— Ты должна кое-что знать, Эверли. — От глубокого голоса Рота мое тело приятно задрожало. — Если захочешь навредить мне или моим друзьям, то пожалеешь об этом.
Он был таким защитником. Таким злым! Отсалютовав ему, я ответила:
— Тоже самое касается и тебя, милашка.
Он выглядел озадаченным. Но я заметила, как уголок его губ дернулся.
Саксон и Чешуйчатый начали выносить Обрубка из шатра, я крикнула:
— Мой кинжал! — Я бросилась к ним, чтобы вытащить клинок из виска тролля, а затем вернулась к Роту.
Мое тело снова отреагировало на него.
— Я здесь, потому что у меня на хвосте была банда троллей и я наглоталась песка. Увидев ваш шатер, я бросилась внутрь. — Я не стала рассказывать, что при этом мне помогала Ноэль. Не могла упомянуть о ней, не рассказав о добре и зле, корнях, новых началах и магии. Пока я не поговорю с Королевой Вайолет, все подробности оставлю при себе. — Дам совет. Если хочешь, чтобы к тебе никто не вламывался, поставь у дверей стражу.
— И позволить им задохнуться песком? Нет. — Осмотрев мои ноги, он сказал: — У тебя есть хвост?
«Что?»
— Нет! — Я потерла переносицу. — Хвост. Так говорят, когда кто-то преследует тебя.
— Чего от тебя хотела банда троллей? — Он медленно осмотрел каждый дюйм моего тела, его глаза стали светлее. — Ты не в их вкусе.
Была ли я в его вкусе, несмотря на то, что выглядела совсем не так, как та сногсшибательная девушка, которая лежала в его постели? Потому что, черт возьми. Так горячо! Встречаясь с Питером, я ни разу не чувствовала, что от него у меня горит все тело. В отличие от Рота.
Не то чтобы это имело значение. Я здесь не для того, чтобы найти себе парня. И я не в его вкусе.
— Я думаю, они хотели меня по той же причине, по которой Обрубок хотел ее? — Я указала на Трули, затем пожала плечами. — А может, я просто была лакомым кусочком?
Уголки его губ дернулись во второй раз.
— Ты знаешь, кто я?
— Да. — Я не хотела ему лгать. Кроме того, готова поспорить, что королевские особы известны всем и каждому. — Ты — Принц Рот… что-то в этом роде. Человек, которого я спасла от тролля.
У него вырвался хриплый звук. Похожий на смешок.
— Ты не спасала меня. Я держал ситуацию под контролем. Но ты права. Я Принц Рот. Что-то в этом роде.
Он нахмурился. Разочаровано? Потому что я не знала его фамилии или потому что знала его имя, словно какая-то фанатка, которая искала его для быстрого секса в песчаную бурю? Сенсация. Во мне тоже была королевская кровь.
— Приятно познакомиться. Не найдется у тебя чего-нибудь выпить? И да, ты определенно был в беде. Если только ты не хотел, чтобы тролль использовал твою шею в качестве закуски?
Его стражники рассмеялись, напоминая мне о своем присутствии. Упс. Я отвлеклась. В этом незнакомом мире мне нужно быть повнимательнее.
Рот скрестил руки на груди, его туника натянулась на руках.
— Сомневаться в слове члена королевской семьи — преступление.
— Преступление, — эхом повторили трое других парней. Пытаясь не смеяться?
— Чтобы получить прощение, ты должна заплатить налог сомневающегося, — сказал мне Рот.
Налог сомневающегося? Он ведь пошутил, верно? Учитывая, что я ничего не знала об этом мире, то не могла быть уверенной. Сжав руки в кулаки, я спросила:
— Сколько я должна заплатить?
— Да, Рот, — сказал парень с темной кожей. — Сколько она должна заплатить?
Он бросил на своего приятеля быстрый взгляд, который говорил ему заткнуться.
— Это будет единственный раз, когда я забуду об этом, если ты убедишь меня, что не желаешь нам зла.
В экономике это считалось стимулом для Рота и альтернативной для меня — выгодой, которой я лишаюсь, чтобы получить что-то другое. По сути, я могла купить убежище, рассказав немного о себе.
Выгонит меня Рот, если я промолчу? На улице ветер завывал все громче и громче.
— Как насчет того, чтобы я приготовила ужин, а ты задал мне вопросы? — Мне будет легче уклониться от его вопросов, если он отвлечется на еду, и, возможно, мне удастся задать ему парочку вопросов.
