нашей.

— Откуда знаешь? — спросил Бьёркин, не особо надеясь на ответ.

— Знаю.

Король усмехнулся. Ох уж этот скрытный Ройль Экко!

— Хорошо. Будем держать наш план в тайне. Не представляю, как ты сможешь заставить яраев помогать нам. Сколько времени на все это понадобится?

— Всего пара месяцев.

— Хорошо. У нас в запасе полгода. Как только закончится сбор урожая, мы выступим. К этому времени заручись поддержкой яраев, чтобы потом не было сюрпризов.

— Я займусь этим, когда сопровожу вас в Лорнию и безопасно устрою. Мне придется покинуть вас на некоторое время. Нужно сделать так, чтобы вы не попали в беду, пока меня не будет рядом.

— Я ценю твою заботу, Ройль, но я не маленький мальчик.

Экко пожал плечами и ничего не ответил. Король снова усмехнулся.

— Ладно. Можешь идти. Я рассчитываю на тебя.

Ройль Экко слегка поклонился и вышел, а Бьёркин вновь повернулся к окну. Он вылил в стакан остатки бренди и неторопливо потягивал его, пока за окном падал снег. Возможно, последний снегопад в этом году. Скоро придет весна, начнется посевной сезон. Необходимо запастись как можно большим количеством продовольствия перед началом кампании. Еще и все эти темные создания. Что же у Ройля на уме?

Келлгар лежал на кровати в своей комнате и читал книгу. Вот уже пятнадцатый год эта комната была для него домом. Маленькая, скупо обставленная, зато принадлежала лишь ему одному. Монахи ценили уединение: сами жили поодиночке и так же позволяли жить студентам.

Сопливый плакса превратился в настоящего мужчину. Из прошлого остались только светлые волосы до плеч, как у матери, и волевой подбородок, как у отца.

В дверь постучали. На улице уже стемнело, кого принесла нелегкая в такой час?

Келл, недовольный, что его оторвали от чтения, открыл дверь. В коридоре стоял один из студентов, курса на три младше него. Раньше они не общались. Берт кашлянул и натянуто улыбнулся, мельком из-за плеча оглядел комнату, прищурил зеленые глаза.

— Привет. Извини, что так поздно, — произнес он без капли сожаления в голосе. — Ты ведь Келлгар, правильно?

— Да, что такое?

— Меня зовут Берт Ролано, сын барона Тильта Ролано, — официально представился он. — Можно просто Берт.

— А я просто Келлгар, сирота без рода и племени, — съязвил Келл.

Берт не обратил на его тон внимания.

— У меня есть к тебе одно дело.

Берт подождал приглашения войти, но Келл так и остался стоять в проходе. Юноша не стал настаивать.

— Что за дело?

— Я по поводу твоей, э… Той женщины, которая устроила тебя в гимназию.

Келлгар с подозрением уставился на гостя. Он никому и никогда не рассказывал о своей опекунше. Наконец он спросил:

— И что с ней?

— Брат Анри сказал мне, что она представилась травницей. Это правда?

— Что она травница? Да.

— Так она, получается, как бы твоя приемная мать?

Келл задумался. А так ли это?

— Видимо, что-то вроде.

— Мне очень нужно с ней встретиться! — Берт сложил ладони вместе. — Пожалуйста, это очень важно! Ты можешь проводить меня к ней?

— Не знаю… как там тебя… — Келл нарочно хотел подразнить его.

— Берт.

— Точно. Я не виделся с госпожой Инмори уже пятнадцать лет.

— Что? — Берт ошеломленно уставился на него, как будто услышал что-то из ряда вон.

— Что? — не понял Келл.

— Ты сказал, Инмори?

— Да, так ее зовут. Селестия-Инмори. А что?

— Пойдем, я тебе кое-что покажу.

— Не может быть, — в который раз повторил Келл. — Хотя портрет ее точная копия. Только глаза голубые.

Парни склонились над фолиантом про Бархатное Столетие.

Императрица Селестия-Инмори Эргриммская, говорилось там, царствовала во времена Объединенной Империи. Король Эргримма Клорит III сделал ее своей преемницей в обход всех законов престолонаследия. О ее происхождении доподлинно ничего не известно. В эпоху ее правления семнадцать стран к югу от Высоких гор без применения насилия слились в одну Объединенную Империю. Все шестнадцать королей единогласно приняли решение присвоить королеве Эргриммской титул императрицы. Эпоха ее правления прославилась как самое мирное время последнего тысячелетия. Спустя сорок шесть лет после коронации императрица Селестия-Инмори без вести пропала, не оставив ни наследников, ни завещания. После ее исчезновения Объединенная Империя погрязла в раздорах и междоусобицах, началась борьба за власть. Воцарился хаос, в результате которого Империя распалась. Одиннадцать стран из семнадцати превратились в тридцать восемь графств. Началась эпоха Разрозненной Империи.

Келлгар провел последние полчаса в молчаливом созерцании портрета императрицы. Здравый смысл настойчиво твердил, что это всего лишь совпадение, что Инмори узнала о своем сходстве с императрицей и взяла себе ее имя. Он так и сказал Берту.

— Я тоже сначала подумал, что старик сошел с ума, — заявил Берт.

— Графство Эргримм, — невпопад размышлял Келл, — это же где-то на севере, почти у самого подножия Высоких гор.

— Ну да.

— Это же много тысяч миль отсюда.

— Ну да.

— Очень далеко.

— Келл, прошло шестьсот лет. За это время можно было пройти пешком всю сушу раз тридцать.

— Ты же не думаешь, что она…

— Как раз это я и пытаюсь тебе сказать! Что если она — Бессмертная?

— Чушь какая-то.

Берт словно бы его не слышал.

— Ты только представь, если это действительно так! Она бы могла вылечить Нову от бесплодия.

— Что? Об этом ты не говорил.

Келл и Берт уставились друг на друга. Наконец Берт сказал:

— Это моя… невеста. На самом деле, мы не знаем, у кого из нас проблема. — Он напустил на себя суровый вид и добавил: — Разболтаешь кому-нибудь, убью.

— Так ты за этим приходил?

— В общем-то, да.

— Ясно.

Оба надолго замолчали. Это было странно: близится полночь, вокруг ни души. Непривычно тихо.

— Так ты поможешь?

— Посмотрим, — ответил Келл, бросив последний взгляд на портрет. Он закрыл книгу и поставил ее на место. — Как я уже сказал, мы давно не виделись. Может, она и не живет там больше.

— Но попробовать стоит! Если она Бессмертная, только представь…

— Бессмертные, — прервал его Келлгар. — А ты смотрел в закрытом зале?

— Чего? Он же закрыт!

Келл лукаво улыбнулся.

— Замки существуют для того, чтобы их открывать.

— Или чтобы что-то спрятать.

— Если ты хочешь, чтобы я помог тебе, придется пойти со мной, — Келл указал большим пальцем себе за спину, туда, где скрывалась дверь в закрытый зал.

— Ладно. Звучит интересно. Если только нас потом не погонят из гимназии палками под зад.

— Ну, мне-то терять нечего, последние полгода остались.

— Ты только о себе и думаешь. Эгоист. Ну, чего же мы ждем?

Берт заговорщически подмигнул Келлгару, а тот улыбнулся еще шире. Они подошли к ложным портьерам, скрывающим металлическую дверь, и Келл вытащил прикрепленную к низу ткани проволоку.

— Я вижу, ты часто здесь бываешь, — с долей уважения заметил Берт.

— Не представляешь, как иногда бывает скучно в монастыре.