— В лагере восемнадцать ависов, из них несколько детей.
Алёна снова обратила взор на лагерь.
— Отсюда я его не вижу. Подойти бы ближе. Странно, но я совсем не чувствую его. Раньше мне казалось, что он непременно в этой колонне, но теперь… Что, если его здесь нет? Мы ведь освободим всех пленников?
— Разумеется, — с усмешкой отвечала Армида. — Не зря же мы мчались в такую даль из Минона. И брата твоего освободим, и других пленников. А двести с лишним вооружённых до зубов швилей — разве ж это помеха?
Алёна виновато склонила голову.
— Прости, Армида, я так мечтаю снова увидеть Алёшку, что больше ни о чем не думаю. Их и вправду много.
Армида нашла в темноте ладошку девочки и сжала её.
— Не горюй, справимся. Колдунья я, в конце концов, или нет?
Со стороны лагеря донёсся грубый хохот. Армида неприязненно поморщилась.
— Не могу дождаться, пока эти нелюди заснут. Придется им помочь, — пробормотала она, вертя в руках прозрачный пузырек из вещества, напоминающего стекло. — Юля, не могла бы ты убрать свой аскеол от меня куда-нибудь подальше?
Понятливая Юлька отползла на несколько метров и даже прикрыла рукой волшебный подарок тальпов. Она радовалась, что они вот-вот найдут Алёшку и не стала говорить старшим, как сильно ее знобит и качает, словно на волнах. Отыщут братика, и вот тогда…
— Хорошо, — кивнула Армида, прикинув, что такого расстояния от аскеола достаточно. — Это на всякий случай, чтобы его действие не помешало моей магии.
Колдунья высыпала содержимое пузырька, оказавшееся бурым порошком, на ладонь, дунула с ладони на ветер и произнесла:
— Отдаю ветру. Ветер, не бери себе, отнеси швилям, народу подгорному, навей швилям сон крепкий да беспробудный, и пусть спят они, пока я не позволю им пробудиться.
Юля вернулась, прижалась к сестренке.
— Замёрзла? — шепотом спросила Алёна. — Иди ко мне под плащ.
Сёстры обнялись, стало гораздо теплее. Юлькино тело было жарким и сотрясалось мелкой зябкой дрожью.
— Всё, — сказала Армида. — Идём!
— Точно? — недоверчиво уточнила Алёнка. — Их же там много…
— Они спят, солнышко, — улыбнулась Армида. — И пока я не позволю — не проснется ни один швиль.
Они поднялись на ноги и припустили к лагерю.
С радостью и облегчением девочки убедились, что все швили действительно уснули. Они лежали беспорядочно, упав прямо там, где их застиг магический сон. Колдунья шагала через неподвижные тела уверенно, не сомневаясь в действии порошка и заклинания. Сестрёнки следовали за ней. Алёна — чуть не пританцовывая от нетерпения в предвкушении встречи с братом, Юля же еле волокла ноги.
Вот Армида приблизилась к первой группе белоголовых пленников, связанных спинами друг к другу. Они внимательно и беспокойно следили за возникшей перед ними девушкой-полумагиргом, широко раскрыв сиреневые блестящие глаза. Похоже, пленники уже потеряли надежду спастись на Северном Пути в такой близости от Подгорья.
В руках колдуньи сверкнул охотничий нож, перерезанные верёвки спали с рук и ног пленных.
Точно так же Армида обошла все костры. Пленники тут же разбегались, не удостоив её ни словом благодарности. Колдунья долго провожала их угрюмым взглядом.
— Северяне! — пробормотала она. — Чего ещё от них ждать⁈
— А где же Алёшка? — жалобно спрашивала Алёна, озираясь по сторонам.
— Видишь, его здесь нет, — легко отозвалась Армида. Она пребывала в самом благодушном расположении духа, потому что обыгрывать швилей оказалось делом приятным и весёлым. Юная колдунья совсем не сердилась на каприз девочек спасти ненужных ей пленников, хотя и не разделяла его. Поэтому девушка очень удивилась, когда Алёна, смерив её явно жалеющим и вместе с тем разочарованным взглядом, стремительно пошла прочь.
— Чего это она? — недоуменно пробормотала Армида, глядя ей вслед, а через минуту неприятная беседа с девочкой уже выветрилась из её головы. Братьев у Армиды никогда не было.
* * *
Алёна быстро двигалась по лагерю, вглядываясь в каждого спящего, что попадался на её пути. Однако, кроме швилей, она никого не нашла. Рядом семенила Юлька, странно молчаливая. Её болезненный вид обеспокоил Алёнку; девочка то и дело оглядывалась на Юльку, а затем взяла её ладошку.
