- Эх ты! Даже с другом не поделишься? - наигранно огорчился Пауль. - Я-то думал мы с тобой товарищи не разлей вода..
- Э, нет, не в этом случае! - рассмеялся Шольке, оглядываясь вокруг.
Сотни солдат и офицеров СС толпились на улице, в который раз оглядывая друг друга и готовясь к началу парада. Гюнтер заметил вдалеке группу вышестоящих начальников во главе с самим Дитрихом. Он, заложив руки за спину, разговаривал со своими командирами батальонов и усмехался чему-то. Рядом с ним, как обычно, находился его адъютант Роске. Тот как раз увидел Шольке, улыбнулся и коротко кивнул. Гюнтер ответил тем же. Парень нравился ему. Не лизоблюд, не хапуга и не высокомерный наглец. С таким приятно общаться, зная что тот всегда поможет по службе. Он вспомнил как ненавязчиво Роске не только сбил Дитриха с гнева после штурма линии Греббе, когда Гюнтер воевал как пехотинец, но и умудрился подать своему начальнику мысль о его награждении. И пусть после этого не было никаких намёков на поощрение но зато и его промашку тоже больше не упоминали.
Вдруг Пауль, кинув взгляд ему за спину, внезапно заговорщицки улыбнулся и хлопнул его по плечу:
- Так, Гюнни, постой пару минут здесь, я сейчас вернусь! - а затем, не дав ему опомниться, пропал в густой толпе военнослужащих.
Шольке, оглянувшись, ничего особенного не увидел и пожал плечами, удивляясь другу. Что он там заметил, интересно? Он хотел было прогуляться и размять ноги но тут снова увидел Пауля, который со смехом тащил, взяв их за руки, двух девушек в медицинской форме. И если одна была ему совершенно не знакома то другая..
- Лаура!!! - крикнул Шольке во весь голос, пытаясь перекричать возбуждённый гомон сотен людей. Сердце застучало сильнее от радости а день, несмотря на то что солнце ярко светило, стал ещё ярче.
Смеющиеся медсёстры, весело отбивающиеся от Пауля, услышали его крик и разом повернули к нему свои головы. А потом его любимая, похоже, забыв обо всём на свете, оглушительно завизжала, вырвала свою руку у его друга и рванулась к нему! Раскрыв свои объятия Гюнтер подхватил лёгкую женскую фигурку и закружил, жадно целуя её. Впрочем, сама девушка нисколько не противилась, наоборот, закинув руки ему на шею, она буквально вжималась в него! Смутно Шольке слышал как вокруг одобряюще засвистели и захлопали в ладоши его сослуживцы, как Пауль дружески подтрунивает над ним но ему сейчас было плевать на всех кроме его милого Цветочка. Господи, как он, оказывается, соскучился по ней! А ведь прошло всего два-три дня! Так бы и не отпускал свою желанную добычу!
- Любимый мой!.. Я так скучала по тебе.. - тихо но горячо шептала девушка ему в ухо после того как Гюнтер закончил крутить её и поставил на землю.
- Моя любимая! Я тоже! Не представляешь как я хотел тебя увидеть! - говорил он в ответ, влюблённо глядя ей в глаза.
- Представляю, милый.. очень хорошо представляю! - ответила Лаура, крепко обняв его и спрятав лицо у него на груди. - Я так за тебя боялась! Каждый раз когда к нам поступали твои раненые солдаты то у меня сердце замирало от волнения и страха, а вдруг с тобой что-то случилось? А если ты лежишь где-нибудь раненый и умираешь?.. Но они все говорили что ты в порядке, сражаешься и даже не ранен.. Ой, а почему ты тогда был весь в крови?! - встрепенулась она и начала быстро осматривать его лицо встревоженным взглядом.
- В крови? Когда? - удивился Гюнтер. - Наверное, ты что-то путаешь, любимая..
- Ну как же, один раненый рассказал мне что видел тебя возле какого-то обгоревшего дота всего в крови! - волнуясь, говорила девушка, пытаясь расстегнуть его китель чтобы обследовать тело. То что на лице не было никаких следов ранений её, видимо, не успокоило. - Вся форма, лицо, даже каска, всё было в крови! Я тогда чуть в обморок не упала!
- Да-да, а вчера чуть не отравилась! - поддержала её вторая медсестра, довольно симпатичная девушка, которую уже успел обнять Пауль. Та, ничуть не не смущаясь, уютно устроилась в объятиях его друга и с любопытством рассматривала Гюнтера.
- Ах, Марта, давай не будем об этом! - попросила Лаура, смущённо глянув на неё. - Всё уже давно прошло! Наверное, продукты попались несвежие или вода..
