Отбежав от ДОТа метров на двадцать, чтобы не попасть под дружеский огонь и быть вне зоны обстрела из бойницы, он приподнялся из окопа и встал на бруствер, снова махая рукой с зажатым в ней носовым платком. Да, это было смертельно опасно, разгорячённые боем солдаты могли сначала стрелять а уж потом смотреть кто там такой сумасшедший пляшет под пулями. Но Гюнтер надеялся что его форма образумит товарищей..
Сначала, видимо, никто не обратил на него внимания но потом сразу несколько пуль взрыли бруствер рядом с ним.
"Только попробуйте продырявить меня, чёртовы кретины! Если выживу, обязательно узнаю виновника и руки узлом завяжу!" - злился Шольке, падая на землю и холодея от страха. Вдвойне обидно поймать пулю от своих..
Ещё несколько секунд свинцовые гостинцы продолжали пролетать в опасной близости но, наконец, лежащий на животе и продолжающий махать руками Гюнтер ощутил что смерть немного отступила от него. Приподняв голову и оглядевшись он внезапно заметил вдалеке Пауля, который что-то крича, пытался заставить солдат прекратить стрелять в Шольке. Ну вот, и друг нашёлся, улыбнулся Гюнтер, наблюдая как Пауль, добившись того что солдаты снова перенесли огонь на ДОТ, снял свой шлем и помахал им, показывая что узнал товарища. Отлично!
Гюнтер, быстро вскочив на ноги, на виду у множества эсэсовцев, стал подбираться к ДОТу. Стрелки, видя что он уже совсем рядом с укреплением, резко ослабили стрельбу, боясь зацепить его и с напряжением наблюдали, гадая что он задумал. Очутившись сбоку от бойницы, продолжавшей изрыгать длинные очереди, Шольке махнул рукой вниз, показывая "Сосиске" что теперь тот сможет сделать свою работу. Раух не заставил себя ждать.
Подкравшись, несмотря на свою могучую комплекцию, совсем близко к маленькому отверстию в бетоне он обернулся и вопросительно посмотрел на Гюнтера. Тот, спрыгнув в траншею и подхватив свой "МР-38", замер сбоку от бронированной двери, ожидая что выжившие могут попытаться выбежать из огненной ловушки в которую сейчас превратится ДОТ. Увидев что огнемётчик смотрит на него, Шольке решительно кивнул.
Раух глубоко вздохнул, крепче сжал руками свой "Flammenwerfer", засунул раструб в бойницу, чуть слева от ствола пулемёта, и нажал на спуск. Раздалось шипение и внутрь бетонной коробки хлынуло море огня.. Тут же изнутри раздались душераздирающие крики и все пулемёты разом прекратили огонь. Не удовлетворившись этим, огнемётчик снова добавил огня, так сказать, для закрепления результата..
Гюнтер, стоя в напряжённом ожидании, услышал как в дверь изнутри стали гулко колотить, пытаясь выбраться.
- Приготовиться! - приказал он, не сводя взгляда с выхода из дота. Впрочем, это было не нужно, оба его бойца и так были наготове.
Наконец, дверь распахнулась и наружу буквально вывалилась толпа голландцев, неистово вопя. На некоторых горела форма, у других были видны жуткие ожоги на руках и открытых участках тела. Шольке тут же открыл огонь в упор, всаживая во врагов весь магазин. Так же выстрелили из своих винтовок оба подчинённых. Но увы, это не помогло..
Обезумевшие об страха и боли вражеские солдаты буквально навалились на них. Первые двое или трое из них были убиты Гюнтером но спасли своих товарищей от пуль, прикрыв своими телами. В тесноте траншеи завязалась отчаянная схватка!
На Шольке напали сразу двое голландцев. Один упорно пытался выстрелить в него из пистолета но обгорелые, скрюченные пальцы не слушались хозяина. Поняв что не сумеет выстрелить противник что-то злобно прокричал и попытался пнуть его в лицо. Второй солдат, лежащий на Гюнтере, из всех сил старался задушить его, сжав горло грязными руками. К счастью, Шольке успел опустить подбородок и, в положении лёжа, бестолково размахивал пистолетом-пулемётом, пытаясь ударить голландца по голове, одновременно уворачиваясь от пинков первого врага.
Краем глаза Гюнтер заметил как оба его бойца тоже вступили в схватку.. Впрочем, уже один. Второй, получив в живот и грудь сразу два штыка, медленно сползал по стенке траншеи, выпучив глаза и мыча от боли.. Остался только Хольт, с бешеным взглядом орудующий окровавленным прикладом своей винтовки.
