- Ну что, ты сказала ему?

- Отстань! - отмахнулась та, а потом, уже на ступеньках, страстно и никого не стесняясь снова поцеловала его. Одобрительный гул и хлопки в ладоши всех кто это видел заставили Лауру покраснеть от смущения и быстро усесться вместе с подругой в середине салона.

Послав ей через окно воздушный поцелуй Шольке поспешил к своему мотоциклу, водитель которого уже завёл двигатель и смотрел на него. Гюнтера буквально распирало от счастья. Мало того что он встретился со своей любимой но и смог взаимно насладиться ею! В условиях войны это очень большая награда для любого военнослужащего. Ну вот, теперь можно и дальше воевать, когда чуть утихла тоска и не давят яйца от переизбытка эликсира жизни.

В последний раз оглянувшись на автобус он подал команду трогать и откинулся на сиденье, даже не замечая палящих лучей солнца и дорожной пыли. Мотоцикл взревел и понёсся в голову колонны, там где его ждали верные разведчики. Впереди тяжёлые бои с окружёнными, прорыв к Дюнкерку и остальное веселье. Главное, чтобы фюрер не поддался уговорам Рундштедта и не отдал свой дурацкий приказ на остановку. Тогда они смогут уничтожить кадровую, обстрелянную вражескую группировку здесь, во Франции, не дав им сбежать в Англию и оправиться от поражения.

Чувствуя как улыбка счастья словно приклеилась к его лицу он свободно вздохнул и начал насвистывать "Лили Марлен". Песня отлично подходила к ситуации и словно просилась наружу. Как хорошо жить когда ты любишь и любим!..

-----------

Лаура смотрела в окно но не видела того что там было. Её тело и душа пели, до сих пор находясь под впечатлением встречи с любимым человеком. Господи, какой приятный сюрприз он ей устроил, сумев внезапно нагрянуть на привале! Это самый лучший подарок на который она даже не надеялась. День заиграл новыми красками, между ног приятно тянуло, хоть она и успела наскоро вытереться в кустах пока приводила себя в порядок. Чулки, обильно смоченные собственными соками, ещё не высохли и лежали в кармашке платья, а во рту чувствовался вкус Гюнтера. Губы и груди, сполна изведавшие ласки любимого, горели. Наверняка, скоро появятся синяки и засосы.. ну и пусть, ей нечего стесняться!

От приятных и возбуждающих воспоминаний её отвлекла неугомонная Марта, тихо зашептавшая в ухо:

- Ну же, скажи!

- Что сказать? - не поняла девушка, неохотно возвращаясь в реальный мир.

- Ты рассказала ему что беременна? - глаза подруги горели от любопытства.

- Да тише ты! - зашипела Лаура, испуганно оглядываясь на окружающих. - Нет, не сказала..

К счастью, их коллеги не обращали на их тихую беседу никакого внимания. Одни снова погрузились в дрёму, один санитар читал книжку, две другие медсестры в уголке тоже секретничали друг с другом.

- Почему? - изумилась та, во все глаза смотря на неё. - Мне кажется он должен знать о своём ребёнке.

Девушка метнула на Марту чуть виноватый взгляд и пояснила:

- Ещё рано. Я пока могу работать в госпитале. Вот когда появится животик тогда и расскажу. А сейчас у меня нет желания ехать в тыл так далеко от него.

- Признайся, ты же испугалась, верно? - заговорщицки прищурилась подруга. - Испугалась что он не захочет ребёнка и заставит тебя..

- Замолчи! - снова зашипела Лаура, осуждающе поглядев на болтушку. - Я уже тебе сказала, Гюнтер не такой! Мы любим друг друга и он никогда от меня такого не потребует, поняла? И я не хочу чтобы он ещё больше волновался! Он офицер, всегда впереди и командует многими людьми так что пусть хотя бы за меня будет спокоен.

- Испугалась! - утвердилась в своей мысли Марта и неожиданно добавила: - Я тебя понимаю, наверное на твоём месте тоже бы испугалась.

Лаура только закатила глаза и еле слышно простонала с ноткой безнадёжности. Нет, в общем Марта очень хорошая подруга но вот если сама себя убедит в чём-то то сдвинуть её с этой точки зрения очень трудно.

