— Я никогда не видел ничего подобного. Ты должна помочь мне с этим.

Когда мы разобрались, как его надевать, провозившись некоторое время, я ждала, что сейчас все произойдет. Вместо этого он снова склонился надо мной, с лукавым блеском в глазах, и начал целовать каждый сантиметр моего тела. Целовал, посасывал, облизывал. Прикасался, ласкал. Гладил, сжимал. Его пальцы играли со мной, пока я снова не стала бессвязно задыхаться и извиваться под ним.

— Не могу насытиться тобой, — прохрипел он.

Наши взгляды встретились. Его лицо напряглось. По его вискам струился пот. В его взгляде отразилось удивление и волнение.

— Готова?

— За гранью, — сказала я, затаив дыхание.

Через несколько секунд я потеряла девственность. И, возможно, свое сердце.

Я лежала, прижавшись к Роту, и пыталась отдышаться, пока мое сердце продолжало бешено колотиться. Прижавшись ухом к его груди, я слышала, как его сердце билось в такт с моим. Такая сладкая, успокаивающая колыбельная. Я не хотела, чтобы она когда-нибудь заканчивалась.

Усталость навалилась на меня, как теплое одеяло, погружая мой разум в темноту. Я старалась не заснуть. Хотела насладиться этим временем с моим королем… который расчесывал мои волосы пальцами.

Когда он закончил с этим, то провел пальцами по моей спине и сжал мой зад. Я хотела большего.

Он поклонялся каждому сантиметру моего тела, как и обещал. И после того, как я почувствовала на себе его обожающий взгляд и нежные прикосновения, я больше не могла обижаться на него. Решила оставить все как есть.

Прошлое было в прошлом. Мы оба совершили ошибки. Он обидел меня, а я обидела его. У нас обоих были свои ожидания и предрассудки, каждый из которых родился из опыта и страха.

Но мы учились на этих ошибках и росли вместе.

Сейчас мы сделали лучший выбор. У нас будет лучшее будущее.

Когда я сделала это… когда отпустила это… с моей души упал камень, о котором я даже не подозревала. И я улыбнулась.

— Что такое? — спросил Рот, проводя кончиком пальца по краю моих губ.

— Я счастлива. — так ли это? Мне так хотелось рассказать ему секреты и построить планы на будущее, но меня начало терзать беспокойство. Может, он хотел, чтобы я отодвинулась и дала ему поспать?

Я имею в виду, что впервые за время нашего знакомства он был совершенно расслаблен, его заботы исчезли. Или, может быть, его заботы больше не имели значения, потому что ему было на что надеяться… на наши отношения? Но я не знала, что мне делать после приятно проведенного времени. Я знала только, что он ушел от Анники вскоре после того, как они сделали это.

Итак, я сделала это. Сказала:

— Спокойной ночи, — и откатилась, на всякий случай. История моей жизни… всегда перестраховываться.

Он притянул меня обратно и нахмурился.

— Поговори со мной. Расскажи мне, что происходит в твоей голове. Пожалуйста.

Почему бы не сказать ему правду?

— Перед тем, как я отправилась в Энчантию, у меня было видение. Ты одевался после близости с Анникой. Она умоляла тебя остаться… по крайней мере, мне так показалось… но ты хотел уйти.

Он нахмурился еще больше.

— И ты думаешь… что?

— Что тебе не нравятся прилипалы, и ты не хочешь оставаться здесь после того, как все закончилось.

Его лицо расслабилось, и его голос смягчился.

— Ты не Анника. Ты Эверли, моя милая.

— Значит, я исключение? — спросила я, наполовину шутя, наполовину умоляя.

Ладно, я могла бы простить его, но старые страхи остались. Принято к сведению.

— Ты — мое… все, — сказал он, — поэтому, конечно, ты — мое исключение. Честно говоря, ты была моим исключением и до того, как мы встретились. Я закончил отношения с Анникой не из-за помолвки с Трули. Я знал, что моя сестра любит Трули, знал, что никогда не буду с ней в романтическом смысле. Я порвал с Анникой после того, как ты мне приснилась. Мне стало казаться, что я изменяю девушке, которую даже никогда не встречал. — он снова перевернул меня. На этот раз я оказалась под ним. — Я хочу, чтобы ты вцепилась в меня, милая, и никогда не отпускала. Потому что я сделаю то же самое для тебя.

Я смотрела на него широко раскрытыми глазами, впервые в жизни чувствуя себя немного застенчивой. Его темные волосы были взъерошены, изумрудные глаза сверкали, губы слегка припухли от наших поцелуев, он лишил меня всякой защиты.

Я вспомнила, что он однажды сказал мне. «Я хочу смотреть на девушку и знать, что она моя и только моя. Что она часть меня. Что мы принадлежим друг другу душой и телом. Я хочу, чтобы мир останавливался, когда мы были вместе. Хочу мечтать о ней по ночам и просыпаться ради нее каждое утро. Хочу ставить ее на первое место и знать, что она делает то же самое для меня. Я хочу… всего».

— Ты все еще мечтаешь обо мне? — спросила я, рисуя сердечко на его, ну, сердце. — Останавливается ли мир, когда мы вместе?

Он прикоснулся кончиком носа к моему.

— Я не знал этого до сегодняшнего дня, но мой мир остановился задолго до того, как я встретил тебя. Ты заставила его начать двигаться. Мечтаю о тебе? О, еще как. Каждую минуту каждого дня.

Снова дрожь от его слов…

— Ты все еще думаешь, что любишь меня? — усталость взяла верх, и я зевнула.

— Я не думаю. — прежде чем я успела обидеться, он добавил: Я знаю, что люблю тебя.

Я задремала, улыбаясь и думая: «Так вот на что похоже чувство удовлетворения».

* * *

Меня разбудил крик. Мой собственный? Задыхаясь, с сердцем, бешено бьющимся о ребра, я вскочила на нетвердые ноги.

— Рот?

Его не было. Его одежды тоже. Я одевалась как можно быстрее, воспоминания переполняли меня. Красота тела Рота. Сладость его вкуса. Наслаждение, получаемое от его рук. Идеальное соединение наших тел, как будто два кусочка пазла только что соединились. Знойное послевкусие.

И я осознала. «Я — Злая Королева, и я люблю обниматься».

Жалел ли Рот о том, что мы сделали, и о том, что он мне сказал? Или он действительно принял меня такой, какая я есть? Были ли мы теперь парой, официально?

Ах! Мне нужно было поговорить с ним. Куда он делся?

Еще один крик эхом разнесся сквозь деревья, и я затаила дыхание. Хартли?

В бешенстве, близком к панике, я выскочила из палатки…

И резко остановилась. Лед покрыл весь лагерь, превратив его в настоящую пустошь. Ветки деревьев поникли от тяжести льда. Животные и насекомые застыли на месте. Тролли тоже были заморожены. Вайолет стояла наполовину внутри, наполовину снаружи палатки, застыв на середине выхода.

Я застонала. Николаса и Тайя… нигде не было видно. Ноэль и Офелии… тоже не было.

Где Хартли? Трули? Рот?

В воздухе послышалась странная мелодия. Это был женский голос? Этот звук пробрал меня до костей.

Стуча зубами, я развернулась. Все листья, не покрытые льдом, теперь пульсировали, как волшебное зеркало, словно… предупреждая? Костер все еще пылал. Трули стояла за ним, поджигая наконечники своих стрел, прежде чем выстрелить в группу солдат Севона.

Я испугалась за нее, за них всех. На нас напали.

Огонь распространился, растопив участки льда, но также обуглив участки леса. Благословение и проклятие. Когда деревья загорелись, темный дым окутал воздух, и я закашлялась.

Вспышка солнечного света на сверкающих мечах привлекла мое внимание к группе троллей, и я застонала от облегчения. Они образовали круг вокруг Хартли и Тора, защищая их, в то время как моя сестра подняла руки, призывая еще больше животных на нашу защиту.

Среди вражеских солдат были Викандер и Саксон. Почему они сражались против Рота? Разве что король приказал им прийти сюда?

Нет, нет. Он бы не предал меня. Здесь было что-то большее. Но что? И где он был? Меня стало тошнить, и я осмотрелась. Солдаты сражались с троллями со свойственной им жестокостью. Никакой пощады. Металл ударялся о металл, создавая жуткую симфонию. Свист, лязг. Ругательства. Стон. Запах ржавой меди наполнил ледяной ветер.