— О чем вы говорите? — ревниво поинтересовалась Армида, которая не поняла ни слова.

— Мы обсуждаем, как чистокровный восточный авис умудрился все свои годы прожить в мире, принадлежащем тани, — смеясь, пояснила Алёна.

— Вот тут ты не совсем права, — тоже переходя на ависийский, поправил Лум. — Армида, посмотри, что у девочки есть такого, чего не бывает у чистокровных восточных ависов?

Краса прищурила глаза и даже голову слегка откинула назад, разглядывая Алёну. Затем равнодушно пожала плечами: мол, ничего такого.

— Ты на глаза посмотри, — негромко подсказал Лум.

— Глаза как глаза… Ой, они же сиреневые!

— Точно, — подтвердил Лум. — А у всех восточных ависов глаза лазурные, как небо в солнечную погоду. А сиреневые глаза — признак, что в роду нашей Алёны присутствуют северяне. Надо сказать, такие дети — большая редкость, поскольку смешанные браки не признают ни одна, ни другая стороны. Сам я знавал только одну такую пару… — Он помолчал. — Странно всё это как-то. Ладно бы я встретил тани, выросшего в моем родном мире, но чтобы ависа… Я бы скорее поверил, что в России родилась Армида.

— Ну, уж нет! — возмутилась Краса. — Я родилась в Кверкусе, недалеко от Плавучих садов. Это папочка мой явился из вашего мира и одарил меня своей незабываемой внешностью. Если ты ищешь соотечественников, то эта парочка то, что тебе надо. Вот Юля, Алёнина сестра, чистая тани, и родилась в том мире, и выросла.

— Да? — чуть растерянно спросил Лум. — А я тут подумал, что она твоя сестра, а не Алёны. Вы очень похожи.

— Юлины родители усыновили нас с братом, — пояснила Алёна. — По крови мы с ней не родные.

— Алёна, я сейчас обижусь, — пробурчала Юлька, дёргая Алёну за плащ. — Но я не буду этого делать, потому что не успею. Смотри, кто там идёт!

Алёна посмотрела, куда показывала сестра, и обомлела. Из-за леса к ним двигался многочисленный отряд швилей.

Заметив лагерь, они ускорили шаг.

— О-о! — разочаровано поделилась Армида. — Я думала, их будет больше. Алёна, ты, кажется, хотела добраться до Диамы как можно скорее? За десяток ударов сердца сойдет? Я могла бы управиться и быстрее, да только местность у столицы мне незнакома, как бы в какое-нибудь дерево или стену не вмазаться. Но это не беда. Я постараюсь переместиться на открытое место. Дети, беритесь за руки. Сейчас мы совершим самый большой прыжок в вашей жизни.

— Но вы же не бросите меня здесь? — наигранно ужаснулся Лум.

Армида притворилась, будто ничего не слышала.

Тогда Лум принял самый безразличный вид и лениво поинтересовался:

— Интересно, и как же вы собираетесь попасть в Диаму? Армия принца Араена наверняка уже там, значит, единственный мост через Теону поднят. А Диама, напомню вам, находится в кольце реки Теоны, переплыть которую ну очень сложно. Но даже если ты перенесешь нас внутрь речного кольца, к воротам города, то, будь уверена, они заперты. Без меня вас в город никто не пустит. А вот если с вами буду я…

Армида резко обернулась.

— Не морочь мне голову, тани, что в тебе такого особенного, если только тебе откроют ворота?

— А меня там хорошо знают, — с ухмылкой отозвался Лум.

— Лум был советником Беладора, — шепнула Алёна, повиснув на руке Армиды. — Краса, миленькая, не бросай его, ладно?

А Краса раскрыла рот, уставившись на улыбающегося Лума.

— Советник Беладора? Он? — пробормотала она в почтительном ужасе. — Тот самый? Один из Восьмерых Диамы?

Лумитор выпрямился как можно величественнее и с важностью кивнул, сам едва не давясь смехом.

— Мама родная! — всплеснула Армида руками. — Вот денёк! Не каждый день спасаешь представителей Диамской Восьмёрки. Давай руку, негодяй. Да мысленно представь себе какое-нибудь ровное свободное место подальше от стен города, а то соскребать со стен я никого не буду…

В кольце Теоны встретятся они,

Она придёт за ним — он будет верить злу.

И лопнет прочная нервущаяся нить,

Когда брат меч поднимет на сестру.

