Тамико нежно улыбнулась:

— Не получилось тебя напугать. Вот почему у Флава намного лучше получается? Мне прям завидно.

Лукас лукаво сощурился:

— Кто-то хитрый задолжал мне стриптиз. Волнующий и чувственный стриптиз. Я свою часть договора давно выполнил, а этот хитрец отнекивается и оттягивает танец под всяческими предлогами.

Тамико онемела от изумления. Потом выпалила, досадуя на покрывший ее щеки румянец, быстро перешедший в краску возмущения:

— Я же танцевала уже и не раз! Что еще за фокусы?!

Сапфировые глаза Лукаса, опушенные загнутыми густыми ресницами, хитро блестели:

— Просто так да, танцевала. Но не тот самый танец… — недоуменно-обескураженное выражение личика Тамико заставило Лукаса рассмеяться. — Очко в мою пользу?

Тамико уже не слушала его, тотчас оказавшись посередине магического круга, украшенная покрывалами и драгоценностями.

— Поглядим! Твои мысли и дыхание станут тяжелыми, а потом улетят далеко-далеко. Тогда я и сделаю ход.

Стройные ноги. Манящие изгибы тела. Ароматные волосы. Мягкий звон браслетов. Любимая музыка.

— Тот самый танец, Лу. Будто впервые. Я выиграю!

Лукас улыбнулся уголками губ:

— Если только в поддавки.

Тамико вся светилась:

— Нет, Лу. Я выиграю по-настоящему. Ты будешь спрашивать себя и терзаться, как же мне уступил.

Лукас вальяжно откинулся на подушки, принимая ее вызов:

— Я весь внимание.

Борьба, в которую Лукас вовлек ее, постепенно стала ее довлеющим образом жизни. Впрочем, роковое решение было принято Эстеллой совсем не в момент, когда мучимый страстями Лукас заметил ее, юную прелестницу, в вечнозеленом саду артистической семьи, но ровно в тот миг, когда Эстелла надумала переродиться среди душ, где сражение за первенство шло неумолимо, не подвластное грубому насилию и строгим законам благоденствия.

Актеры, танцоры, певцы, артисты или пиарщики — каждый жаждал славы, мечтая превзойти прочих, и был готов пойти на запредельное ради раскрытия таланта. В то же время никто из них не отказался бы сыграть важную роль в общественно-политической жизни народа.

Эстелле это удалось.

Сперва амбициозная Эстелла стала женой царевича, а затем негаданное несчастье вознесло Эс еще выше — первая и долгое время единственная жрица загадочного бога волновала умы и сердца многих!

Пришло время отдышаться и переосмыслить свой дальнейший путь — Эстелла испытывала странные ощущения, слухи о новой расе существ холодили ее кровь. Магнус лишь шкодливо ухмылялся, не подтверждая эти слухи, но и не опровергая их.

В далеком будущем Эстелла видела себя блистательной богиней, пока же познавала горечь мезальянса: все, кроме царевичей и жрецов, статусом уступали ей.

Волноваться о ветреном Романе Эстелла перестала. Глупый бывший поклонник не сделал однозначного выбора в ее пользу и в итоге совсем потерял очки в ее глазах — Эстелла ценила верность.

Увлеченная игрой во власть, Эс мало думала о личном, устремленные мужские взгляды, полные надежд, забавляли ее. Теперь выбирала только она.

Отношения с капризной Лилит стали для избалованного Флавиана допингом, позволяющим ему творить и парить. Лилит не вешалась ему на шею, одновременно одобряя его знаки внимания в свой адрес. Она поощряла завоевание себя, и Флавиан пребывал в радостном волнении, разгадывая ее загадки.

Мурлыкая под нос популярные песенки, Флав, как и раньше, любил завалиться к Тамико посплетничать. Они пили кофе, прогуливались по обширным царским владениям, а еще занимались спортом.

Серфинга в шторм Флавиан чурался, на мечи смотрел с пренебрежением, однако, потренироваться в стрельбе на меткость не отказывался, оживленно комментируя как победы, так и поражения, почти его не тяготившие:

— Я служу искусству и точка. Повоевать и без меня найдется, кому!