— Думаешь, я не могу приготовить себе еду? — хмыкнул он.
Отлично! Неужели налог сомневающегося только что удвоился?
Тщательно обдумывая свой ответ, я провела языком по губам. Рот напрягся и нахмурился. Молча, он прошел мимо костра и кровати с мехами и сел за маленький металлический столик, вытирая тряпкой меч от крови Обрубка. Вверх и вниз. Вверх, вниз.
Что только что произошло?
— Уверена, ты хороший повар, — сказала я. — Просто у меня есть готовый суп. Всего лишь нужно открыть, подогреть и можно подавать на стол, и это будет получше двухзвездочного обеда.
Парень с темной кожей рассмеялся.
— Ты носишь с собой заранее приготовленный суп и ешь звезды?
— Ты не знаешь? — Я поморщилась, словно мне было неловко за него, затем развязала плащ и позволила своему рюкзаку упасть на землю, десять тысяч фунтов металла звякнули друг о друга. Мои плечи чуть ли не плакали от облегчения. — Я говорила не в прямом смысле. А… неважно. — У нас был языковой барьер. Буду знать.
— Мы уже поели. Но спасибо, — вежливо сказал Саксон.
«Осторожно. Мне нельзя показывать, что я знаю его имя».
— Мы бы все равно не стали есть твой суп. — Рот ни разу не взглянул в мою сторону. Вверх, вниз. Вверх, вниз. Он выглядел поглощенным своей работой, но его напряженное тело говорило о том, что он следит за всеми и за всем. — Мы не знаем тебя, не доверяем тебе. Может ты хочешь отравить нас.
Меня охватило разочарование. Он боялся, как и все остальные.
— Верно, — сказала я и вздохнула. — Тогда задавай свои вопросы, а я постараюсь оправдать себя. Но, может быть, для начала познакомимся друг с другом?
Воцарилось молчание, остальные смотрели на Рота, ожидая его ответа.
Он кинул тряпку на стол, положил рядом меч и наконец посмотрел на меня. Его зеленые глаза больше не были глубокими… они пылали решимостью, заставляя меня дрожать.
— Я Принц Рот Чарминг из Империи Севон.
Неужели я задела самолюбие большого принца? Подождите, подождите, подождите.
— Твоя фамилия Чарминг? — Что означает прекрасный. «Как Прекрасный Принц». Не может этого быть. Просто не может. Он не может быть возлюбленным Белоснежки. Но… что если так? У него был титул, милое личико и прекрасное тело. Неужели он должен был влюбиться в мертвую девчонку?
«Мне все равно. Все равно». Он был симпатичным. Но что с того? Я видела и симпатичнее. Возможно. Где-то.
Может быть, он влюбится в Белоснежку перед ее смертью? Ведь в сказке не уточняется, когда он впервые встретился с девушкой, только то, что он увидел ее лежащей в стеклянном гробу, и ему нужно было ее оживить.
Что, если он был влюблен в Трули? Это могло бы объяснить его грубость по отношению к ней.
Неужели мне суждено стать ее врагом?
Никогда! Как мне говорили, в пророчествах смерть не всегда равна смерти. Может быть, Злая Королева не пыталась убить Белоснежку. Может быть, Злая Королева помогла ей начать новую жизнь.
Не то чтобы я была Злой Королевой. Я бы сопротивлялась этому постоянно.
— А у остальных есть имена? — спросила я.
Рот махнул рукой в сторону темнокожего парня.
— Знакомься, это Викандер Романов из Дома… Любви.
Почему он сделал паузу? И почему остальные хмыкнули? Неважно. Я была рада познакомиться с печально известным Викандером, тем самым, которого Фарра избегала.
Да, должно быть, он жених Трули.
— Есть три вещи, которые ты должна знать обо мне, — говорит Викандер, излучая похоть и соблазн. — Я хорошо владею своими руками, хорошо владею своим ртом и не очень хорошо умею противостоять искушению.
Трули закатила глаза.
— Есть и четвертая. У него нет границ.
— А. Местный флирт. Приятно слышать. Но что ты за мифическое существо, Вик? — спросила я, а потом скривилась. Спрашивать о чьем-то виде, вероятно, было под запретом и определенно невежливо.
Ладно, мне придется рискнуть и рассказать что-то о себе. Риск против вознаграждения. Может быть, эти парни любили смертных. Или ненавидели. В любом случае, они не могли не заметить моих странностей. Лучше объяснить свое происхождение сейчас, в благоприятной обстановке, чем потом, когда в мой адрес посыплются обвинения.