- А, вот ты о чём! - догадался Гюнтер, успев забыть про то в каком виде он оказался после того как вместе с Сосиской и другими бойцами расправился с гарнизоном дота. - Это была не моя кровь. Просто один голландец решил попробовать проткнуть меня но я оказался быстрее и сильнее.
- Верно, Лаура, Гюнтер тогда выглядел как древний викинг-берсерк, зарубивший своим мечом всех врагов собственноручно! Жаль у меня не было под рукой фотоаппарата, я бы обязательно запечатлел такой момент для истории! - рассмеялся Пауль, предусмотрительно отодвинувшись на пару шагов от него. - А уж для отдела пропаганды какой бы был кадр!
Вот же зараза! А ещё друг называется! Но отрываться от Лауры ради того чтобы задать Паулю трёпку не было никакого желания поэтому он оставил эти слова без последствий. Во всяком случае, пока..
- Ты будь осторожна, любимая! Ешь и пей только свежие продукты, хорошо? - попросил он, с нежностью гладя её по волосам. - Мало ли, кто-нибудь из голландцев может подкинуть яд чтобы отравить нас. Мы же не в Германии..
- А вот тут вы ошибаетесь, господин оберштурмфюрер! - улыбнулась ему подруга Лауры. - Теперь Голландия тоже часть Рейха, значит, это наша территория, верно, Пауль? - спросила она, поцеловав довольного друга в щёку.
Тот кивнул, пытаясь улучить момент чтобы завладеть губами Марты. Но та, смеясь, искусно уворачивалась, подставляя то щёчки то носик.
Гюнтер хотел спросить и сказать Лауре о многом, но по улице прогремел громкий голос с командирскими интонациями:
- Лейбштандарт!!! Для прохождения парадным строем - становись!!!
Вокруг тут же поднялась суета. Солдаты и офицеры спешно строились в колонны, поправляя шлемы и фуражки, застёгивая воротники кителей и курток. Зарычали моторы броневиков Гюнтера, выбросив в воздух серый дым от выхлопов.
- Любимая, давай после парада поговорим! Вы где стоять будете? - торопливо спросил он, надевая свой блестящий шлем и целуя её сладкие губы со вкусом какой-то фруктовой помады.
- Там, возле обочины.. - девушка махнула рукой куда-то вперёд.
Она неохотно разжала свои объятия и, сопровождаемая Мартой, медленно направилась в сторону, то и дело оглядываясь на него с улыбкой. Её подруга, стрельнув в Гюнтера взглядом, что-то сказала ей и тут же со смехом увернулась потому что вспыхнувшая Лаура попыталась накинуться на неё. Впрочем, опомнившись, она показала той язык и схватив за руку, быстро нырнула в толпу.
Покачав головой и усмехнувшись Гюнтер снова залез на "Здоровяка" а затем в последний раз провёл радиоперекличку, проверяя всё ли в порядке. Не дай Бог какой-нибудь броневик или бронетранспортёр заглохнет посреди улицы! Это будет позор для него! Что ж, осталось только довериться водителям и надеяться на того чьё имя у каждого на пряжках ремней.
Оркестр смолк и на небольшую деревянную трибуну, установленную неподалёку, поднялся Дитрих. Как и в Нойенкирхене, командир полка не отличался красноречием и всё его словоблудие продолжалось чуть более пяти минут. В общих чертах Папаша поздравил жителей голландской столицы с тем что они влились в арийскую семью под руководством Гитлера и пообещал что все кто кто будут помогать немцам получат достойную награду. Что же произойдёт с теми кто будет делать прямо противоположное, не уточнялось но подразумевалось. Особенно если посмотреть на новоиспечённую власть Гааги, в лице немецкого военного коменданта города, главы местного отделения гестапо и их голландского протеже. Лица этих людей светились довольством и предвкушением.
Неожиданно Гюнтера охватило отвращение. Они, солдаты СС, захватывают для Германии новое жизненное пространство а потом за ними приходят всякие лощёные тыловые чинуши и всё испоганивают! Начинаются всякие мутные схемы, грабёж, изнасилования и другие преступления рождённые безнаказанностью тех кто ближе чем на десять километров к фронту не подъезжает. А потом, из-за этих кретинов-тыловиков, озабоченных только удовлетворением своих желаний, начинаются восстания.. Глубоко вздохнув, Шольке постарался выбросить эти мысли из головы. Всё равно он тут ничего не изменит, его дело сражаться, а как уж там в тылу будут решать вопрос с местными, это не его дело. Печально, но такова жизнь.