Тамико не настаивала, ее волновало совсем другое:

— Лукас в депрессии, ты представляешь?! Заявляет, чтобы я хорошенько подумала, Церемония дело такое…

Флав вытаращился на Тамико в немом изумлении:

— Он что, умом тронулся?!

Тамико топнула ногой, стройной, но крепкой:

— Да блажь это. А выражения выбирай, Флав.

— Ммм, — Флавиан поспешил перевести тему, — и как ты с этим справляешься?

— Да как, — ситуация Тамико злила, — говорю, что люблю его и что во всем уверена. Рядом с ним сижу, отвлекаю его, предлагаю ему заняться чем-нибудь…

Флавиан порекомендовал:

— Переключай его внимание на приключения. Рассказывай, как вы развлечетесь в постцеремониальном путешествии. Еще скажи ему, что пора уже покончить с формальностью, а то Поли ждет. Сыграй на его чувстве ответственности.

Тамико сурово нахмурилась:

— Угу. Иногда хочется поколотить его за эти проволочки, но он же сильнее. Бесполезно. Кончится сексом и очередным затягиванием сроков.

Флав выразительно поднял брови:

— Значит, дави на своевременность выполнения обязательств. Лукас гиперотвественный, этим надо пользоваться. И не скрывай ничего, спрашивай мои советы, вдруг что соображу.

Помогло ли предложенное Флавианом, или Лукас сам решил, наконец, переступить черту — дату Церемонии назначили.

Обряд, внешний вид, общение с гостями — конечно, присутствовал и Магнус, была и Эстелла — все стало для Тамико неважным, все потонуло в сапфировых глазах Лукаса, сиявших ярче древних огней.

Словно околдованная, Тамико неотрывно следила за Лукасом, и он, в свою очередь, казался загипнотизированным, отрешенным и будто далеким от происходящего.

Они общались на ином уровне — выше зала из серых кристаллов и увивающей его зелени, выше окон-арок, залитых мягким светом, выше толп анамаорэ, пришедших разделить радость с любимым царевичем и его избранницей.

— Тами, Пушистик, ты знала, что когда-нибудь так будет, правда? — Лукас улыбался наивно-искренне, обезоруживающе. — Я верил! Всей душой.

— Лу, мы же некогда одна душа, спросишь тоже! Я даже не задумывалась, настолько естественным это все виделось.

— Никаких детей, обязательств, отвлекающих маневров, все они подождут…

Новоиспеченная жена кивнула:

— Угу! Но если мы соскучимся по Флаву, то свяжемся с ним!

Лукас развеселился:

— Флав — особый случай, вон он на нас глядит, недоумевает. Конечно свяжемся.

— Мы им представляемся чудиками! Эрик уже даже не скрывает, смотри.

— Наплевать на этикет!

Церемониальная прическа — множество задорных кос на длинных рыжеватых волосах. Так попросил Лукас.

Каждый распущенный виток — чувственный поцелуй.

Столь соблазнительные цели. Умный лоб, нежные щеки, податливые губы. Трепетная шея, покатые плечи, роскошная грудь.

Развратнее. Чаще.

Кожа пылает от ласк, свободные медовые пряди спадают шелковыми волнами…

— Давай думать, как мы поженимся для моих папы с мамой… Гостей соберем каких-то, попразднуем, хорошо? — совершенно обнаженная Тамико лежала в мягкой траве, наслаждаясь ощущениями от отдельных стебельков, щекотавших ее бархатистую загорелую кожу.

Лукас отозвался:

— Конечно, Пушистик. Сколько угодно раз поженимся, по любым правилам

— Нууу, я не прям горю желанием постоянно напоминать всем о наших отношениях, но тут обязательно надо, — карие глаза лениво сощурились.

На рабочих местах они оставили копии. Тамико из амбициозных соображений — она только-только начала свою сольную карьеру, а постцеремониальный отпуск грозил растянуться надолго, чему ни Лукас, ни Тамико не собирались препятствовать.

Заливисто смеясь и красуясь, Лилит порхала по игровому полю, ведя счет. Мячи с поражающей точностью летели в лунки, заставляя Лилит ликовать, а янтарные светящиеся глаза Флавиана расширяться в немом изумлении. Флав похвастаться столь впечатляющей меткостью не мог.