На улице наступили сумерки и дама зажгла настольную лампу чтобы продолжать читать. В результате гостиная, освещённая мягким светом из-под матерчатого абажура, погрузилась в интимный полумрак, рождая в голове неясные мысли и желания.

- Спасибо! У меня просто нет слов, Матильда Витольдовна, чтобы выразить своё удовольствие вами! - восторженно ответил он, с весёлой улыбкой снова садясь в кресло рядом с женщиной. - Поправлюсь - не только вами но и Вандой. Вы снова спасли меня от голодной смерти и в который раз я возношу хвалу Богу что у вас есть такая опытная помощница по хозяйству!

Слова были сказаны от чистого сердца поэтому Матильда Витольдовна открыто улыбнулась, не уловив в его голосе ни малейшей фальши. Никакая женская интуиция, своеобразный детектор лжи настроенный на мужчин, не сможет заподозрить неладное если тот действительно уверен в том что ей говорит. А сейчас всё так и было.

- Не преувеличивайте, Сергей, смерть вам точно не грозила! - со смешком произнесла дама, и тут же озабоченно спохватилась: - Ох, простите мою невоспитанность! Я забыла спросить каково ваше состояние? Вижу что получше?

- Благодаря вашим заботам, милейшая сударыня! - Александр чуть склонил голову, снова вспомнив некоторые манеры высшего общества царской России. - Вы правы, я уже почти выздоровел. Думаю, к завтрашнему утру всё окончательно пройдёт. Кстати, у меня к вам небольшая просьба, Матильда Витольдовна.. искренне надеюсь, что вы сможете удовлетворить её.

- Какая же? - заинтересовалась та, отложив книгу и положив сложенные руки на колени.

- Не могли бы вы вечерами иногда заниматься со мной.. мм.. языком? - спросил он, снова глядя ей в лицо с лёгкой улыбкой.

- Простите? Я не понимаю.. - в замешательстве ответила женщина, широко распахнув глаза. - Что значит.. языком?

- Дело в том что в отличии от вас, прожившей во Львове много лет, я не знаю польский язык, понимаете? Не могу общаться с прохожими, читать объявления на стенах или названия некоторых улиц.. В общем, это довольно неудобно. И поэтому, если вас не затруднит, я бы хотел брать у вас уроки. Естественно, не просто так, оплату гарантирую. А о чём вы подумали? - невинно поинтересовался Саша.

- Это неважно, Серёжа! - тут же отозвалась квартирная хозяйка, быстро вернув себе спокойный вид. Она задумалась на несколько секунд а потом кивнула. - Что ж, если по вечерам у нас с вами будет свободное время то я согласна. Что же касается оплаты.. даже не знаю. Никогда не занималась этим, представляете? - улыбнулась краем губ Матильда Витольдовна. - Давайте так, Серёжа.. За каждое такое занятие вы станете платить.. скажем.. половину рубля. Это приемлемо для вас? Просто я не знаю сколько это стоит, поэтому..

- Ничего страшного, любезная сударыня, я согласен! - махнул рукой он. - Если вы подучите меня хотя бы сносно говорить по-польски то я буду вам очень благодарен! Не хочу чтобы из-за незнания языка у меня были лишние неприятности.

- Если будете проявлять старательность, Серёжа, то ваш язык окажется способен на многое, и я постараюсь сделать всё чтобы вы овладели им в совершенстве! - заверила его женщина, даже не подозревая насколько двусмысленно прозвучала эта фраза для выходца из будущего.

- Охотно верю, Матильда Витольдовна! - кивнул он, кусая губы чтобы не рассмеяться. - Если вы не против то предлагаю первое занятие провести прямо сейчас! Что скажете?

- Сейчас? - поразилась та, в некотором замешательстве глядя на него. Потом, что-то прикинув, опять улыбнулась и чуть склонила голову набок. - А почему бы и нет? Что ж, тогда приступим немедленно. Сядьте поудобнее, студент Сергей, и повторяйте за мной..

Берлин.

23 мая 1940 года. Ранний вечер.

Генрих Гиммлер.

Выйдя из своей машины и небрежно отсалютовав часовым на входе рейхсфюрер СС широким шагом миновал порог рейхсканцелярии. С удовлетворением отметив что все вокруг дружно вскинули руки вверх, кроме пары армейских офицеров козырнувших ему, Гиммлер начал подниматься по лестнице к кабинету фюрера.

..Звонок о срочном вызове к Гитлеру поступил ему всего полчаса назад, когда он только лежал в тёплых объятиях Хеди и собирался с ней прогуляться. Бодрый голос Гюнше вежливо передал ему приказ явиться к фюреру как можно быстрее. Причины не пояснил, скорее всего, сам не знал. Солнце едва коснулось крыш на западе но Генрих, побритый и в полной форме, уже шёл по коридору рейхсканцелярии. Он нервничал довольно сильно. Больше всего тревожила неизвестность вызова. Кто знает что там опять задумал фюрер? В последнее время его отношение к главе СС сильно изменилось в худшую сторону, это и неудивительно, учитывая сразу несколько промахов им допущенных. Да и сейчас положение Гиммлера было шатким. Ушли в прошлое те замечательные вечера, когда они собирались в кабинете фюрера тесным кружком "старых борцов", разговаривали о былом и будущем.. Выпал из их компании Геринг, а Геббельс да и он сам крупно подставились перед Гитлером.. Остальные не в счёт. Но на всякий случай, благодаря своему адъютанту а также верной Хедвиг, Генрих успел заскочить к себе на Вильгельмштрассе и наскоро ознакомился со свежими докладами и донесениями собранными за день со всех концов Рейха, а также зарубежной агентурой. Вроде бы ничего особо срочного или значительного..

Возле кабинета фюрера как обычно стоял великан Гюнше, невозмутимый как статуя. Чуть кивнул рейхсфюреру, постучал в дверь и, выслушав изнутри ответ, распахнул её, приглашая Гиммлера войти внутрь. Сняв фуражку и держа её в руке Генрих постарался придать своему лицу приветливо-деловое выражение и шагнул вперёд.

Фюрер стоял у окна, сложив руки на груди, в своём обычном сером костюме с "Железным Крестом 1 класса" на груди и знаком за ранение. Обернувшись на вошедшего рейхсфюрера Гитлер молча показал ему на одно из кресел, сам сев за стол.

- Здравствуйте, мой фюрер! - улыбнулся Гиммлер, испытывая внутреннюю дрожь.

- Здравствуй, Генрих.. - отозвался тот, смотря на него ничего не выражающим взглядом, от которого рейхсфюрер напрягся ещё больше. - Сегодня у меня на тебя мало времени, поэтому перейду сразу к делу. Месяц назад я велел тебе узнать что можно сделать с группой талантливых русских конструкторов, от которых во многом зависит разработка и производство новой боевой техники для Красной армии. Каковы успехи в этом направлении?

Гиммлер мысленно скривился. Не хотелось бы говорить правду но и скрывать её было опасно. Кто знает, вдруг Гитлеру докладывает сам Гейдрих в обход его самого? Врать в лицо фюреру смертельно опасно, учитывая последствия.

- К сожалению, мой фюрер, успехи в этой операции крайне ограничены.. - признался он, стараясь не смотреть Гитлеру в глаза. - Дело в том что у нас нет сколько-нибудь информированных людей знающих такую информацию. Русское НКВД не даёт нам возможности завербовать кого-то действительно ценного, все следят друг за другом и стучат на каждого. Подобраться к тем кто имеет хоть какое-то отношение к этим конструкторам практически невозможно. Эти люди просто пропали, причём вместе с семьями! Куда именно, неизвестно. Более отдалённые родственники сами ничего не знают, к тому же, судя по оговоркам моих источников в Москве, их заставили подписать бумаги о неразглашении. При любом намёке на эту тему несут всякую чушь о массовом отъезде в другой город, деревню.. или сразу обрывают разговор. Видно что сами запуганы, похоже русская тайная полиция застращала их до крайности.

- Плохо! - спокойным голосом констатировал фюрер, чуть переменив положение за столом. - Неужели нет никаких возможностей? Я хочу знать где эти люди. Чем именно они занимаются. И, главное, подробности их работы. Полагаю, они сделали то же что и мы - собрали всех вместе и заставили работать в некоем секретном месте. И семьи туда же переселили. Логичное решение. Но это не оправдывает тебя, Генрих! - Гитлер внезапно возвысил свой голос отчего Гиммлер едва не вскочил. - Слышишь? Делай что хочешь и как хочешь но я ДОЛЖЕН знать! Понятно?