— Ой, да ты вся горячая! — воскликнула Алёнка и коснулась губами Юлиного влажного лобика, как делала это прежде мама. — Точно! Ну-ка пошли быстрее обратно…
— Всё, не могу, — Юлька осела на землю. Она честно хотела идти дальше, ведь братика они ещё не нашли, но сил больше не осталось даже на один шаг.
— Ой, горе ты мое! — запричитала Алёнка мамиными же словами.
Заозиралась, увидела Армиду в отдалении. Хотела окрикнуть её, но не решилась. Пусть швили и спят магическим сном, а вдруг от громкого голоса возьмут да проснутся? Впрочем, и оставлять сестрёнку одну было страшно. Но помощь взрослого человека, колдуньи, была куда нужнее.
— Жди меня здесь, — сказала девочка Юле. — Я сейчас позову Армиду. Только ты не бойся, я быстро!
Юлька не боялась. Зато сама Алёна напугалась не на шутку. Угораздило же сестренку разболеться посреди вражеского лагеря, в поле…
Армида тем временем ушла далеко в другую сторону и там остановилась, склонилась над кем-то из спящих. Алёнка со всех ног припустила к ней.
Увидев девочку, Краса немедленно махнула ей рукой:
— Ты только посмотри, Алёна, тут ещё пленник! Иди сюда скорее, это тани!
В другой ситуации девочку непременно заинтересовал бы найденный пленник. Какое ей дело до какого-то тани, когда Юльке плохо! Она лишь бросила на него короткий взгляд: какой-то взрослый мужчина, в грязной, местами окровавленной одежде. Армида как раз перерезала ножом связывающие его веревки, но пленник даже не пошевелился. То ли так крепко спал, то ли вообще был без сознания. Армида потрясла его за плечо.
— Эй, солдат! — позвала девушка.
— Пойдем скорее, — потянула девочка Армиду. — Там Юлька температурит!
— Юля? — встрепенулась колдунья. — А ну, покажи. Солдат, извини, теперь сам как-нибудь, а там с малышкой что-то не в порядке.
До Юли добирались бегом.
Оглядев ребёнка, колдунья покачала головой.
— Ну, братцы, так дело не пойдет. Алёна, знаешь, где здесь вода? Понятно дело, знаешь, ты же авис. Значит так, ты беги за водой, вот фляга. Бегом!
Алёнка унеслась.
Воду она, конечно же, нашла. Ависийское чутье привело ее в лесок, который тянулся узкой полосой через всё поле, в стороне от лагеря, Северный Путь рассекал его надвое. Родник вырывался из-под земли бурлящим фонтаном, совсем как в Кверкусе у Расаны, но вода не успевала впитаться в землю и собралась вокруг родника озерцом. Вода в нем была чистой и вкусной, а поверхность рябила.
Пока она бегала к роднику и обратно, колдунья перенесла Юлю к костру, неподалеку от спящего пленника-тани, собрала целый ворох плащей, снятых с бесчувственных нукеров, и устроила малышке мягкую удобную постель.
Алёна протянула колдунье флягу.
— А тут точно безопасно? — настороженно оглядываясь, всё же ещё раз спросила девочка. — Может, лучше подальше от лагеря?
Армида только беспечно отмахнулась.
— Куда ты предлагаешь ее тащить посреди ночи? А тут и готовые костры, и еда, швили поделятся, — хмыкнула она. — Видишь, как Юлю морозит? А у костра тепло, я её ещё укрою, как следует, сейчас вот ещё лечебного отвара дам, и всё с ней будет хорошо. Не волнуйся, швили проспят столько, сколько нам надо. Да и этого бедного тани мы отсюда никуда унести не сможешь. Вон, какой рослый. А я бы хотела за ним присмотреть, пока не очнется.
Вскипятили воду. Армида сыпанула туда один из своих порошков и напоила получившимся отваром Юлю.
— А теперь спи, — сказала она и укрыла ребёнка, подоткнула плащ-одеяло.
Алёне стало спокойнее. Похоже, Краса знала, что делала. Девочка села на край самодельной постели, обхватила колени руками и склонила к ним голову.
— Вот не пойму, что с ней? Вроде всё нормально было. В последний раз она так температурила зимой, ну, тогда ещё в садике карантин объявили, многие болели, вот и Юлька заразилась. А сейчас, наверно, под дождём простыла. Юлька, вообще-то, редко болеет, но если болеет, то серьезно.
