14 мая 1940 года. Утро.

Лаврентий Берия.

- Судя по твоему виду никаких хороших новостей ты мне не принёс? - нахмурился он, глядя как старший следователь Беляев открыл свою записную книжку.

- Гм.. Товарищ Берия, поверьте мне, не всегда результаты расследования бывают настолько быстро насколько хочется... - спокойно ответил тот, по обыкновению, демонстрируя раздражающую невозмутимость. - Все ресурсы и силы, находящиеся в моём распоряжении, задействованы. Осталось лишь ждать когда они дадут эффект. А они дадут, это я вам обещаю!

Тяжело вздохнув, Берия уселся поудобнее и устало посмотрел на подчинённого:

- Ладно, докладывай те крохи что нашёл.. если они есть вообще.

- Опрос населения в районе моста по-прежнему не дал никаких результатов. Сам город оцеплен на всех выездах, главных и второстепенных, фотографии Александра размножены и розданы не только среди работников милиции но и бригадмильцев. Проверяются, под разными предлогами, все жилые дома, промышленные предприятия и общественные учреждения по принципу кругов на воде.. - говорил старший следователь, перечисляя свои действия. - Точка возмущения - мост, от него и пляшем. Конечно, радиус поисков будет расширяться но людей пока хватает. Задействовали также курсантов военных училищ и НКВД в качестве практики.

- Не густо, Беляев, не густо.. - подвёл итог Лаврентий, встав из-за стола и взмахом руки велев тому не вскакивать за ним. - Вот мне интересно, куда? Ну куда он мог деться?! Неужели трудно было подойти к любому милиционеру и доложить о себе? Ладно, пусть не оказалось того ночью рядом, но уж постучать к кому-нибудь и переночевать до утра.. Что? Что могло ему помешать? Ведь ты же сам сказал что не было попытки нападения, всего лишь несчастный случай! - он требовательно посмотрел на старшего следователя.

Беляев лишь развёл руками.

- Слишком мало пока информации, товарищ Берия. Нужно время, и тогда..

- Знаю-знаю! - прервал его Лаврентий. Пройдясь по кабинету и успокоившись, сказал: - Всё, не буду задерживать тебя, работай!..

После того как подчинённый ушёл, Берия снова сел за свой стол и достал из внутреннего ящика обыкновенную папку. На ней было написано только два слова - "Ход конём". Так называлась совершенно секретная операция которую ему поручил лично Иосиф Виссарионович.

Суть её заключалась в том чтобы с помощью некоторых, так сказать, "хирургических действий" ослабить противников СССР, нынешних и будущих. Это касалось Германии, Японии, США и Великобритании. В частности, первым шагом, касающимся конкретно Германии, был приказ организовать убийство недавно назначенного Гитлером нового министра вооружения и боеприпасов Альберта Шпеера. Берия понимал что этот человек, по рассказам пропавшего Александра, являлся одной из самых важных фигур в германском Рейхе, напрямую отвечавшей за военную мощь Вермахта, СС, Люфтваффе и Кригсмарине. Дополнительным обоснованием для этого было то что Шпеер, в отличие от того будущего откуда появился Саша, был назначен министром намного раньше. Отсюда следовало что Гитлер, также будучи в курсе этой информации, форсировал подготовку к войне и усиливал военную промышленность. Естественно, это было явно невыгодно СССР, следовало бы притормозить усатого австрийского ефрейтора. Отсюда и приказ на ликвидацию. К счастью, спецгруппа 5-го отдела ГУГБ НКВД, посланная за Гюнтером Шольке, по-прежнему находилась в Берлине без дела, потому что тот был на фронте, вне зоны досягаемости. Да и работа как раз по их профилю..