Из пророчеств Адинсула

Армида, конечно же, промахнулась, и вся компания в полном составе бултыхнулась в холодную речную воду. Спящий швиль от неожиданной ванны проснулся и забарахтался. Лум припомнил разом все солдатские ругательства на всех известных ему языках и никак не мог выбрать, на каком же из них эффектнее остановиться.

Алёна несколько лет посещала бассейн, и плавать её научили хорошо. Поэтому, внезапно оказавшись с головой в воде, она растерялась только в первые секунды, но потом, собравшись, гребанула к поверхности. Как только её голова оказалась над водой, она огляделась и увидела, что Армида и швиль уже на берегу, а Лум плывёт к ней. Приплыл, обхватил за пояс одной рукой, удерживая.

— Я сама, — сказала ему Алёна. — Я умею. Где Юлька?

Тут же с воды донёсся писк, что-то булькнуло.

— Юлька! — закричала Алёна, вырываясь из рук Лума, а швиль уже нырнул в реку. И тут же вынырнул, вышел на берег, неся на руках ребёнка. Юля кашляла и отфыркивалась, но была в порядке. Её усадили на песок, Армида вынула из сумки — она совсем не промокла, защищаемая магией колдуньи — плащ и укутала девочку.

Следом из реки выскочили Алёна и Лум.

— Армида, ты с ума сошла? — заорал Лум. — Ты нас чуть не утопила.

— Юля, ты как? — одновременно с ним прокричала Алёна, но ответить никто не успел.

Потому что швиль увидел Алёну.

И вдруг рухнул ей в ноги.

— Господин, пощадите!

Алёна тряхнула головой, разбрызгивая воду с волос, и недоуменно уставилась на швиля. А тот замолк, съёжившись на берегу, прикрыв руками затылок, словно ожидал неминуемой кары. Армида и Лум переглянулись, и только Юля подползла к несчастному, тронула его плечо и тихонько сказала:

— Ты что? Тебя никто не обидит. Не бойся.

Швиль поднял на Юлю глаза — неожиданно большие и красивые для его народа — и робко улыбнулся. Сказал:

— Я не боюсь, девочка. Коли я виноват — я понесу наказание. Я прошу пощадить мою айлу. Пусть меня сделают изгнанником, пусть казнят — но моя семья не виновата.

— А в чем виноват ты? — спросила Юля.

Швиль перевёл взгляд на Алёну.

— Владыка видел — я проявил сострадание к пленнику.

— Молодец! — восхитилась Юля, приведя швиля в замешательство. — И ты никого не побоялся? Вот умница! Алён, давай возьмём его с собой? Он всё равно не сможет вернуться домой.

Да вроде и так уже взяли, подумала Алёна, а потом удивленно спросила швиля:

— Почему ты назвал меня владыкой?

Швиль повторно бросился ниц, но тут подошёл Лум. Присел рядом на корточки.

— Уважаемый Каф О Дин, здесь нет Владыки. Ты в безопасности. Позволь принести тебе свою благодарность за проявленное тобой милосердие. Теперь наши судьбы нераздельны — коли в том будет твоя нужда, я приду на помощь.

Девочки раскрыли рты, так красиво это прозвучало. Алёна догадалась, что эти фразы — своеобразная традиция, вроде клятвы вечной дружбы. Догадку подтвердили ответные действия швиля. Он встал (Лум тоже выпрямился), склонился в поклоне, после чего протянул руки Лумитору. Клятва была скреплена двойным рукопожатием.

Потом Лум повернулся ко всем.

— Позвольте представить вам этого храброго и самоотверженного человека. Его имя Каф О Дин, из айлы Дин. Он никогда не был врагом ни одному из народов Валлеи. Каф О Дин, эта девочка, которую ты принял за Владыку — Алёна. Она не имеет отношения к Колдуну. Это темноволосое чудо — её сестра Юля, тани, как и я. Армида, наша колдунья. Моё имя тебе известно. Ты остаёшься с нами?

— Возможно, у меня нет выбора, — слабо улыбнулся Каф. — Что с моей айлой?

— Не смею вводить тебя в заблуждение. Когда мы уходили, к отряду приближались посланцы Колдуна. Я подозреваю, что им был отдан приказ уничтожить всех, кто там находился.

Швиль болезненно прикрыл глаза. Потом посмотрел на Лума и твёрдо сказал: