..Всё началось ещё вчера, когда он упорно сторожил трёх выживших нацистов, спрятавшихся за сгоревшим немецким танком. Пулемёт с полным магазином наготове, ничто его не отвлекает.. Казалось бы, что могло пойти не так? Увы, но фортуна снова зло посмеялась над ним когда он думал что на этот раз проклятые эсэсовцы уже не выкрутятся и Юджин нашпигует их пулями.

Проснулась немецкая артиллерия и очень, мать её, "вовремя"! От первых же снарядов, упавших совсем рядом, всё здание задрожало, показывая что долго не продержится. Взрывная волна от одного из них, ударившая в окно, сильно отбросила его назад, заставив выронить верный пулемёт, который упал рядом. Но едва лейтенант, хватая ртом воздух, смог подняться и взять в руки оружие как ещё один снаряд ударил в простенок между окнами и Питерса буквально вышвырнуло через дверной проём в коридор квартиры. Повезло что с головы не слетела каска, иначе столкновение затылка со стеной обошлось бы ему гораздо серьёзнее. Всё вокруг него заволокло удушливым дымом и кирпичной пылью.

Как сквозь туман приглушенно слышались чьи-то крики, стоны. Глаза открыть получилось, но всё плыло и мозг никак не мог полностью взять тело под контроль. В голове гудело, хотелось закрыть уши и полежать спокойно, хотя подспудно мелькала мысль что этого делать сейчас точно нельзя. Правая рука слепо нащупала пыльную сталь "Bren" и неосознанно подтянула к телу, отчего на душе стало чуть легче. Заряженный пулемёт рядом, он готов к бою, надо лишь немного прийти в себя..

Его вялое тело подхватили чужие руки и куда-то понесли, отчего головокружение ещё больше усилилось. Куда они так торопятся, отстранённо думал он. Кто-то над головой приглушенно ругался смутно знакомым голосом, дом опять задрожал, совсем рядом что-то с грохотом обрушилось и его уронили на ступеньки. Питерс больно ушиб руку и застонал, но пулемёт всё равно не выпустил, так как без него чувствовал себя как голым.

- Быстрее, хватайте его!.. сейчас всё развалится.. вниз, вниз, парни!.. а где остальные?.. Чёрт, неужели только они спаслись?.. Надо вернуться за теми кто остался!.. Поздно, на верхнем этаже всех размазало как.. - вразнобой звучали голоса, а беспомощное тело снова заколыхалось от бесцеремонных дёрганий.

Глаза смогли нормально сфокусироваться только на улице, когда его вынесли из душного облака внутри дома. Ему плеснули в лицо водой из фляжки, смыв пыль, и только тогда Юджин смог немного сориентироваться. Вокруг непрестанно ухало, земля дрожала от работы вражеской артиллерии, жилые дома оседали от попаданий тяжёлых снарядов, свистели осколки.. Самого Питерса и ещё нескольких раненых вынесли из дома где совсем недавно обосновался лейтенант, потому что там была отличная позиция для обороны моста. Их сложили прямо на тротуаре на непростреливаемой стороне, хотя в такой ситуации каждую секунду можно было поймать осколок. Но тут уж ничего не поделаешь, придётся терпеть..

Он попробовал встать но едва приподнял голову как тут же повалился обратно, кривясь от сильного приступа головокружения. Похоже, контузия, и не слабая. Тошнило, хотелось пить и спать, но надо было.. Что именно? Мысли путались. Неужели временная амнезия?

Сквозь грохот взрывов и ослабленный слух в уши ворвался нарастающий рокот двигателя, и по улице на полной скорости к ним подлетел армейский "Universal" с красными крестами на бортах. Несмотря на продолжающийся артобстрел из него выпрыгнули три полевых медика и сноровисто но осторожно начали грузить пострадавших в кузов. Сначала внутри оказались несколько тяжелораненых без сознания с наскоро обработанными ранами, потом уже положили трёх легкораненых, в том числе и Питерса.

Он пытался вяло отмахиваться и объяснить что не нуждается в госпитализации но усталые и замотанные санитары пропустили его невразумительное мычание мимо ушей. Закончив погрузку и запрыгнув внутрь один из медиков приказал водителю трогаться и мотор резко кинул танкетку вперёд, вызвав болезненный стон у тех кто был в сознании. Так и не узнав что случилось с его людьми и кто из них выжил Юджин поневоле поехал в госпиталь. Но война никак не желала давать ему хоть малейшую передышку. Сильнейший удар заставил лёгкую бронированную машину буквально вздыбиться, в лицо лейтенанта обильно плеснуло красным, и под истошный крик какого-то бедолаги Питерс куда-то полетел..

..Но раз он сейчас здесь.. Кстати, где именно? В госпитале?.. в общем, хватит лежать, пора вставать, тем более сквозь трещины в потолке прямо на него начала капать вода. Дождь? Посмотрел в окно и убедился что так и есть. Из-за этого внутри комнаты было прохладно и в голове значительно прояснилось. Попробовав встать Юджин удовлетворённо убедился что ему это вполне по силам. Лёгкое головокружение и шум в ушах ещё присутствовали но почти не мешали нормально себя чувствовать. Утвердившись на ногах Питерс понял что прежде чем заняться важными делами надо сперва сделать срочные. А именно - отлить и поесть. Желудок, явно недовольный тем что почти сутки в него ничего не кинули, выражал яростный протест против такого наглого попирания его законных прав. Ну а про мочевой пузырь и говорить нечего, тот грозил немедленно и прямо сейчас испортить его брюки, если хозяин снова проигнорирует его потребности. Что ж, пришлось отложить задачу найти командование и получить новую боевую задачу, а заняться тем что никак больше нельзя терпеть..

Относительно быстро решив в захламленном и нерабочем туалете первую потребность Питерс нашёл в одной из комнат чей-то недоеденный крекер с повидлом, маленькую горбушку хлеба и тут же умял всё это, даже не почувствовав раскаяния за то что сожрал чью-то еду. Искать хозяина, чтобы спросить разрешения употребить пищу, не было ни времени ни желания. На войне, как уже успел убедиться лейтенант, человеческая мораль сильно видоизменяется, если вообще умудряется выжить. Запив эту скудную еду остатками воды из фляги Юджин почувствовал как сильный голод слегка отступил. Желудок, получив немного еды, приутих но продолжал недовольно ворчать, намекая что успокоился он ненадолго. Вот теперь можно и служебными делами заняться..

Ощутив что настроение чуть поднялось Питерс спустился по выщербленной лестнице на первый этаж и пошёл искать выход, то и дело прижимаясь к стене когда мимо него проходили санитары и ходячие раненые. Оказавшись внизу, перед настежь раскрытой широкой дверью на улицу, лейтенант вспомнил что он безоружен, остановил одного из медиков и спросил где хранится оружие, с которым иногда привозят раненых. Тот, видимо, решив что Юджина выписали, махнул рукой в сторону закутка с одной единственной дверью, на которой ещё уцелела табличка "Кладовая". Добравшись до неё и никем не остановленный Питерс распахнул дверь и после короткого осмотра его лицо озарилось улыбкой. В тесной маленькой комнате, забитой старыми стульями и другими остатками мебели, персонал этого импровизированного госпиталя устроил мини-оружейную. И среди нескольких винтовок, револьверов и гранат гордо лежал его верный пулемёт!

Взяв его в руки и наскоро осмотрев Юджин почувствовал что теперь он полностью готов ко всему что может преподнести ему противник. Закинув оружие на спину он надел каску и целеустремлённо направился к выходу. Но едва лейтенант вышел под неистово хлеставший дождь как к нему подошёл какой-то юный капрал, ростом на полголовы ниже его. Насквозь промокшая форма, грязное лицо под каской, усталые глаза..

- Извините, сэр, вы не знаете где находится лейтенант Питерс? - пробубнил он, видимо, не надеясь на положительный ответ. Похоже, парень задавал этот вопрос столько раз что уже устал повторять.

Смерив его удивлённым взглядом Юджин ответил, видя как капрал уже по инерции хотел направиться дальше, внутрь жилого дома где расположился госпиталь.

- Это я, капрал. Что случилось и зачем вы меня ищете?

Через несколько секунд ступора в глазах остановившегося капрала появилась осмысленность и он, замешкавшись, попытался козырнуть. Нетерпеливо махнув рукой Питерс дал понять что не нуждается в этом и требовательно посмотрел на него.