В отношении США так же была запланирована специальная операция. Но её особенность состояла в том чтобы не ликвидировать кого-то, а тайно вывезти из страны в СССР нескольких ключевых сотрудников американского Уранового комитета, ответственных в будущем за создание первой в мире атомной бомбы. Для этого предполагалось подключить иностранную резидентуру в Северной Америке а также сочувствующих идеям СССР местных американских товарищей. Подготовка уже началась, причём велась днём и ночью, так как имелись вполне обоснованные подозрения что немцы, обладая этой же информацией, попытаются сделать то же самое, что было вполне логично. Для этого, в числе прочих, привлекался и Дональд Маклейн, английский дипломат, уже шесть лет работавший на советскую разведку. Сейчас он находился в Париже, в качестве секретаря британского посольства, и собирался жениться на какой-то американке Мелинде Марлинг. Вызов в Вашингтон, по его докладу, на аналогичное место службы, ему уже пришёл, и существовали весьма серьёзные шансы что он получит руководство совместным комитетом по ядерным исследованиям а также доступ к американской атомной программе.

Ещё одним помощником в этом деле должен был быть Моррис Коэн, оперативный псевдоним "Питер Крогер", коренной американец, родители которого являлись выходцами из Российской империи. Заодно была привлечена его подруга, Леонтина Тереза Петке, также американка.

Что касается Великобритании то друг Маклейна, Ким Филби, британский аристократ из старинного рода и коммунист по убеждениям, а также Гай Бёрджесс, исправно приносили СССР важную разведывательную информацию. Им помогали, зачастую не подозревая об этом, Энтони Блант, сотрудник контрразведки МИ-5, и Джон Кернкросс. Их завербовал один из самых ценных советских разведчиков-нелегалов Арнольд Дейч, двоюродный брат крупного британского промышленника. Настоящий полиглот, владевший шестью языками, в том числе и русским, состоял в австрийской компартии а потом и в ВКП(б). Вернувшись в СССР вместе с женой в 1937 году едва не попал в водоворот "чистки" и сейчас работал неприметным научным сотрудником в Институте мирового хозяйства и мировой экономики АН СССР. Его предстояло снова подключить к работе в разведке, как и Вильяма Фишера, которые непрерывно напоминали о себе рапортами и просили вновь вернуть их на службу.

В Японии продолжал действовать Рихард Зорге но уже нелегально, так как существовала опасность того что гестапо уже знает про его разведдеятельность в пользу СССР. Рассматривался вариант его возвращения на Родину. Японская контрразведка не предпринимала никаких действий по его поиску, видимо, не получив приказа, или же отдала на откуп немцам так как Зорге являлся гражданином Рейха.

Уже совсем скоро американская часть плана под названием "Койот" должна была перейти в активную фазу. Операция по ликвидации Шпеера, названная "Оружейник", уже началась.

Берия закрыл папку, довольно улыбнулся и убрал её обратно. Хоть что-то его радует, особенно на фоне ещё одного провала в Германии, виновником которого прямо являлся чёртов Шольке. Кстати!..

- Вызовите ко мне Фитина! - приказал он, подняв трубку телефона.

Павел Михайлович Фитин являлся талантливым специалистом в области разведки и подбора нелегальной резидентуры в зарубежных странах и сейчас уже ровно год был в должности начальника 5-го отдела ГУГБ НКВД СССР. Уцелев в "чистке" он не пытался где-то тихо отсидеться, не привлекая внимания, а плодотворно работал, пытаясь восстановить агентуру в других странах.

Не прошло и пяти минут как в дверь постучали и, после разрешения Берии, та открылась. На пороге появился молодой, тридцатидвухлетний мужчина с приятным лицом и умными глазами. Зачёсанные на затылок волосы открывали лоб.

- Товарищ нарком.. - начал было Фитин, но Берия приветливо улыбнулся и привстал, протягивая руку.

- Садись, Павел Михайлович, в ногах правды нет!

Фитин сел сбоку и вопросительно посмотрел на него. Лаврентию нравился молодой и умный начальник 5-го отдела не только как хороший специалист но и потому что тот не страдал особым карьеризмом, не пытался подсидеть его а просто работал, как и положено профессионалу. А такое качество, тем более в его ведомстве, было не у каждого. Да что уж говорить, были некоторые кадры которые спят и видят как бы нашептать Сталину про ошибки наркома, посеяв у "Кобы" сомнения. И тот же Власик в этом явно не одинок..