Внезапно рядом раздался какой-то медвежий рёв и могучая сила снесла голландца, пытающегося запинать его. Гюнтер, полностью сосредоточившись на втором противнике, не разглядел спасителя, всецело занятый борьбой. Отбросив бесполезный "МР-38" с пустым магазином он схватился за свой эсэсовский кортик, мысленно костеря себя за то что так поздно о нём вспомнил. Крепко сжав его в руке Шольке приготовился было пырнуть голландца ножом но сильнейший удар кулаком в лицо едва не лишил его сознания. Это противник, отчаявшись задушить Гюнтера, решил расквасить ему нос мужицким ударом.
Ощутив сильную боль и кровь на разбитых губах Шольке зарычал от ярости и, вместо того чтобы пырнуть врага, быстрым движением провёл лезвием тому по горлу. В следующее мгновение он увидел как на заросшем щетиной кадыке голландца открылась широкая рана, тут же расширившись ещё больше. А потом на него потоком хлынула кровь и Гюнтер, ничего не видя своими залитыми глазами, наугад тыкал кортиком, стараясь попасть в тело. Но это уже было лишним, потому что вражеский солдат всем своим весом навалился на него, слабо подрагивая и что-то шепча слабеющим голосом..
Через несколько секунд, с трудом спихнув с себя ещё тёплое тело, Гюнтер смог вытереть глаза от липкой крови и осмотреться вокруг. Рядом с ним и чуть поодаль лежали трупы голландцев из гарнизона дота. Почти у всех была обожжена форма и отравляла воздух запахом палёной ткани и мяса. Из бетонного укрепления, стоящего с распахнутой настежь дверью, тянуло удушливым чёрным дымом и слышались частые щелчки патронов, детонирующих в огне.
Рядом с ним стоял Раух, тяжело дыша и в распахнутом маскхалате на груди. Без баллона, видимо скинутого перед рукопашной, и с расширенными от адреналина глазами, он выглядел настоящим медведем из самой глуши Шварцвальда. У его ног лежало тело второго противника Гюнтера с неестественно вывернутой шеей.
С другой стороны послышался болезненный стон и обернувшийся Шольке заметил Хольта который, в изнеможении закрыв глаза, сидел на корточках. Приклад его винтовки был весь забрызган кровью, руки мелко дрожали. Оцепенелый Гюнтер стоял и просто смотрел на это побоище пустым взглядом словно заглючивший робот..
Послышался шорох земли и в траншею свалился Пауль с пистолетом наготове. Быстро огляделся, не обнаружив опасности, и подошёл к нему.
- Вот это вы тут повоевали, дружище.. - присвистнул он, разглядывая Гюнтера и Рауха. - Как будто в мясорубке побывали.
Опустошённый Шольке равнодушно посмотрел на груду трупов и медленно опустился на дно траншеи. Накатила сильнейшая усталость, хотелось просто сидеть, а ещё лучше лежать, и чтобы никто не отвлекал. Нечто похожее было с ним в Польше, когда загнанные в угол поляки пытались вырваться из ловушки на Бзуре и едва не смяли его роту, но сейчас на него накатило гораздо сильнее.
- Слушай, Гюнтер.. Я хочу тебе сказать одну вещь.. - донёсся до него голос Пауля словно издалека. - Огромное спасибо за то что ты разобрался с этой проклятой бетонной коробкой! Я потерял пятерых убитыми и двенадцать ранеными из-за этой кучи бетона. И если бы не ты, то вполне мог бы и сам тут остаться вместе с остатками своих людей..
В горле першило, сильно хотелось пить. Он пошарил рукой на ремне но фляжки не было. Видимо, сорвало где-то.. Лицо неприятно щипало и Гюнтер машинально провёл по нему рукой.
- Чёрт, не трогай лицо! Оно у тебя всё в крови.. - сказал Пауль, присев рядом с ним на корточки.
В траншею, тем временем, спрыгивали другие эсэсовцы которые тут же разбегались в стороны или же пробирались вглубь обороны, расширяя зону прорыва. Стрельба по-прежнему била Гюнтеру в уши но уже отдалилась и не была такой оглушительной.
- Дай попить! - прохрипел Шольке и посмотрел на друга.
Тот молча отцепил флягу с пояса и протянул ему. Но воды там оказалось всего на пару глотков и Гюнтер смог только слегка промочить горло. Отдав пустую посудину обратно он с трудом поднялся на ноги. Отходняк от зверской рукопашной проходил и Гюнтер медленно возвращался к реальности. Надо было идти, искать своих..