- Марта, давай оставим этот разговор, хорошо? - попросила она, искательно заглядывая той в глаза. - Когда настанет нужное время я признаюсь. Но сейчас пока рано. Договорились?

- Хорошо! - неожиданно легко согласилась та. Внимательно оглядела Лауру придирчивым взглядом и неожиданно выдала: - Кстати, дорогуша, после вашего разговора ты изменилась.

- В каком смысле? - удивилась Лаура.

- Нуу.. помимо твоего вида довольной кошки, налакавшейся свежего молочка, у тебя появились некоторые украшения.. - хихикнула подруга, быстро оглянувшись на соседей.

- Не понимаю.. - чуть покраснела медсестра, стараясь сделать равнодушный вид.

- Хорошо, запоминай.. - и начала перечислять: - На шее, чуть выше воротника, две засохшие капельки чего-то белого. Точно такое же украшение над правой бровью. Вдобавок ты потеряла чулки а на подоле платья появились несколько подозрительных точек. Далее..

С каждым уточнением Лаура всё больше краснела и приходила в смятение. Её глаза расширились от страха и она, не сдержавшись громко крикнула:

- Хватит!!

Несколько коллег, сидящих поблизости, удивлённо повернули к ней головы, заставив девушку смутиться ещё больше.

- Извините, пожалуйста.. я случайно.. - попыталась оправдаться Лаура, ощущая что сейчас расплавится от стыда прямо в автобусе.

Пожав плечами люди снова потеряли к ней интерес а медсестра тут же полезла в свою сумку за зеркальцем, забыв что потеряла его пару дней назад.

- Марта, дай своё, пожалуйста? - обречённо вздохнула она.

Пожав плечами та поделилась с ней и участливо спросила:

- Платок нужен?

- Нет, спасибо, у меня есть.. - поблагодарила девушка, полезла в карман платья и вытащила из него.. мокрые чулки.

- О, вот и нашлись твои чулочки! - весело рассмеялась подруга. - Решила снять из-за жары? Умничка моя!

Чувствуя что стала краснее чем спелый помидор Лаура мигом засунула чулки в сумочку и, нервно оглянувшись, закрыла лицо руками, пытаясь прийти в себя. Да, скрывать следы своей страсти ей ещё только предстоит научиться.. Что ж, опыт дело наживное, а с Гюнтером, она была твёрдо уверена в этом, тот появится очень быстро.

Берлин.

22 мая 1940 года. Ранний вечер.

Хайнц Гротте.

Он быстро шёл по направлению к отелю, по привычке стараясь незаметно обнаружить "хвост", что вошло в его плоть и кровь. Стеклянные витрины магазинов и будто бы случайные взгляды назад раз за разом упорно доказывали что слежки за ним нет, но Хайнц не расслаблялся. Нельзя недооценивать агентов гестапо, тот кто это сделает рискует быстро попасть в их руки. Одно из двух.. Или те пока ещё их ни в чём не подозревают, либо за ними следуют очень опытные профессионалы. Никаких подозрительных машин в районе отеля не оказалось, все прохожие проходили мимо не задерживаясь, их взгляды равнодушно скользили по нему, в окнах домов тоже ничего настораживающего. Конечно, всё это не гарантия отсутствия слежки, но всё же.. Единственный гипотетический след, по которому на них могли бы выйти - бойня в Шпандау, но тело Герберта вряд ли смогло бы навести их на его группу..

В холле тоже всё было как обычно и, учтиво поздоровавшись с администратором за стойкой, Гротте поднялся наверх, снедаемый нетерпением. Оба его подчинённых оказались в номере, занимаясь высокоинтеллектуальным делом - играли в шахматы. Раздевшись, помыв руки и войдя в гостиную Хайнц понял что игра только что начата. Карл открыл "испанскую партию" и, похоже, Петер нисколько не возражал.

- Так, парни, внимание! - он отвлёк их от доски, слегка хлопнув ладонями. - Есть хорошие новости!

Те всё поняли без слов. Карл аккуратно отодвинул шахматы а Петер привычно поставил патефон. Снова заиграл понравившийся им "Полёт Валькирий", наполнив комнату крещендо мелодии. Потом оба уселись на диван и внимательно посмотрели на него.

Хайнц улыбнулся и сказал то что хранил в себе после недавней встречи с немкой-антифашисткой:

- Оружейник вернулся в Берлин.